CABAR.asia вместе с экспертом, доктором Рашидом Габдулхаковым, доцентом Центра исследований СМИ и журналистики Гронингенского университета, Нидерланды, подготовили карточки о том, какие основные приемы используют пропагандисты и как понять, что вы читаете или смотрите пропагандистское сообщение.
Пропаганда — это медийная, коммуникативная стратегия, направленная на то, чтобы убедить людей в чем-то.
В наше время, когда информация стала оружием и войны ведутся не только на поле боя, но и в информационном поле, нужно понимать пропаганду как информационную стратегию, направленную не просто на убеждение людей, а на манипуляцию их мировоззрением, пониманием и восприятием каких-то процессов и жизненных реалий других людей.
Самый актуальный на сегодня пример — это пропагандистская война, которую ведет Российская Федерация, чтобы убедить людей, что военные действия в Украине оправданы, необходимы и неизбежны. Это сложный пример, так как само слово «война» в России запрещено употреблять, но в то же время явление войны прославляется и преподносится как священный долг.
Исторически пропаганда как термин — это продукт католической церкви. В XVII веке римско-католическая церковь создала Конгрегацию пропаганды веры, участники которой должны были распространять христианское вероучение за пределами европейского континента.
Пропаганда по определению не обязательно что-то негативное. Есть и позитивное ее понимание. Это так, когда говорят о том, что нужно пропагандировать здоровый образ жизни, или пропаганда против жестокого обращения с животными.
Зачастую это инструмент политических партий, людей, которые пришли во власть и хотят за нее удержаться, или тех, кто только намерен достичь власти. Также пропаганду в своих целях используют и религиозные лидеры. Что логично, учитывая происхождение термина. Конечно, религия и политика часто сливаются.
Также пропаганда в определенном смысле нужна тем, кто доставляет ее в массы. Это прислужники режимов: неформальные лидеры, артисты, певцы. Иначе говоря, люди, которых народ знает по передачам, фильмам, музыке. Те, кому доверяют.
Интересы у всех разные: кому-то нужна власть, кому-то нужно что-то продать, кому-то нужно заработать денег, кто-то может быть реально убежден, как фанатик.
Для всех. Она присутствует в странах с демократическим, авторитарным, тоталитарным режимами, а также в монархиях.
Отличие только в том, что в тоталитарных и авторитарных государствах пропаганда безальтернативна. Там нет иных источников информации, кроме пропагандистских.
Их на самом деле очень много. Например, отсылки к исследованиям, по итогам которых сообщается, что большинство поддержало что-то (внедрение закона, линию правительства и т.д.), и люди начинают задумываться, а не отстают ли они от группы. Тут работает элемент сплоченности, желание принадлежать к сообществу людей, которых государство определяет, как истинный народ, как правильных.
Другой прием можно назвать «А что насчет вас?». Сейчас, например, на постсоветском пространстве популярны антиколониальные нарративы. А российская пропаганда берет и инструментализирует эти нарративы, отбивая их от себя и направляя на западные страны — Великобританию, Францию и другие, у которых есть колониальное, позорное эксплуатационное прошлое. Таким образом, фокус внимания смещается. Эта стратегия очень хорошо работает на африканском континенте, со странами Латинской Америки, которые были частью этих колониальных игр.
Один из самых распространенных приемов — это дезинформация или просто обман. Причем, как ни странно, но конспирологическая и абсурдная информация зачастую воспринимается публикой, как правдивая.
Это новости из серии «Птицы-отравители, выведенные НАТО, распространяют covid-19». Это также сообщения о распятых в Украине детях, которые давала российская сторона, чтобы оправдать свое вторжение. Вот эти нарративы несмотря на их абсурдность, впитываются людьми.
Вместе с тем, нужно понимать, что сегодня изготавливать дезинформацию очень легко, поскольку есть дипфейки и другие технологии. В некоторых случаях пропагандисты и вовсе выдают топорную ложь: берут фотографии с предыдущих конфликтов или даже из видеоигр и выдают их за кадры с поля боя.
Нет. В некоторых случаях достаточно преподнести информацию в определенном ключе. Просто говорим не всю правду и картина мира меняется.
Приведу пример из рекламы. Картофельные чипсы — вредный продукт. Компания-производитель выпускает их в новой упаковке, на которой написано, что в этих чипсах содержится на 20% меньше жира, чем в тех, что выходили в старой упаковке. Возможно, это правда, но ведь по факту чипсы не стали полезными. Так выстраивается манипулятивное восприятие, выгодное в данном случае производителю чипсов.
Кроме того, пропагандисты могут использовать другие способы, чтобы придать достоверности своим сообщениям. К примеру, несмотря на большой поток информации, нацеленной на очернение западных СМИ, российские ресурсы очень часто ссылаются как-раз на журналистов Запада, чтобы добавить слой правдивости.
Государственная пропаганда часто сосредотачивается на самом государстве, на своей истории, на принадлежности к какой-то группе (кто мы есть?). Здесь работает нарратив потерянного рая.
При этом обозначается социологический слой населения, которые «не являются истинными народом». На них «вешают» все беды: есть всего лишь один момент, который нам нужно починить, и мы вернемся в потерянный рай. Нужно только построить стену с Мексикой, возродить СССР, выгнать беженцев из Европы и т.д.
Также пропагандистская идеология может строится на идее того, кем мы (народ) не являемся. В этом случае подаются нарративы: «это нам чуждо», «это не наши традиции», «наши семьи строятся по-другому».
Да, можно выстроить цифровой железный занавес. Для этого достаточно запугать людей. Сделать так, чтобы человеку было страшно подумать об альтернативе, страшно было поставить лайк под какой-то новостью, потому что это может быть воспринято как экстремизм, за это могут посадить. Для этого пишутся законы, позволяющие уголовно преследовать людей буквально за любое действие в интернете.
Так что, даже если в теории у человека есть возможность выйти на альтернативные ресурсы через VPN, ему для начала придется преодолеть страх понести суровое наказание за свои действия. Более того, для использования VPN нужно быть технически подкованным и иметь политическое/идеологическое желание получить доступ к альтернативной информации.
Это очень сложно сделать, поскольку хорошая пропаганда, как правило, незаметна.
Но есть ряд признаков, свойственных пропаганде. Это чрезмерная эмоциональность, повторяемость, отсутствие второго мнения, неизменность рупоров поставляемой информации — всегда на виду несколько главных пропагандистов, сплошной поток единообразной информации — пропаганда не дает передышки, не берет пауз.
Попытаться распознать пропаганду можно следующим образом: после прочтения задайтесь вопросом: что я чувствую? Появилась ли во мне ненависть к какой-то группе людей? Желание что-то предпринять против них?
Иметь несколько источников информации, обсуждать с кем-то события, новости. Но это в теории. По факту же бороться с пропагандой очень сложно, поскольку она во многом схожа с религией — дает людям простые ответы на сложные вопросы.
На деле для борьбы с пропагандой нужно проводить масштабную образовательную кампанию, вводить уроки медиаграмотности в школах, в вузах. Нужно, чтобы соблюдалась журналистская этика. Необходимо поддерживать, а не душить НПО, которые работают с гражданским обществом и помогают журналистам повышать профессионализм.