«Научная коллаборация на региональном уровне необходима для изучения и решения многих проблем в Центральной Азии. На данный момент совместная работа ведется всего лишь в нескольких сферах», — отмечает казахстанский исследователь Кайрат Молдашев в своей статье, специально написанной для аналитической платформы CABAR.asia.
EnglishПодпишитесь на наш канал в Telegram!
Краткое изложение статьи:
- Интеграция в глобальное научное сообщество является насущной необходимостью для человека профессионально занимающегося исследовательской деятельностью;
- Научное сотрудничество в Центральной Азии присутствует в определенных сферах. Но в целом, уровень сотрудничества низкий;
- В странах Центральной Азии финансирование науки намного ниже средних мировых показателей;
- Наряду с низким финансированием, одной из причин слабого сотрудничества между учеными стран Центральной Азии является сложившееся культура недоверия.
Начиная с 2017 года наблюдается значительный прогресс в сотрудничестве между странами Центральной Азии. Были проведены встречи на высшем уровне, запущены новые авиа и железнодорожные маршруты между странами, подписаны соглашения о признании визовых режимов между Казахстаном и Узбекистаном.[1] Прогресс в этих и в других вопросах вносит вклад в решение экономических и социальных проблем, а также позитивно влияет на сохранение мира в регионе. Но есть еще множество направлений, где необходимо дальнейшее сотрудничество. Одно из таких направлений – это научная коллаборация.
В целом, наука не признает территориальных границ и языковых барьеров. Интеграция в глобальное научное сообщество является насущной необходимостью для человека профессионально занимающегося исследовательской деятельностью. Кроме глобального существует и региональный уровень сотрудничества, который также необходимо развивать для более эффективного изучения и понимания природных и социальных явлений в регионе. Например, для полноценного изучения некоторых пород Заилийского Алатау необходимы данные как минимум из двух стран, Казахстана и Кыргызстана, которых нет ввиду отсутствия кооперации и сложностей с нахождением коллег, готовых к сотрудничеству. А таких сфер, где необходима совместная работа, очень много. Канат Байгарин в своей презентации в роли вице-президента по инновациям в Назарбаев Университете выделил следующие направления: вода – подземные и поверхностные, водосберегающие технологии для орошения, вода для хранения энергии вместо батарей, предотвращение стихийных бедствий, совместное использование суперкомпьютеров и спутников.[2] Этот список можно продолжить и добавить необходимость совместных исследований и создания баз данных в других сферах точных наук, а также в общественных и гуманитарных науках. Необходимы социологические исследования в приграничных зонах и по странам для обеспечения безопасности человека (human security) и государств. Общая история народов Центральной Азии тоже требует регионального сотрудничества между учеными в гуманитарных науках. В данной статье оценивается существующий уровень научной коллаборации в регионе, обсуждаются проблемы для совместной работы ученых Центральной Азии и предлагаются возможные решения. Области, где развивается научное сотрудничество Между правительствами Центральной Азии уже подписаны межправительственные соглашения в сфере науки и технологий.[3] Но эти соглашения являются лишь каркасом и требует действий на уровне отдельных научных организаций и самих ученых. На данный момент можно выделить следующие направления, где существует или же намечается прогресс в научном сотрудничестве в Центральной Азии: В области социальных наук в регионе уже имеются несколько институтов и центров изучения Центральной Азии, проекты и мероприятия которых ведут к более тесному контакту между учеными региона и вне Центральной Азии. В качестве примеров можно привести Центр изучения Центральной Азии при университете КИМЭП, Институт центральноазиатских исследований (CASI) при АУЦА, Центральноазиатский институт стратегических исследований (CAISS). Эти институты и центры в основном работают в области политологии и международных отношений. Также существуют проекты, которые финансируются одним государством, но исследования ведутся совместно с учеными и стран Центральной Азии. Одним из таких начинаний является исследование историко-культурного наследия тюркских народов Тюркской Академии. Цель проекта — обзор тюркской цивилизации и городов Великого Шелкового пути, включая археологические раскопки, изучение литературного наследия и этнографических особенностей.[4] Проект финансируется в рамках реализации программы «Рухани жаңғыру» Республики Казахстан.
Еще одним направлением, где ведется совместное изучения проблем региона – это спасение Аральского моря. Международный фонд спасения Арала (МФСА) координирует работу национальных агентств МФСА, которые ведут различные исследования, связанные с мониторингом ситуации и изучения Аральского моря. В июне 2018 в Ташкенте прошла международная конференция «Совместные действия по смягчению последствий Аральской катастрофы: новые подходы, инновационные решения, инвестиции». Данная конференция собрала представителей науки, государственных органов и международных организации с целью объединить усилия в решении проблем Арала.
