В Таджикистане существует целый комплекс проблем, связанных с энергетическим комплексом: от неразвитой инфраструктуры до недоборов коммунальных платежей. В то же время страна стремится к развитию гидроэнергетики, что должно ей позволить стать крупным региональным экспортером электричества. Проблемы с внутренним энергообеспечением тем не менее остаются нерешенными. Независимый исследователь Шер Хашимов разбирается в деталях данной проблематики и рассуждает о том, куда и как энергетика Таджикистана должна двигаться.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
Энергетический сектор Таджикистана находится в затруднительном положении. Государственному предприятию по обеспечению электроэнергии «Барки Точик» требуется повысить тарифы на потребление электричества, чтобы покрыть свои издержки и обеспечить прибыль, необходимую для финансирования реформ в сфере энергетики. Однако население страны просто не может позволить себе оплачивать коммунальные услуги по высоким ценам, во многом из-за того, что нестабильность энергообеспечения является постоянным источником экономических потерь для населения. Среди истоков данной дилеммы – низкие тарифы на потребление электроэнергии, недобор коммунальных платежей, и серьезные потери при передаче электроэнергии.
Правительство страны неохотно принимает меры по реформированию энергетической инфраструктуры и профильных государственных институтов. Вместо этого, власти делают ставку на экспорт электроэнергии в соседние страны, пытаясь получить наконец желаемую финансовую отдачу. В процессе становления региональным поставщиком электроэнергии правительство Таджикистана чересчур централизует энергосистему страны, что ставит ее в уязвимое положение перед последствиями изменения климата.
В данной статье мы постараемся разобраться в истоках такого положения и взглянуть на возможные варианты решения существующей энергетической дилеммы Таджикистана.
Проблема и ее истоки
Реформирование энергосистемы Таджикистана имеет первостепенную важность с экономической точки зрения. В 2013 году 10 % предпринимателей страны назвали ненадежное обеспечение электричеством основным фактором, мешающим ведению бизнеса. Эти бизнесмены указали на то, что электричество может отключаться до 6 раз за месяц и что свет может отсутствовать в среднем до 4 часов, из-за чего они теряют больше 4% своей выручки.[1] В 2019 году доля предпринимателей, страдающих от подобных ситуаций, сократилась до 8,6%, что, несмотря на видимый прогресс, все еще значительно превышает средний показатель по Центральной Азии и Европе, равный 3,8%.[2] На данный момент Таджикистан занимает 163 место из 190 стран в рейтинге по доступу к электроэнергии[3] и 107 место из 140 стран по качеству обеспечения электричества.[4] Экономические потери, связанные с некачественным энергообеспечением, в 2014 году в Таджикистане составили 3% от ВВП — примерно 200 млн долл. США.[5]
Решение этих проблем потребует значительных финансовых вложений в реформы инфраструктуры и профильных институтов. В частности, согласно оценкам программы Центрально-Азиатского Регионального Экономического Сотрудничества (ЦАРЭС) в 2012 году, для качественных инфраструктурных и институциональных реформ в сфере энергетики Таджикистану необходимо 4 млрд долл. США.[6] К сожалению для страны, такая сумма более чем неподъемна. Госкомпания «Барки Точик» владеет большей частью электросетей и станций по выработке электричества и распределяет его по всей территории Таджикистана, кроме Горно-Бадахшанской Автономной Области (ГБАО) на востоке страны. Но несмотря на свою фактическую монополию, долг «Барки Точик» в 2019 году составил около 12,5 млрд сомони (1,2 млрд долл. США), что составляет 80 % от общего долга всех госкомпаний перед Министерством финансов. Подобное проблемное положение корнями лежит в низких тарифах на потребление электричества, недоборе коммунальных платежей, и серьезных потерях при передаче электроэнергии.
