«Несмотря на невысокий уровень взаимодействия Центральной Азии и Южного Кавказа, анализ событий вокруг Нагорного Карабаха представляет особую ценность ввиду наличия определенных параллелей в постсоветском периоде развития указанных регионов», — считает независимый эксперт Акрам Умаров в статье, специально для CABAR.asia.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
Длительный конфликт вокруг Нагорного Карабаха вступил в новую фазу эскалации 27 сентября, когда войска непризнанной Нагорно-Карабахской армии при поддержке Армении и армия Азербайджана вступили в ожесточенные бои по всей линии фронта. По сообщениям СМИ, обе стороны конфликта имеют многочисленные жертвы как среди военных, так и гражданского населения.
Несмотря на это, международное сообщество предпринимает крайне осторожные и неуверенные попытки по достижению прекращения огня в зоне конфликта и началу переговорного процесса. Ряд международных событий как продолжающаяся пандемия коронавируса, внутренний кризис в ЕС, активная избирательная кампания в США, серьезный социально-экономический спад в мире под влиянием коронакризиса переносят нынешнее обострение конфликта в Южном Кавказе на периферию глобальной повестки дня.
Усугубление напряженности в Южном Кавказе, текущее развитие конфликта и его потенциальный исход необходимо тщательно изучать всем странам Центральной Азии. Учитывая тесные политические, экономические и культурно-гуманитарные связи, а также недавнее общее историческое прошлое регионы Южного Кавказа и Центральной Азии имеют много схожих достижений, проблем и особенностей независимого развития после 1991 года. Ввиду этого, извлечение уроков для Центральной Азии из нынешнего кризиса в Южном Кавказе может способствовать укреплению регионального сотрудничества, урегулированию имеющихся межгосударственных сложных вопросов, а также созданию атмосферы доверия и устойчивого развития в регионе.
Роль внешних держав в урегулировании региональных вопросов
Как демонстрирует текущее развитие ситуации основными внешними силами, способными оказать влияние на конфликт в этом регионе, являются Россия и Турция. Обе страны имеют исторические стратегические интересы в регионе Южного Кавказа и очевидно намерены расширить свое присутствие на данной территории. Тревожным обстоятельством является то, что несмотря на декларируемое нарастание политического и экономического сотрудничества между Москвой и Анкарой, в то же самое время в последние годы интересы этих держав ощутимо сталкиваются в Ближнем Востоке и Северной Африке[1].
К сожалению, в развитие нынешней эскалации эти страны внесли свой «вклад» практически синхронным проведением масштабных военных учений между Россией и Арменией, а также между Турцией и Азербайджаном в июле-сентября 2020 года[2]. В 2010-2019 годах Россия также была главным поставщиком вооружения в Армению с показателем 93 % и в Азербайджан с 63 % от общего объема импорта этими странами[3].
Центральная Азия также сталкивается с нарастающим присутствием Китая, России, Турции, США, таких европейских стран как Германия и Франция и других значимых держав в регионе. Однако опыт других регионов демонстрирует необходимость избегания превращения региона Центральной Азии в арену конкуренции и противостояния ведущих мировых держав.
Практика соседних регионов отчетливо показывает, что отсутствие поистине внутрирегиональной кооперации, передача роли арбитра ведущим державам и поиска точек опоры в лице влиятельных внерегиональных акторов может усилить нестабильность и обострить имеющиеся региональные разногласия.Отдельные внерегиональные акторы во многом заинтересованы в долгосрочном сохранении патовой ситуации и турбулентности в регионах присутствия, которая увеличивает их значимость и влияние, создают условия для обращения конфликтующих сторон к ним за различной поддержкой или посредническими услугами.
В этих условиях важно придерживание многовекторной внешней политики государствами Центральной Азии и создание поистине региональных механизмов взаимодействия. Они будут способствовать не только наращиванию политического, социально-экономического и культурно-гуманитарного сотрудничества, но также плановому и комплексному обсуждению консолидированной позиции по важнейшим региональным вопросам и продвигаемым инициативам внерегиональных акторов.
Отрадно, что страны Центральной Азии начиная с 2018 года приступили к ежегодным региональным встречам в рамках консультативных встреч глав государств. Подобный формат позволяет в спокойной обстановке рассматривать насущные проблемы региона и продумывать пути их урегулирования в целях укрепления всесторонней и взаимовыгодной взаимосвязанности Центральной Азии.
Создание образа «внешнего врага» из соседних стран
Как Армения, так и Азербайджан с момента возникновения Нагорно-Карабахского конфликта в конце 1980-ых годов, активно работали над продвижением дискурса о наличии «внешнего врага» в лице соседнего государства, настроенного крайне воинственно, не готового идти на рациональные компромиссы и ввиду этого недоговороспособного на мирное урегулирование имеющегося разногласия. Подобный подход способствовал высокой идеологизации внешних политик Армении и Азербайджана, в рамках которого налаживанию разностороннего сотрудничества с естественными партнерами-соседними странами не уделялось должного внимания. Многолетняя позиция по восприятию соседней страны в качестве «внешнего врага» подрывает попытки по установлению диалога и конструктивному обсуждения болезненных вопросов двусторонних отношений.