Эти примеры показывают наличие научного сотрудничества в Центральной Азии определенных сферах. Но в целом, уровень сотрудничества очень низкий, принимая во внимание множество вопросов, которые требует совместного изучения. В следующем разделе обсуждаются основные барьеры для научной коллаборации. Барьеры для научной коллаборации в Центральной Азии Если рассматривать научную коллаборацию на глобальном уровне, то можно выделить научные сообщества, которые поделены по языковому принципу. Наиболее многочисленным и динамично развивающимся является англоязычное научное сообщество, тогда как представителям русскоязычного, китаеязычного и др. приходится адаптироваться и публиковаться на английском. В Центральной Азии языковой барьер не так принципиален для совместной работы на региональном уровне, так как многие ученые свободно владеют русским языком и увеличивается число владеющих английским.
Большой адронный коллайдер – это один из примеров экспериментальной установки, которая объединяет усилия ученых со всего мира. В Европейском союзе, программа ERASMUS+ поощряет создание региональных сетей среди научных организаций для проведения совместных исследований через грантовое финансирование.
В странах Центральной Азии финансирование науки намного ниже средних мировых показателей. Если в целом по миру на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) тратится больше 2 процентов от ВВП, то показатели стран Центральной Азии варьируются в пределах 0.1 – 0.22 процентов от ВВП. На рисунке 1, основанном на данных на 2015 год, видно, что Южная Корея является одним из лидеров по инвестициям в НИОКР в соотношении к ВВП. Китай несмотря на более низкий показатель ВВП на душу населения по сравнению с развитыми странами Европы и США, придерживается общемирового уровня. Рисунок 1. Расходы на НИОКР в процентах к ВВП и сравнение с ВВП на душу населения на 2015 год
Подробное рассмотрение расходов на НИОКР в странах Центральной Азии показывает, что показатели в Узбекистане чуть выше чем в соседних странах и наблюдается их увеличение (Рисунок 2). Но если брать абсолютные значения, то лидирует Казахстан с 638 миллионов долларов США (с учетом покупательной способности), на втором месте Узбекистан 459 миллионов долларов США (с учетом покупательной способности), а расходы Кыргызстана и Таджикистана не превышают 30 миллионов долларов США.[5] По Туркменистану такого рода статистика отсутствует.
Рисунок 2. Финансирование НИОКР в странах ЦА в процентах к ВВП
Данные по НИОКР приведенные выше, включают государственные и частные источники. Если не рассматривать инвестиции компаний в опытно-конструкторские разработки, а учитывать только государственные расходы научную деятельность, Казахстан значительно опережает другие страны региона. Одним из показателей научной продуктивности является количество публикации в академических журналах. На рисунке 3 приведены данные по количеству публикаций в изданиях, входящих в базу Scopus. Начиная с 2011 года идет значительное увеличение количества публикации ученых аффилированных с университетами и научными организациями Казахстана. Такой стремительный рост произошел под влиянием нескольких факторов.
Во-первых, были введены требования к научным публикация Министерством образования и науки РК при присуждении научных степеней (Приказ от 31 марта 2011 года №127) и присвоении ученых званий (Приказ от 31 марта 2011 года №128).[6] Во-вторых, университеты ввели вознаграждения, доходящие до нескольких тысяч долларов США, за публикации в журналах, входящих в базы Scopus и Web of Science Core Collection (далее — WoS), так количество такого рода публикаций влияет на мировые рейтинги университетов. В-третьих, была налажена система грантового финансирования научных проектов с привлечением международных экспертов для оценки заявок. Мониторинг и оценка исследовательской деятельности в рамках проектов учитывает наличие публикаций в международных рецензируемых журналах. Рисунок 3. Количество публикаций в изданиях, входящих в базу Scopus.