Тарифы на электроэнергию в Таджикистане уже долго время являются одними из самых низких в мире – в среднем 0,0018 центов за киловатт в 2017 году. Средний годовой заработок на душу населения Таджикистана составляет около 1000 долл. США; низкие цены на электричество являются редким светлым пятном на фоне подобного тяжелого экономического положения. Повышение тарифов вызовет серьезную негативную реакцию среди населения, даже если подобное решение изначально будет преследовать цели долгосрочного улучшения качества жизни. С другой стороны, пересмотр структуры тарифов для покрытия издержек энергообеспечения нередко требуется иностранными донорами при выдаче грантов. В связи с этим правительство страны без особой охоты вынужденно время от времени повышать тарифы.
Но даже поступательно двигаясь к более высоким ценам за электричество, нынешние тарифы возмещают лишь 50% затрат на производство электричества. Нынешняя структура тарифов также не позволяет правительству полномерно покрыть затраты на обслуживание долга энергетического сектора страны. Даже с учетом низкой стоимости производства электричества, низкие тарифы на потребление ставят перед «Барки Точик» по сути невыполнимые задачи по возмещению производственных издержек, замене и починке оборудования, улучшению инфраструктуры и менеджмента сектора в целом. Низкие тарифы также влияют и на отсутствие эффективного использования электроэнергии, так как нет значимой финансовой нагрузки на потребителя в случае, если электричество потрачено впустую. Министерство Энергетики и Промышленности Таджикистана считает, что эффективность использования электроэнергии можно улучшить на 30%; исследование Программы Развития ООН показало, что плохо оснащенные дома в сельской местности теряют около 50-60% тепла, из-за чего жителям приходится тратить больше электроэнергии на обогрев.[7]
Сбор коммунальных платежей за электроэнергию в стране доходит лишь до 85%[8], что ниже нормы эффективно-функционирующей системы коммунальных услуг, равной 95%. Таким образом, 10% потребляемой энергии не приносят никакой прибыли. Все технические потери электричества «Барки Точик» составляют 24%[9] от общего годового производства электричества – это в два раза больше приемлемого показателя таких потерь для энергосистем подобного возраста и конфигурации. Большое количество электроэнергии так и будет теряться, если нынешние электросети, построенные еще в 1960-х и 1970-х, не подвергнуть полномасштабной модернизации.[10]
Стремление к статусу экспортера и его недостатки
Под давлением международных организаций реформы в энергетическом секторе Таджикистана идут, но слишком медленно. Правительство страны пытается оптимизировать структуру «Барки Точик» путем разделения производства, передачи, и распределения электричества на отдельные предприятия. Правительство также постепенно повышает тарифы и выделяет дополнительные средства для модернизации линий электропередач. Но несмотря на формальные соглашения по реформированию энергетического сектора, руководство Таджикистана уделяет большее внимание экспорту электроэнергии. Власти видят в этом решение проблемы с отсутствием прибыли в секторе энергетики.
Стремление Таджикистана к статусу экспортера электроэнергии заложено еще с советских времен. В советские годы, Таджикистан использовал Центральноазиатскую энергетическую систему (ЦАЭС) для экспорта избытка вырабатываемой электроэнергии в летнее время и импорта энергии в зимнее время.
В апреле 2018 года, Таджикистан и Узбекистан восстановили сотрудничество в энергетическом секторе. Летом того года, Таджикистан экспортировал своему восточному соседу 1,5 миллиардов кВт электроэнергии.[11] Страны сейчас находятся в процессе разработки договора, по которому Таджикистан сможет использовать узбекские электросети для торговли энергией с остальной Центральной Азией. Также ведется работа по проекту стоимостью в 35 млн долл. США, который укрепит релейную защиту и синхронизирует электросети Таджикистана и Узбекистана, что по сути вернет ЦАЭС к жизни.[12] Также Таджикистан является одним из ключевых партнеров проекта CASA-1000, нацеленный на налаживание энергетической торговли с Южной Азией. Данный проект стоимостью в 1 млрд. долл США позволит Таджикистану с 2022 году продавать электричество Пакистану через Афганистан – если проект будет реализован.
