По данным НПО «Союз кризисных центров в Казахстане», в стране ежегодно около 400 женщин погибают от домашнего насилия. А заявления жертв в полиции игнорируют или расследуют спустя рукава. Однако, по мнению активистов, кризисные центры в Казахстане работают неэффективно, а правозащитные международные организации заявляют о несоответствии международным нормам качества оказываемых услуг жертвам и нехватке их количества.
Подпишитесь на нашу страницу в Facebook!
Кризисные центры призваны стать местом, где жертва может изолироваться от насильника, получить психологическую и юридическую помощь. В Казахстане, по данным МВД, действует 40 таких центров. Согласно отчету международной правозащитной организации Human Rights Watch, для страны с населением свыше 18 млн человек такое количество не достаточно.
Большинство кризисных центров — негосударственные. Десятки неправительственных организаций оказывают пережившим насилие ту или иную помощь, но при всей важности, проделываемой ими работы, она не может быть полноценной альтернативой государственным услугам и кризисным центрам. Более того, сотрудники неправительственных кризисных центров говорили HRW, что в условиях дефицита финансирования их работа по оказанию услуг, в том числе по размещению в убежище, значительно усложняется.
Зульфия Байсакова более 20 лет занимается проблемами насилия над женщинами и детьми. Долгое время она работала в неправительственном секторе, а в последнее время начала сотрудничать с госструктурами. Она возглавляет «Союз кризисных центров в Казахстане» и является руководителем кризисного центра для жертв бытового насилия в Алматы.
За 2019 год в этот центр обратились 1474 человека, в том числе 280 женщин и детей, которые проживали там. Остальные получили консультации психолога, юриста или другого специалиста.
«Когда человек переживает насилие, он испытывает страх, может впасть в депрессию, психосоциальные соматические заболевания. Дети, являясь свидетелями насилия, приобретают такие заболевания как энурез, заикание, депрессия и так далее. В этом плане кризисные центры проводят большую работу. А также проводят профилактическую работу, которой никто больше не занимается в Казахстане», — говорит Байсакова.
По ее словам, все кризисные центры в Казахстане имеют разные источники финансирования, что влияет на качество оказываемых услуг. Если деньги поступают в рамках социального государственного заказа, то финансирование временное — с момента выигрыша тендера и до окончания проекта.
«С моей точки зрения это очень неудобно. Должны быть постоянно действующие кризисные центры, которое получают постоянное финансирование, чтобы работа с жертвами насилия не прекращалась», — признается Байсакова.
Насилие, передышка и снова насилие
Дина Смаилова — основательница фонда «Немолчи.kz», который вырос из одноименного флешмоба жертв сексуального насилия. Она публично рассказала свою историю в соцсетях, после чего жертвы насилия в Казахстане стали обращаться к ней за помощью. Постепенно движение превратилось в фонд, где на средства подписчиков в Facebook, представляются интересы жертв в судах.
Благодаря этой организации и других, которые работают против насилия над женщинами, поднимались инициатива ужесточение наказания за бытовое насилие и изнасилования.
По словам Смаиловой, ситуация с насилием в отношении женщин ухудшается, а кризисные центры — это скорее приют, но они не решают проблему насилия.
«Находясь там, женщины используют это как передышку, а потом снова идут к своему партнеру-насильнику. Даже после ножевых ранений идут к мужу. Большая часть жертв насилия зависимы от своих партнеров и мужей — экономическая зависимость, рано выходят замуж, рожают, не работают, не учатся», — говорит она.
Смаилова отмечает, что государство в Казахстане не считается с правами детей и матерей. Дела по домашнему насилию редко доходят до суда, еще реже агрессора наказывают. А жертвы насилия сталкиваются с осуждением не только со стороны родственников, но порой даже сотрудников кризисных центров.
Международная правозащитная организация Human Rights Watch провела исследование в нескольких кризисных центрах в Казахстане и обнаружила ряд проблем. Многие женщины, пережившие домашнее насилие, до сих пор не имеют представления о том, куда можно обратиться за помощью.
А в самих кризисных центрах выявлены проблемы с обеспечением мер безопасности. Есть свидетельства того, что сотрудники обвиняли пострадавших в «провоцировании» своих мужей и партнеров на агрессию и убеждали их примириться с агрессором. Как признались пострадавшие исследователям, работники центров говорили им, что они «впредь не должны доводить своих мужей», что они виноваты в алкогольной зависимости мужей или «не слушаются их». Также некоторые сотрудники центров признались, что приглашали в центр мужей потерпевших, с целью их примирить.
Зульфия Байсакова отмечает, чтобы избежать подобных случаев, нужно обучать персонал. В государственных центрах есть бюджет на это, но в негосударственных директора, как правило, не предусматривают обучения для сотрудников.
