«Стремление радикально настроенных неофитов навязать обществу чуждые религиозные идеалы, в том числе в виде архаичной формы одежды, является неприкрытым вызовом нашим традиционным устоям и ценностям». Эти слова президент РК Касым-Жомарт Токаев произнес на Национальном курултае (собрании). Кому был адресован посыл и что он значит для общественно-экономической жизни страны?
15 марта 2024 года в городе Атырау, на западе Казахстана, прошло заседание Национального курултая. Там Токаев сделал ряд идеологических заявлений, в том числе касающихся религиозной сферы. Он обратил внимание, что в Казахстане стало много людей, «закутанных в черное одеяние».
«Облачение во все черное противоречит мировосприятию нашего народа, является бездумным копированием инородных норм, обусловленным религиозным фанатизмом. Мы не должны отрываться от своих духовных корней и размывать свою национальную идентичность», – заявил президент.
Для кого был посыл?
Нет ничего удивительного в том, что прозвучало из уст президента, считает религиовед Аян Орынтай.
«Национальный курултай – это площадка для обсуждения вопросов идеологического и гуманитарного характера, поэтому то, что там рано или поздно будут затронуты темы религиозного характера объяснимо», – поясняет эксперт.
Он напомнил, что в этом году курултай был проведен в Атырауской области, одной из наиболее религиозных областей Казахстана. Кроме этого, курултай состоялся во время начала Рамадана – священного месяца для мусульман. Это также могло повлиять на актуальность религиозной тематики.
«Еще больше на появление тезисов, касающихся религии, повлияла проблема домашнего насилия и то, что часть населения оправдывает подобное насилие религиозными ценностями», – говорит Орынтай.
По его мнению, выступление Токаева направлено в первую очередь в адрес чрезмерно религиозных категорий населения, включая госслужащих, часть из которых может продвигать исламскую повестку.
Не только казахстанскому обществу, но и зарубежным странам адресовал свои месседжи Токаев. В этом уверен социолог Есет Есенгараев.
«Это вызвано тем, что сейчас в Казахстане наблюдается усиление религиозных настроений, в том числе негативных. Это не устраивает ни власть, ни общество. Токаев четко дал понять, какую позицию занимает наша страна. Ориентированы слова были на зарубежные страны, они должны понимать, что курс будет продолжен на противодействие фундаментализму. Возможно, это месседж конкретно Китаю, который наверняка обеспокоен исламскими настроениями и ростом влияния на группы внутри элиты», – предполагает Есенгараев.
Жанар Джандосова, руководитель Центра исследования «САНДЖ», актуальность месседжа Токаева видит в том, что религиозность стала предметом манипуляций и стала насаждаться через социальные сети, а светское общество проигрывает информационную войну блогерам.
«За 30 лет независимости население потеряло самостоятельность в принятии решений. В 90-ые годы наши парни уезжали учиться в арабские страны. Теперь мы пожинаем плоды этого образования: сейчас есть группы с религиозными лидерами, которые влияют на неокрепшие умы», – говорит Джандосова.
Что изменится?
Есет Есенгараев сомневается в том, что озвучивание позиции главы государства «охладит пыл религиозного экстремизма».
«С теми, кто хочет распространять и укреплять эти течения, предупреждения, даже такие жесткие, не работают», – объясняет он свои сомнения.
Аян Орынтай не ожидает, что после этого выступления начнутся резкие перемены в государственно-конфессиональной политике Казахстана. Но будут приняты меры по укреплению светского характера государства как противовес исламизации общества, как попытка предотвратить влияние религиозного фактора на политическую жизнь страны.
Однако, по мнению Орынтая, экспертное сообщество, включая академические круги, должны с полной ответственностью, не следуя никаким политическим и другим конъюнктурам, используя научные методы и теории, начать исследовать вопрос о том, что такое «светскость» и «секуляризм».
«Какие существуют современные государственные модели, как они переплетаются со свободой совести, слова и религии? Как правильно учитывать местный контекст и международные стандарты? Какие фундаментальные принципы прав человека должны оставаться незыблемыми, несмотря на светский или другой характер государства? На все эти вопросы должны дать ответы эксперты и предложить варианты для законотворцев и других лиц, принимающих решения», – предлагает Аян Орынтай.
Жанар Джандосова убеждена, что в Казахстане сейчас нужно требовать отделения религии от государства, особенно в плане невмешательства религии в сферу здравоохранения. При этом госслужащие должны показывать пример, как нужно вести себя с людьми, исповедующими религию.
«Не должно быть таких случаев, когда завуч школы срывает насильно платок», – считает Джандосова.
Директор аналитической компании PACE Analytics Аскар Исмаилов высказывал опасение, что озвученное на Национальном курултае может ударить по газовым проектам, которые собирается развивать Казахстан.
«Не секрет, что газовые проекты не интересны ни западным компаниям, разрабатывающим казахстанские месторождения нефти и газа, ни России, которая со времен елбасы (ранее специальный титул экс-президента Казахстана Нурсултана Назарбаева — Прим. ред.) препятствуют строительству ГПЗ (газоперерабатывающего завода) в Казахстане. Даже китайские инвесторы не хотят вкладываться в эти проекты, разве что исключением является Жанажольский ГПЗ», — напомнил Исмаилов.
Казахстан смог найти инвесторов на газовые проекты в Катаре.
«Однако высказанные в Нацсовете слова касательно хиджабов могут обнулить желание Катара инвестировать в Казахстан, — предполагал Исмаилов и объяснял это так: — Для Катара хиджаб — это не только религиозное предписание, но и национальная одежда. И относятся катарцы к ней так же трепетно, как казахи к своим чапанам и саукеле. Назвать хиджаб “поведенческой моделью средневековья” — это значит оскорбить их идеалы. А именно так преподнесут эти слова правителям Катара».
Уже через пять дней после курултая, 20 марта, премьер-министр Казахстана Олжас Бектенов поехал с рабочим визитом в Катар. Бектенов тогда сказал: «Мы стоим на пороге реализации масштабных и стратегически важных инвестиционных проектов на беспрецедентную сумму $17,6 млрд». Среди этих проектов — строительство газоперерабатывающих заводов на сумму $5,7 млрд. Похоже, что мрачные прогнозы по ГПЗ не сбылись.
Главное фото: Akorda.kz