“Большое количество погибших и раненых и подавление права на свободу собраний в Нукусе не останутся незамеченными и оставят большое пятно на президентстве Мирзиёева”, – утверждает Мариус Фоссум, правозащитник, региональный представитель Норвежского Хельсинкского комитета в Центральной Азии в интервью для CABAR.asia.
В начале июля 2022 года тысячи демонстрантов вышли на улицы Нукуса, Республики Каракалпакстан, в знак протеста против предложенных конституционных реформ, которые лишили бы автономию права на выход из состава Узбекистана. Попытки подавления протестов силами правопорядки вызвали массовые столкновения и привлекли к человеческим жертвам и увечьям с обеих сторон, многочисленным арестам. В результате волнений президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев экстренно посетил Нукус и пообещал не менять статьи в конституции, касающиеся статуса Каракалпакстана. Мирзиёев также ввел в автономной республике режим чрезвычайного положения до начала августа нынешнего года.
Международная правозащитная организация Норвежский Хельсинкский комитет с давних времен ведет подробное наблюдение и документирование нарушений прав человека в Узбекистане и в других странах региона. Аналитическая платформа CABAR.asia провела беседу с Мариусом Фоссумом, региональным представителем Норвежского Хельсинкского комитета в Центральной Азии, о митингах, роли и месте Каракалпакстана внутри Узбекистана, о том какие уроки могут извлечь страны региона из подобных протестов.
CABAR.asia: В чем специфика Каракалпакстана в региональной политике Узбекистана? Каково его место в социально-экономической картине Узбекистана? Насколько поправки сыграли роль триггера протестов?
Хотя население Каракалпакстана не очень велико, регион занимает около 40 процентов всей территории Узбекистана. Кроме того, хотя регион слабо развит и является самым бедным регионом Узбекистана, он обладает газовыми ресурсами, и поэтому власти в Ташкенте не позволят Каракалпакстану выйти из состава Узбекистана.
Поправки, отменяющие право Каракалпакстана на выход из состава Узбекистана, стали непосредственной причиной протестов. Однако здесь сыграли роль несколько факторов. Как уже было сказано, Каракалпакстан – самый бедный регион Узбекистана, жизнь там тяжелее, чем в других регионах, есть ощущение непричастности, когда вопросы политики в отношении региона решаются в Ташкенте. Когда Ташкент объявил о поправках, это стало поворотной точкой.
Многие эксперты проводят параллели с ситуацией в Украине и видят сепаратистские угрозы в Каракалпакстане. Насколько релевантно подобное сравнение и могли ли предполагаемые поправки быть связаны с Украиной, другими событиями?
Конституция Узбекистана дает Каракалпакстану право на отделение путем референдума, и его (Каракалпакстана) статус – автономный, который он имеет уже много десятилетий, в том числе и в советское время. Поэтому я бы не стал проводить параллели между Каракалпакстаном и так называемыми “отделившимися республиками” в Украине. Однако Ташкент мог рассматривать российскую войну в Украине и российский государственный метод установления власти над соседними государствами путем создания отколовшихся республик как угрозу, хотя это лишь мои рассуждения.
Как можно охарактеризовать реакцию властей на протесты и есть ли разница в официальной и независимых СМИ в интерпретации событий? Является ли реакция правительства и президента своевременной и продуманной?
Реакция на протесты была жесткой и жестокой, во всяком случае, официальное число жертв – независимо от того, полные это цифры или нет – говорит само за себя: по данным властей, во время протестов погибли 18 человек, более 200 были ранены.
Что касается интерпретации событий в СМИ: Узбекские власти подавляли освещение событий в СМИ, точно так же, как на протяжении десятилетий регулярно подавляли свободные СМИ и препятствовали развитию любой свободной информационной среды. Хотя администрация Мирзиёева объявила о многих реформах и получила за это международную похвалу, условия для свободы СМИ в Узбекистане по-прежнему плачевны. Безусловно, сейчас эти репрессии затрудняют сбор достоверной информации о том, что на самом деле произошло в Каракалпакстане. Власти обвиняют в беспорядках протестующих, но когда независимым СМИ не позволяют выполнять свою законную работу, факты остаются неясными.
Так, блогер Даулетмурат Тажимуратов был арестован во время событий и теперь обвиняется в призывах к свержению конституционного строя Узбекистана, а журналистка из Каракалпакстана Лолагул Каллыханова, по сообщениям, содержится без связи с внешним миром, пока не знаем, будут ли ей предъявлены обвинения, но мы очень обеспокоены тем, что власти могут сделать из этих двоих козлов отпущения, мстя им за осуществление их конституционных прав на свободу слова.
Какие уроки могут извлечь страны региона из таких протестов, учитывая, что угрозы и вызовы аналогичного характера существуют в каждой стране Центральной Азии?
Я уверен, что есть много уроков, которые будут актуальны и для недавних волнений, произошедших в Казахстане и в Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана ранее в этом году. Регулярно подавляя инакомыслие, свободу слова и независимые СМИ, власти не только лишают население необходимых каналов для выражения законного недовольства. Этим самым создают напряжение, держат себя в неведении относительно того, какие настроения царят среди населения, в итоге оказываются застигнутыми врасплох и плохо подготовленными каждый раз, когда вспыхивают протесты, реагируя на них жестокими репрессиями.
Насколько эти события с человеческими жертвами повлияют на отношения с западными странами и на имидж «нового» открытого Узбекистана?
Несмотря на то, что внимание всего мира в основном и не без оснований обращено на незаконную войну России против Украины, большое количество погибших и раненых и подавление права на свободу собраний в Нукусе не останутся незамеченными и оставят большое пятно на президентстве Мирзиёева. После нескольких лет объявленных реформ Ташкент все еще должен доказать, что серьезно относится к соблюдению прав человека.