ЦАЭС и CASA-1000 напрямую связаны с главным проектом, благодаря которому Таджикистан надеется стать центром центральноазиатской торговли электроэнергией – Рогунской ГЭС мощностью в 3600 мегаватт. Строительство Рогуна началось еще в 1976 году, но после развала СССР, последовавшей гражданской войны, и споров с Узбекистаном проект был заморожен. Правительство страны потратило долгое время на привлечение международной поддержки для Рогунской ГЭС. В 2016 году строительство было полностью возобновлено. Ожидается, что Рогун удвоит общую выработку электроэнергии в стране и наконец закрепит за Таджикистаном статус энергетического экспортера. Правительство страны не жалеет средств для достижения данной цели и не испугалось ценника в 4 млрд. долл США.[13] Большая часть стоимости строительства покрывается займами; таким образом, проект оставил дыру в бюджете страны размером в половину ВВП Таджикистана, равного 7 млрд долл. США. Только в 2025-2027 годах, Таджикистан будет обязан покрыть 200 млн долл. США в качестве выплаты долговых обязательств.[14]
Кроме своей дороговизны, привязка будущего энергетического сектора Таджикистана к Рогуну также несет и другие риски. Нурекская ГЭС на сегодня в одиночку производит 70% всего электричества на территории республики. Когда (или если) Рогунская ГЭС будет построена, то до 90 % выработки электроэнергии в стране будет идти от двух ГЭС, полагающихся на объемные водохранилища и зависящих от речного стока.
Подобная чрезмерная централизация выработки электроэнергии может усугубить и без того уязвимое положение Таджикистана перед лицом изменения климата, из-за которого страна может потерять половину своих ледников к 2050 году.[15]
Производство электроэнергии в Таджикистане всегда на 95% зависело от рек, обогащаемых ледниками.[16] Постепенное исчезновение ледников значительно уменьшит речной сток, что затруднит процесс аккумуляции воды в водохранилищах ГЭС. Первый тревожный звонок прозвенел в июле этого года (традиционно период переизбытка речного стока), когда уровень воды внутри резервуара Нурекской ГЭС оказался на 17 метров ниже, чем в прошлом году в аналогичный период. Причина заключалась в том, что сток рек Вахш и Пяндж, которые питают Нурекскую ГЭС, уменьшился на 50%.[17]В итоге власти Таджикистана были вынуждены приостановить передачу электроэнергии в Узбекистан и Афганистан.[18]
Привязка большей части производства электроэнергии к одной или двух ГЭС ведет к увеличению зависимости от длинных линий электропередачи. В этом случае любая авария, природный катаклизм, или даже террористическая атака могут привести к тяжелым техническим последствиям.[19] Террористическая атака на централизованную энергосистему с последующим отключением всего электричества уже является одним из самых частых сценариев, которые отрабатываются в рамках центральноазиатского сотрудничества по чрезвычайным ситуациям.[20] Всемирный Банк (ВБ) в недавнем отчете об энергетическом секторе Таджикистана указал, что «прогнозируемые последствия изменения климата сделают Таджикистан более уязвимым к обильным осадкам, оползням, землетрясениям и наводнениям».[21] В этой связи, ВБ порекомендовал подготовить энергосистему страны к любым воздействиям изменения климата. По данным GIZ, эффект изменения климата можно прочувствовать уже сейчас: «Жесткие погодные и климатические условия в Таджикистане привели к частым разрушениям ирригационных каналов и линий электропередач». GIZ предупреждает, что частота засух и наводнений будет увеличиваться со временем, что поставит под удар функционирование гидроэнергетики.[22]
Чего следует ожидать?
В краткосрочной перспективе, избыток электроэнергии в летнее время важен для роли Таджикистана в регионе и для поиска средств для дальнейших выплат по долгам и реформирования энергосистемы. Однако не стоит полагаться только на экспорт электроэнергии в долгосрочной перспективе. Нестабильная обстановка в Афганистане препятствует энергетическому сотрудничеству Таджикистана с Южной Азией в рамках CASA-1000.[23] Любая возможная спорная ситуация с Узбекистаном может вновь отключить Таджикистан от ЦАЭС. Эти факторы наводят на мысль о том, что будущее энергетического сектора республики должно быть связано с внутренними источниками прибыли и прочной энергетической инфраструктурой, способной выдержать последствия изменения климата.