«Союз кризисных центров проводит обучение, но только для членов, а их всего 18. Безусловно, большая ответственность лежит на руководителе, который должен следить за качеством предоставляемых услуг. Но не все добросовестно выполняют», — говорит она.
Дина Смаилова приводит в пример систему работы подобных служб в США. Там женщина лишь временно находится в кризисных центрах — часто не более трех дней. Ей дают адвоката, проводят все необходимые процедуры — медицинские, психологические освидетельствования. Дело проходит все законодательные процедуры и поступает в суд. Если там выявят серьезные нарушения, то жертве выпишут охранный ордер, а агрессора обяжут пройти психологическое лечение и терапию.
«Мы же в Казахстане тратим деньги в холостую. Наравне с кризисными центрами для женщин, должны быть центры для лечения мужчин от алкоголизма, игромании, насилия. Мы тратим деньги на передышки для этих женщин, а лучше бы вложили их в хорошее исследование о причинах насилия. В селах женщины до сих пор думают, что рождены для служения своей семье, мужу и должны терпеть все неудобства», — отмечает Смаилова.
Она считает, что государству необходимо вкладываться в продвижение идей гендерного равенства и прав людей. Но пока в Казахстане происходит обратное.
Портрет казашки
В конце 2019 года феминистское сообщество Казахстана бурно восприняло книгу депутата маслихата (местный представительсный орган — прим.ред.) города Нур-Султана Каракат Абден «Ты казашка. Гордись! 160 лайфхаков для молодой девушки». Она призывала юных девушек знать свое место — рядом с мужчиной, который стоит выше нее.
«Я стремилась рассказать девочкам, что нам есть чем гордиться, показать нашу уникальность и побудить девушек гордо нести себя в любой стране мира. Казахские девушки никогда не рвались вперед или наперекор мужчине, как это принято на западе, и не увлекались феминизмом. Нам это не нужно», — написала Абден после выхода книги (орфография и стилистика авт.).
Помимо писательства и работы в маслихате Абден руководит женским институтом культурно-нравственного воспитания «Қазақ Қызы». Учебно-воспитательная программа, как заявляет депутат, предусматривает обучение девочек разных возрастов. Основные и наиболее востребованные модули, по ее словам, — национальный и светский этикет, тренинги по личностному развитию, традиционное прикладное искусство и игры.
Как выяснила журналистка Фариза Оспан, по данным сайта госзакупок, за последний год женский институт получил из госбюджета 17 млн 544 тыс. тенге (46,4 тыс долларов США). При этом как утверждает Абден, книга выпущена на собственные средства.
По мнению активисток, вместо распространения идей равноправия и образования для каждого члена общества государство поддерживает развитие патриархата.
«Такими темпами у нас будет усиливаться насилие в отношении женщин в обществе. Мы до сих пор учим женщин быть у плиты, быть зависимыми от мужей, партнеров. Мы привлекли 36 человек к ответственности в судах. Мы ни одной жертве насилия, не давали средства. Мы помогали, но и говорили, что они сами должны бороться, что она сама все может, чтобы они осознали свою ценность. Нужно давать возможность стать самостоятельной, обрести профессию, а не просто оказывать фиктивную помощь», — считает Дина Смаилова.
Закон на стороне женщин?
В 2012 году в послании президента Нурсултана Назарбаева по «Стратегия Казахстан 2050» говорилось о важности роли женщин в обществе:
В 2016 году в указе президента «Об утверждении Концепции семейной и гендерной политики в Республике Казахстан до 2030 года» речь также заходит о поддержке женщин, переживающих насилие. Сообщается о 28 кризисных центрах (17 с приютом) во всех регионах Казахстана, тогда как в 2006 году действовали только 24 центра.
В документе также упоминается об усилении деятельности кризисных центров, правда, без конкретики.
«Для оказания помощи жертвам бытового насилия кризисные центры будут получать поддержку в виде государственного социального заказа государственных грантов на социально значимые проекты», — говорится в указе.
В 2019 году поручение президента Казахстана Касым-Жомарт Токаева ужесточить наказание за домашнее насилие и педофилию вселили надежду в женских активисток. Однако на деле все оказалось немного иначе.
Поправки в Административный кодекс, предусматривают отмену штрафа за домашние побои и умышленное причинение легкого вреда здоровью, и теперь домашним тиранам грозит лишь предупреждение или арест. Согласно обновленному кодексу, если виновник и пострадавший находятся в семейно-бытовых отношениях, нарушителю грозит предупреждение или административный арест на срок до 10-15 суток.
Законодатели объяснили, что штрафы исключены прежде всего в интересах семьи, ведь деньги на их оплату идут из общего семейного бюджета.
Данный материал подготовлен в рамках проекта IWPR «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project».