Центральная Азия также не единожды переживала в своей недавней истории независимого развития попытки по конструированию враждебного имиджа соседних стран. Например, в ноябре 2002 года туркменское правительство обвинило Узбекистан в причастности к предполагаемому покушению на первого президента страны Сапармурата Ниязова[4]. Тогда туркменские власти обыскали посольство Узбекистана, объявили посла персоной нон-грата, а затем Ашхабад направил войска для укрепления границы[5]. Все эти действия также активно сопровождались туркменским руководством нарративом о враждебном отношении Ташкента к Туркменистану.
В отношениях Узбекистана и Таджикистана также возникали серьезные сложности. Особенно вопрос строительства гидроэлектростанций на территории Таджикистана внес значительный негативный вклад в двустороннее сотрудничество. Восприятие узбекским руководством масштабного проекта возведения Рогунской ГЭС в качестве угрозы национальной безопасности и принципиальная позиция Душанбе на реализацию этой инициативы обернулись масштабным сокращением практических всех видов взаимодействия между странами. Таджикская сторона возвысила инициативу строительства на уровень национальной идеологии[6], которая будет способствовать возрождению страны и решению насущных экономических проблем[7]. В данном контексте Таджикистан винил в медленном прогрессе строительстве ГЭС «вражеского» соседа[8].
В последние годы состояние регионального сотрудничества в Центральной Азии в корне изменилась в положительную сторону. Новая региональная политика Узбекистана в своем стремлении создать атмосферу доверия, дружбы, взаимовыгодной кооперации и решения застарелых межгосударственных проблем находит активную поддержку со стороны региональных соседей.
Однако, несмотря на эту позитивную динамику регионального взаимодействия, важно помнить, как уроки из собственного прошлого, также опыт стран Южного Кавказа в избегании продвижения дискурса «внешнего врага» в своей внешне- и внутриполитической деятельности. Формирование столь неконструктивной идеологии потенциально может кардинально навредить благоприятному фону углубления синергии между странами Центральной Азии.
Своевременное урегулирование всех спорных вопросов в межгосударственных отношениях
Опыт Южного Кавказа отчетливо показывает, что все попытки замораживания процесса урегулирования сложных региональных вопросов чреваты их периодическим обострением и еще большим осложнением перспектив дипломатического решения. Конфликт вокруг Нагорного Карабаха сторонам не удается нормализовать уже на протяжении больше 30 лет, несмотря на наличие международного механизма посредничества «Минской группы», принятия ряда важных резолюций Совета Безопасности, которые во многом не были реализованы на практике. В результате отсутствия прогресса в мирных переговорах стороны временами предпринимают попытки военными средствами переломить статус-кво и педалировать улаживание конфликтной ситуации в свою пользу.
Центральная Азия также сталкивается с рядом многолетних проблем как незавершенность оформления государственных границ, проблема рационального водопользования, межэтническая напряженность в отдельных частях региона, а также ухудшение экологической обстановки.
К примеру, несмотря на значительный прогресс в вопросе делимитации государственных границ с 2016 года, все еще остаются не описанными более 10 % участков[9] между Узбекистаном и Кыргызстаном, а также 40 % участков[10] между Таджикистаном и Кыргызстаном. На неделимитированных участках границы и анклавных территориях в большей степени между Таджикистаном и Кыргызстаном, в меньшей степени между Узбекистаном и Кыргызстаном временами происходят столкновения между жителями и пограничными отрядами соседних стран, которые в отдельных случаях даже приводят к жертвам и раненным с обеих сторон.
Наряду с имеющимися разночтениями по поводу рационального и справедливого распределения водных ресурсов региона вопрос неурегулированности границ представляет серьезную угрозу для углубления дружеских отношений в регионе и имеет опасный потенциал дестабилизации ситуации.
Вместе с тем, следует отметить, что государства Центральной Азии осознают вызовы в пограничных вопросах и за последние годы совершив своего рода «внешнеполитическую перезагрузку», достигли значительного прорыва в решении данной сложной задачи.
Так завершен процесс делимитации и во многом демаркации границ Казахстана с Туркменистаном и Кыргызстаном, Узбекистана с Казахстаном, Туркменистаном и Таджикистаном[11].
В вопросе распределения водных ресурсов также очевидно, что стороны решили отойти от позиции излишней секьюритизации и политизации проблемы с уделением большего внимания формированию общей позитивной повестки в двусторонних отношениях и укреплению доверия между сторонами.