Смягчение пограничного режима с Узбекистаном после смерти Ислама Каримова смогло дать путь продовольственному импорту из Узбекистана, Казахстана, и России. Это в свою очередь привело к снижению инфляции потребительских цен с 7,3% в 2017 году до 3,9% в 2018.[24] Понижение потребительских цен смягчило для населения эффект от постепенного повышения цен на электричество.[25] Как только ситуация с коронавирусом стабилизируется и границы вновь будут открыты, властям следует учесть эффект от стабильного импорта товаров на снижение потребительских цен и продолжить региональную интеграцию Таджикистана. Это даст возможность продолжить постепенно повышать цены до уровня окупаемости производства электроэнергии, пока «Барки Точик» не «выйдет в ноль».
Также Таджикистану следует развивать свою Долгосрочную Программу Строительства Малых ГЭС. Малая гидроэнергетика менее затратная и менее зависима от изменений речного стока, так как не предусматривает строительство больших резервуаров.[26] Использование малых ГЭС позволит локализовать выработку и улучшить доступ к электричеству в отдаленных горных районах страны, а также поможет обойтись без длинных линий электропередач. Памирская Энергетическая Компания, которая обеспечивает энергией ГБАО, может послужить примером децентрализованной энергосистемы. Построенная на средства Фонда Ага Хана, система состоит из десяти средних и малых ГЭС, распределенных внутри области, что стоит во много раз меньше одной Рогунской ГЭС.[27]
Руководство Таджикистана также неоднократно заявляло о намерении развивать альтернативные возобновляемые источники энергии и увеличить их долю в общей выработке электричества до 20% к 2030 году.[28] Условия для этого более чем благоприятные: Таджикистан географически находится в так называемом солнечном поясе[29]. Вдобавок страна соседствует с Китаем – крупнейшим производителем солнечных панелей в мире.[30] Затраты на производство электричества от солнечной энергии намного меньше, чем от угля или газа, а технологии хранения такой энергии стремительно развиваются, пускай пока и далеки от идеала. Более того, в свете сложных отношений с США, Китай активно ищет новые рынки для экспорта своих солнечных панелей.
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project». Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.
[1] Enterprise Survey, World Bank Group, 2013, http://www.enterprisesurveys.org/~/media/GIAWB/EnterpriseSurveys/Documents/Profiles/English/tajikistan-2013.pdf
[2] Enterprise Survey, World Bank Group, 2019, https://www.enterprisesurveys.org/en/data/exploreeconomies/2019/tajikistan
[3] Doing Business Survey, World Bank Group, 2020, https://www.doingbusiness.org/content/dam/doingBusiness/country/t/tajikistan/TJK.pdf
[4] Global Competitiveness Index, World Economic Forum, 2019, http://www3.weforum.org/docs/WEF_TheGlobalCompetitivenessReport2019.pdf
[5] CAPE Tajikistan: Assessment of the Energy Sector, Asian Development Bank, 2014, https://www.adb.org/sites/default/files/linked-documents/10-Energy-Sector.pdf
[6] Там же
[7] Access to Green Finance Project: Energy Sector Assessment, Asian Development Bank, 2013, https://www.adb.org/sites/default/files/linked-documents/45229-001-taj-oth-02.pdf
[8] Program Appraisal Document on a Proposed Grant to the Republic of Tajikistan for a Power Utility Financial Recovery Program for Results, World Bank, February 3, 2020, http://documents1.worldbank.org/curated/ar/685981582945276030/pdf/Tajikistan-Power-Utility-Financial-Recovery-Program-for-Results.pdf