Надо признать, что требования к публикациям, введенные в Казахстане привели и к росту имитации научной деятельности и участились случаи публикаций в так называемых хищнических журналах, которые публикуют статьи за деньги без проведения рецензирования. Но если сравнивать со статистикой Узбекистана, где не было установлено таких жестких требований и не наблюдался рост публикаций в хищнических журналах, показатели по среднему количеству цитирований не сильно разнятся.[7]
Наряду с низким финансированием, одной из причин слабого сотрудничества между учеными стран Центральной Азии является сложившееся культура недоверия. Недоверие и конкуренция за крохотные финансовые ресурсы ведет к слабому сотрудничеству даже в рамках одного университета, между отделами и кафедрами. Результаты фокус групп с ППС вузов, проведенных в рамках научного проекта показывают, что существуют определенные страхи, что “украдут идею” и недоверие.[8] Наверное эти страхи обоснованы в научном сообществе, где плагиат не так зазорен и еще не предпринято достаточных мер для борьбы с таким явлением. Но надо понимать, что закрытость на самом деле никак не останавливает плагиат. Наоборот, большая открытость и постоянный обмен знаниями вносит вклад в установление авторских прав и узнаваемость ученого, как эксперта в определенной сфере. К тому же, закрытость и проблемы в обмене знаниями между учеными ведут к деградации науки и топтанию на одном месте. Некоторые ученые могут выдавать уже давно изученное, как научное открытие, ввиду ограниченного участия в научной дискуссии в своей сфере. Многие статьи в научных журналах стран региона имеют всего лишь несколько источников в списке использованной литературы и при этом большинство источников – государственные стратегии или послания президентов. Это показывает, что такие ученые не читают предыдущие научные работы и в целом не знакомы с коллегами и их изысканиями. Заключение Научная коллаборация на региональном уровне необходима для изучения и решения многих проблем в Центральной Азии. На данный момент, совместная работа ведется всего лишь в нескольких сферах, включая изучение проблем Аральского моря, археология и регионализм. Конечно есть и другие направления, но в целом научное сотрудничество в регионе очень слабое. Тому имеются множество причин, но одной из основных можно назвать низкое финансирование науки во всех странах ЦА. Особенно необходимо долгосрочное грантовое финансирование проектов, где ученые могли бы привлекать зарубежных коллег, в том числе коллег из региона. В Казахстане, где выделяется больше средств на финансирование все еще не утихают скандалы по поводу распределения грантов. Существующая система позволяет финансировать проекты, которые набрали очень низкие баллы в процессе оценки международными и отечественными экспертами. Кроме финансовых затруднений, коллаборации мешает устоявшаяся культура недоверия в научном сообществе и распространенность такого феномена, как имитации научной деятельности. При имитации научной деятельности ученые публикуют ради самой публикации, для галочки, и не утруждаются оценкой степени изученности проблемы, ознакомлением с работами коллег и цитированием их работ. Проблемы недоверия и этики более серьезны и требует долгого времени для решения. Тогда как проблема финансирования является вопросом выбора приоритетов. Например на грантовое финансирование научных проектов в Казахстане на 2018-2020 годы (основной источник финансирования науки на три года) было выделено 28,6 млрд тенге (около 80 миллионов долларов США).[9] А на проведение ЭКСПО 2017 в Астане из бюджета было потрачено 433 миллиарда тенге за три года (больше миллиарда долларов США).[10] Такого рода выбор в пользу имиджевых проектов вместо финансирования науки распространен во всех странах Центральной Азии. В отсутствие налаженных механизмов поддержки исследовательской деятельности трудно говорить об успешной интеграции в международное научное сообщество или об эффективном региональном сотрудничестве. Одним из первых шагов для усиления научной коллаборации на региональном уровне является создание совместного фонда для финансирования проектов, которые требует усилий ученых из более чем одной страны Центральной Азии. Очень важно финансировать сам процесс исследования, а не только проведение конференции и других мероприятии, где нужно презентовать результаты. У Казахстана, в частности в Государственном центре научно-технической экспертизы (ГЦНТЭ) уже есть опыт успешного проведения оценки проектов с привлечением международных экспертов, который может быть использован на региональном уровне. Требует регулирования следующий шаг – принятия решения на основе экспертных заключений. Это возможно созданием комиссий из ученых стран Центральной Азии с большим опытом исследовательской деятельности и обеспечением прозрачности принятия решений.Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project», реализуемого при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Норвегии. Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.
[1] https://www.gazeta.uz/ru/2018/11/16/kazakhstan/
[2] http://nauka.kz/upload/files/Kanat_Baigarin_Kazakhstan_October_28_2015.pdf [3] Казахстан – Узбекистан https://tengrinews.kz/zakon/pravitelstvo_respubliki_kazahstan_premer_ministr_rk/mejdunapodnyie_otnosheniya_respubliki_kazahstan/id-P060001154_/ Казахстан – Таджикистан https://tengrinews.kz/zakon/pravitelstvo_respubliki_kazahstan_premer_ministr_rk/mejdunapodnyie_otnosheniya_respubliki_kazahstan/id-P000001931_/ [4] https://kazakh-tv.kz/ru/view/culture/page_191361_ortalyk-aziya-halymdary-tyrki-elderinin-ortak-tarikhyn- [5] http://data.uis.unesco.org [6] Официальный интернет-ресурс Комитета по контролю в сфере образования и науки. Министерство образования и науки Республики Казахстан [Электрон. ресурс]. – 2018. – URL: http://control.edu.gov.kz (дата обращения: 18.06.2018) [7] Количество цитирований часто рассматривается, как показатель качества публикаций. [8] https://www.researchgate.net/publication/329465956_EKONOMIKA_PUBLIKACIONNOGO_REZIMA_I_PROBLEMY_INTEGRACII_KAZAHSTANSKIH_UCENYH_V_GLOBALNOE_NAUCNOE_SOOBSESTVO [9] Из конкурсной документации доступной на https://is.ncste.kz/competition/archive [10] https://forbes.kz/process/expertise/zatratyi_na_podgotovku_k_ekspo-2017_sostavili_433_mlrd_tenge_za_tri_goda/