Тем не менее данный вопрос безусловно остается жизненно важным для Центральной Азии и его следует обсуждать для нахождения компромиссных дипломатических решений во имя устойчивого развития всего региона.
Несмотря на многовековые узы дружбы и совместного сосуществования в общем регионе, наличия огромного спектра культурно-гуманитарных связей, последние 29 лет независимого развития государств атмосфера взаимодействия в регионе и готовность урегулировать сложные межгосударственные вопросы во многом определялась волевыми решениями национальных лидеров. Подобный подход нередко оборачивался как резким замораживанием контактов в Центральной Азии, так и значительным потеплением взаимоотношений. В целях предупреждения столь стремительных колебаний в региональном взаимодействии, необходимо поэтапно развивать и углублять систему многоуровневого сотрудничества между государствами Центральной Азии с активным привлечением частного бизнеса и общественных объединений, академического сообщества и представителей сферы культуры и искусства.Формирование многосторонних региональных форматов постоянного обсуждения актуальных проблем и перспектив партнерства на уровне министерств, а также мозговых центров стран Центральной Азии будет содействовать улучшению взаимопонимания, выработке взаимоприемлемых решений.
В целом, несмотря на невысокий уровень политического и социального-экономического взаимодействия Центральной Азии и Южного Кавказа после развала СССР, анализ событий вокруг Нагорного Карабаха представляет особую ценность ввиду наличия определенных параллелей в постсоветском периоде развития указанных регионов.
Важно своевременно делать выводы из развития ситуации в соседнем Южном Кавказе и обратить пристальное внимание просчетам, неудачам и достижениям в недавней истории Центральной Азии для укрепления мер доверия и определения перспектив региональной кооперации.
В данном контексте активное расширение регионального сотрудничества в Центральной Азии в последние годы – шаг в верном направлении для обеспечения устойчивого развития всего региона. Дальнейшие поиски внутрирегиональных возможностей углубления торгово-экономической кооперации, расширения культурно-гуманитарного и научно-образовательного обмена, улучшения логистической, энергетической и другой инфраструктурной взаимосвязанности, расширения мобильности людей и товаров, а также обеспечения региональной безопасности способны предотвратить потенциальные конфликты в регионе, решить многие затянувшиеся проблемы и наладить стратегическое партнерство между странами Центральной Азии.
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project». Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.
[1] Ishaan Tharoor. Turkey and Russia preside over a new age of mercenary wars. // The Washington Post, 30 September 2020. https://www.washingtonpost.com/world/2020/09/30/armenians-azerbaijan-turkey-russia-clashes/
[2] Vasif Huseynov. Azerbaijan, Turkey Hold Large-Scale Military Drills Amidst Escalation of Tensions with Armenia. // The Jamestown Foundation, 14 August 2020. https://jamestown.org/program/azerbaijan-turkey-hold-large-scale-military-drills-amidst-escalation-of-tensions-with-armenia/
[3] Андрей Егупец, Евгений Козичев, Михаил Малаев, Евгений Федуненко. Неравносторонний треугольник. // Коммерсантъ, 3 октября 2020. https://www.kommersant.ru/doc/4518525
[4] Uzbekistan: President Cannot Get Enough of Turkmenistan. // Eurasianet, 18 May 2017. https://eurasianet.org/uzbekistan-president-cannot-get-enough-of-turkmenistan
[5] Bruce Pannier. Central Asia: Uneasy Summit As Karimov Meets Turkmenbashi. // Radio Free Europe/Radio Liberty, 18 November 2004. https://www.rferl.org/a/1055960.html
[6] Filippo Menga (2014). Building a nation through a dam: the case of Rogun in Tajikistan. Nationalities Papers, 43(3), 479–494. doi:10.1080/00905992.2014.924489
[7] «В Рогуне сошлось все – родина, вера, будущее, единство», – речь президента. // Avesta, 5 января 2010 г. http://avesta.tj/2010/01/05/v-rogune-soshlos-vse-rodina-vera-budushhee-edinstvo-rech-prezidenta/
[8] Jeanne Féaux de la Croix, Mohira Suyarkulova, « The Rogun Complex: Public Roles and Historic Experiences of Dam-Building in Tajikistan and Kyrgyzstan », Cahiers d’Asie centrale, 25 | 2015, 103-132. https://journals.openedition.org/asiecentrale/3123#quotation
[9] Узбекистан и Кыргызстан обсудили вопрос делимитации границы. // Газета.уз, 26 августа 2020. https://www.gazeta.uz/ru/2020/08/26/borders/
[10] На границе Киргизии и Таджикистана произошла перестрелка, есть раненые. // Интерфакс, 8 мая 2020. https://www.interfax.ru/world/707895
[11] Алексей Грязев. Безграничная угроза. // Лента.Ру, 19 октября 2019. https://lenta.ru/articles/2019/10/19/mir_bez_granic/