[9] Там же
[10] Там же
[11] Catherine Putz, “Tajikistan Resumes Supplying Uzbekistan with Electricity”, The Diplomat, April 4, 2018, https://thediplomat.com/2018/04/tajikistan-resumes-supplying-uzbekistan-with-electricity/
[12] Там же
[13] Catherine Putz, “Tajikistan’s Rogun Dam Begins Operations”, The Diplomat, November 20, 2018, https://thediplomat.com/2018/11/tajikistans-megadam-rogun-begins-operations/
[14] “Tajikistan Casts Dice in Hydroelectric Gamble, But Will the People Benefit?”, EurasiaNet, November 19, 2018, https://eurasianet.org/tajikistan-casts-dice-in-hydroelectric-gamble-but-will-the-people-benefit
[15] Brook Larmer, “The Big Melt”, National Geographic, April 2010, https://www.nationalgeographic.com/magazine/2010/04/big-melt-tibetan-plateau/
[16] Access to Green Finance Project: Energy Sector Assessment, Asian Development Bank, 2013, https://www.adb.org/sites/default/files/linked-documents/45229-001-taj-oth-02.pdf
[17] “Tajikistan Limits Power Due To Low Water At Hydroelectric Dam”, RFE/RL, July 28, 2020, https://www.rferl.org/a/tajikistan-limits-power-due-to-low-water-at-hydroelectric-dam/30753912.html
[18] Там же
[19] ”It’s Time to Upgrade the Electricity Grid”, Union of Concerned Scientists, February 16, 2017, https://www.ucsusa.org/clean-energy/increase-renewable-energy/upgrade-the-electricity-grid
[20] “Risk Assessment and Mitigation in Central Asia”, European Bank for Reconstruction and Development, https://www.ebrd.com/risk-assessment-mitigation-central-asia.pdf
[21] Program Appraisal Document on a Proposed Grant to the Republic of Tajikistan for a Power Utility Financial Recovery Program for Results, World Bank, February 3, 2020, http://documents1.worldbank.org/curated/ar/685981582945276030/pdf/Tajikistan-Power-Utility-Financial-Recovery-Program-for-Results.pdf
[22] “Climate Change Profile: Tajikistan”, GIZ, September 28, 2020, https://reliefweb.int/report/tajikistan/climate-change-profile-tajikistan
[23] Bruce Pannier, “The Prospects of TAPI and CASA-1000”, Radio Free Europe/Radio Liberty, May 8, 2016, https://gandhara.rferl.org/a/afghanista-entral-asia-tapi-casa-1000/27722356.html
[24] Program Appraisal Document on a Proposed Grant to the Republic of Tajikistan for a Power Utility Financial Recovery Program for Results, World Bank, February 3, 2020, http://documents1.worldbank.org/curated/ar/685981582945276030/pdf/Tajikistan-Power-Utility-Financial-Recovery-Program-for-Results.pdf
[25] Там же
[26] Timur Valmat-Zade, “Tajikistan Energy Sector: Present and Near Future”, Journal of Social and Political Studies, No. 1(49), 2008, https://www.scribd.com/doc/142683373/Central-Asia-and-the-Caucasus-2008-Issue-1-4
[27] Program Appraisal Document on a Proposed Grant to the Republic of Tajikistan for a Power Utility Financial Recovery Program for Results, World Bank, February 3, 2020, http://documents1.worldbank.org/curated/ar/685981582945276030/pdf/Tajikistan-Power-Utility-Financial-Recovery-Program-for-Results.pdf
[28] “Tajikistan Country Profile”, Climatescope, 2018, http://global-climatescope.org/en/country/tajikistan/#/enabling-framework
[29] “Living in the Sun Belt: The Solar Power Potential for the Middle East”, Solar One, July 27, 2016, http://solarone.me/2016/07/27/living-in-the-sun-belt-the-solar-power-potential-for-the-middle-east/
[30] Larry Beinhart, “Why China, and not the US, is the Leader in Solar Power”, Al Jazeera, August 22, 2018, https://www.aljazeera.com/indepth/opinion/china-leader-solar-power-180822102606141.html