В Казахстане уже отдельным жанром стали извинения правонарушителей на камеру. Прощения за свои проступки просят нарушители скоростного режима, подозреваемые в сепаратизме, тиктокеры, бизнесмены, чиновники и другие граждане.
Покаянные слова
В конце 2022 года казахстанский бизнесмен Рамиль Мухоряпов оказался в центре скандала после неоднозначного высказывания о казахском языке. Он заявил, что отвечать на казахском языке, если с вопросом обратились на русском, – признак «отсутствия культуры».
Несколько общественных деятелей обратились с заявлением на Мухоряпова в полицию, и правоохранительные органы начали досудебное расследование «для проверки факта о разжигании социальной, национальной, родовой, расовой, сословной и религиозной розни». Вскоре после этого Мухоряпов принес публичные извинения и объяснил, что его слова неправильно поняли. Дело в отношении бизнесмена прекратили, так как полиция не увидела состава преступления.
В апреле этого года видео с извинениями перед казахстанцами и президентом Токаевым записали представители так называемого «народного совета трудящихся СКО». До этого они заявляли о создании независимого «Народного совета города Петропавловска» и приняли декларацию, не признающую независимость Казахстана. В видеоролике с извинениями несколько членов «Совета» упомянули, что их не так поняли, и целостность Казахстана сомнению они не подвергают. Однако на исход дела это не повлияло, и граждан поместили в изолятор.
Министр внутренних дел РК Ерлан Тургумбаев заверял, что извиняться за свои поступки полиция никого не заставляет, при этом в некоторых случаях такое раскаяние может стать смягчающим обстоятельством.
Но можно ли назвать извинения на камеру положительной практикой? Об этом CABAR.asia поговорил с главой Mеждународного фонда защиты свободы слова «Әділ сөз» Карлыгаш Джаманкуловой.
Эрозия доверия
– Скажите, можно ли заставлять правонарушителей извиняться?
– Извинение – это личное мнение человека относительно произошедшего. Признание и раскаяние могут быть рассмотрены судом как смягчающее обстоятельство. Однако ни один судья не может принудить человека изменить свое мнение, иными словами, не может заставить его извиняться. При вынесении приговора суд может признать человека виновным в совершении преступления, но даже в этом случае не может обязать его признать вину (это право подсудимого, но не обязанность).
– Насколько такие публичные раскаяния добровольны?
– Наверно, этот вопрос необходимо задать участникам процессов, тем, кто приносил извинения на камеру. Но принуждение к извинению — это нонсенс, надругательство над личностью. Это противоречит универсальным правам и свободам личности – праву на личное мнение.
– Почему эта практика неправильная?
– Извинения на камеру – это не инструмент юридический или правовой. Его скорее используют как инструмент управления общественным мнением. Очень топорный инструмент, который подтачивает основы доверия к правоохранительным органам и системе правосудия. Я говорю о случаях, когда извинения приносятся по принуждению. Вы задаете мне этот вопрос лишь потому, что чувствуете, что все доведено до абсурда и больше напоминает пародию на пародию. Будто уже все участники живут в симулякрах на симулякры. Конечно, от подобной практики необходимо отходить.
– Зачем правоохранители принуждают это делать людей? И почему люди не отказываются?
– Хороший вопрос. Но он скорее риторический. Вы знакомы с теорией эволюции доверия? Не углубляясь в его суть, я хочу подчеркнуть, что заигрывания с публичными извинениями, когда они не связаны с искренним и глубоко личным решением, подтачивают тот самый общественный институт доверия. И поверьте, эрозия общественного доверия, в первую очередь, очень сильно бьет по общественным институтам, государству, которое именно на этих столпах и держится.
Главное фото: Freepik.com
Эта публикация финансируется Европейским Союзом. Её содержание является исключительной ответственностью IWPR и не обязательно отражает точку зрения Европейского Союза.