Аккуратный одноэтажный дом вдоль оживлённой ташкентской трассы. Если подойти близко к двери, видно табличку «Ташкентская городская религиозная община бахаи».
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
* Материал опубликован в рамках серии статей CABAR.asia, посвященной информированию аудитории о религиозном многообразии в странах Центральной Азии. Авторы не преследуют цель пропаганды той или иной религиозной конфессии.
В Узбекистане насчитывается около тысячи последователей веры бахаи. В стране шесть общин: в Ташкенте, Ахангаране, Самарканде, Джизаке, Бухаре и Навои. Общее количество последователей веры – около тысячи человек.
Фаррух Расулов – выпускник Ташкентского государственного финансового университета, сотрудник компании, работающей в нефтегазовой сфере.
— Моя мама в 33 года заинтересовалась мировыми религиями, стала изучать эту тему и ходить в разные общины. Будучи подростком я часто ходил с ней на встречи, это помогло развить широкий кругозор в плане религий.
Мама в итоге нашла то, что долго искала и приняла веру бахаи, когда мне исполнилось 22 года. Она не принуждала меня принять ее — это противоречит принципам бахаи, где родители предоставляют право выбора своим детям.
В 15 лет подросток определяется, хочет он принять веру бахаи, подождать ещё или выбрать другой путь. Навязывание учения мы не практикуем. Свой выбор я сделал после года изучения веры, постепенно находя ответы на мои сокровенные вопросы.
Вера бахаи зародилась в Персии в середине XIX века. А первые представители этой религии приехали в Самарканд в 1885 году – торговцы Ага Муса и Ага Рахим. В свободное от коммерческой деятельности время они рассказывали желающим о принципах бахаи, постепенно привлекая новых сторонников.
Первым человеком в Узбекистане, принявшим новую веру, стал Атоуллохон — самаркандский врач афганского происхождения.
В период советской власти последователей веры бахаи стали преследовать вместе с представителями других религиозных учений. На долгие годы община прекратила активную работу.
В 1991 году после принятия «Закона о свободе совести и религиозных организациях» и обретения независимости служение вере бахаи возобновилось официально.
— Я вырос в Бухаре, в роду мусульманских священнослужителей. Однажды мой преподаватель Ханон Евдаев, открывая вечернюю трапезу во время поста, прочитал молитву. Она была настолько понятной и прекрасной, что сразу покорила мое сердце. Я спросил у него, какая это молитва и узнал, что она из учения бахаи, которое он разделял.
Он дал мне книгу «Бахаулла и Новая Эра», чтобы я узнал больше. Всё, что было в ней написано, совпало с моими ценностями и мировоззрением.
Важно, что учение Бахауллы не противоречит другим священным писаниям, но затрагивает современные проблемы человечества. Мы принимаем всех учителей и пророков, которые были до него.
Ежегодно в каждой общине бахаи выбирают 9 членов Местного духовного собрания, которое управляет делами. Выбранные кандидаты могут отказаться, если не хотят этим заниматься.
По такому же принципу члены Местного духовного собрания выбирают членов Национального духовного собрания, а те в свою очередь — Всемирный дом справедливости — международный административный орган бахаи, также состоящий из 9 человек. Татьяна Клемёнова – член Национального духовного собрания бахаи, работает в сфере торговли:
— О вере бахаи я узнала от живших по соседству преподавателей английского и арабского, матери и дочери, которые приехали из Египта. Полтора года я изучала это учение, но будучи христианкой не могла сделать выбор.
Меня постоянно мучили сомнения, мысли о том, что отказ от христианства в пользу другой религии является предательством своей веры. Поскольку одним из принципов бахаи является отказ от предрассудков, мне потребовалось время, чтобы прийти к мысли, что вера в бога едина и Бог един, а все религии являются звеньями одной цепи и несут одну истину.
Бахаулла так поэтически говорит об истине: «роза остаётся розой, в каком бы саду она не цвела». Когда я это приняла сердцем, ушли сомнения и я сделала свой выбор.
Помимо отказа от предрассудков, членам общины запрещено участвовать в каких-либо политических партиях и движениях. Они следуют принципам равноправия мужчин и женщин, искоренения нищеты и ликвидации безграмотности.
Все члены общины бахаи равны друг другу, у них нет священнослужителей — каждый самостоятельно изучает литературу и приходит к духовному просвещению. А все решения принимаются по принципу согласия большинства.
Общины бахаи финансируются за счет пожертвований. Примечательно, что вносить финансовый вклад могут только члены общины — пожертвования от тех, кто не исповедует религию бахаи, не принимаются. Это позволяет сохранить независимость веры.
Каждый представитель веры бахаи убежден, что чем больше его вклад в общину (финансы, время, труд, активность), тем больше он получит от бога. При этом важен принцип тайны жертвенности: никто не интересуется, сколько конкретный человек пожертвовал и пожертвовал ли вообще. Согдиана Алфёрова, волонтер в Ташкентской общине бахаи, занимается административной работой:
— Я окончила Международный Вестминстерский Университет в Ташкенте (WIUT). О вере бахаи узнала еще до поступления в вуз, через девочек, с которыми мы вместе ходили на курсы английского языка.
Меня они очень интересовали, так как всегда пытались сплачивать группу и делали это искренне. Они вдохновляли меня своими идеями и принципами, которые соответствовали их поведению, и вскоре у нас завязалась крепкая дружба.
Я стала больше изучать их веру, а потом поняла что это те принципы, которыми я хочу руководствоваться в жизни. После окончания университета я решила посвятить один год служению в администрации общины.
Все храмы бахаи имеют купол и 9 входов, что предполагает открытость для представителей всех религиозных конфессий. Интересно, что первый в мире храм бахаи был построен в Ашхабаде в начале XX века. Во время советской власти он был превращён в музей, потом в овощехранилище. А в 1948 году был разрушен в результате сильного землетрясения.
Замира Кадырова, учительница начальных классов:— Я родилась и выросла в Джизаке. Там моя мама познакомилась с одной из первых представительниц бахаи в современном Узбекистане. Пообщавшись с ней, она заинтересовалась этой верой и начала воспитывать меня и брата в духе бахаи. А повзрослев, мы пошли по такому же пути.
Как моя вера отражается на работе? Я учу детей тому же, что и все родители и педагоги: общечеловеческим и духовным ценностям. В своей работе стараюсь придерживаться принципа, что ребенок — это рудник, полный бесценных самоцветов и только образование и воспитание может извлечь эти самоцветы, чтобы они засияли в полную силу.
Моя задача — дать детям интеллектуальные знания, применяя индивидуальный подход к каждому ребенку, любить их, выслушивать, уважать их мнение.
Данная статья была подготовлена в рамках проекта IWPR «Стабильность в Центральной Азии через открытый диалог».