Правозащитники призывают власти страны принять решительные меры для искоренения этой жестокой и бесчеловечной практики в тюрьмах и других закрытых учреждениях.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
В ноябре 2019 года Комитет против пыток ООН рассмотрел очередной доклад Узбекистана о выполнении Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, к которой он присоединился и обязался выполнять. Последний доклад примечателен тем, что охватывает первые два года правления президента Узбекистана Шавката Мирзиёева, который пообещал позитивные реформы и изменения для своих граждан, в том числе в сфере защиты прав человека.
Выступавшие докладчики со стороны государственных органов рассказали об улучшении ситуации в стране в сфере соблюдения прав человека в связи с реализацией реформ в правоохранительных органах, и мерах, направленных на снижение жестокого обращения. Однако некоторые правозащитники утверждают, что в Узбекистане по-прежнему продолжается практика пыток, рабский труд в тюрьмах и ограничение доступа заключенных к медицинской помощи.
Нарушения прав человека всегда были болезненной темой для Узбекистана. Международные правозащитные организации не раз обвиняли режим первого президента Ислама Каримова в жестоком обращении с подозреваемыми и заключенными, в вопиющих и изощренных методах пыток для того, чтобы добиться признательных показаний. Образцовые отчеты, которые каждые четыре года страна предоставляла в ООН, были противоположностью настоящей действительности.
Комментируя предыдущий доклад Узбекистана за период с 2000 по 2014 годы, международная правозащитная организация Human Rights Watch (HRW) отмечала, что политические заключенные в Узбекистане все еще подвергаются «неописуемым издевательствам, включая пытки и нечеловеческие условия жизни в тюрьме». По оценкам HRW, власти Узбекистана удерживали за решеткой около 12 тысяч политических заключенных.
9 секунд для душа
Одним из них был журналист Мухаммад Бекжанов, освобожденный по амнистии после 18 лет заключения лишь в 2017 году. Он являлся братом лидера узбекской оппозиции Мухаммада Салиха и работал в оппозиционном издании «Эрк». Бекжанов сбежал из Узбекистана в Украину, но в 1999 году, после серии взрывов в Ташкенте, в причастности к которым обвинили оппозиционеров, был похищен узбекскими спецслужбами и возвращен на родину. По словам Бекжанова, после задержания его сразу привели в подвал МВД и после недолгого разговора начали избивать.
«На мою голову обрушился оглушительный удар, от которого всё вокруг закачалось и я почувствовал, как по лицу начала стекать и капать на пол кровь. Меня пытали так, что я забывал имена своих дочерей. […] Нас унижали даже при приеме душа. Для каждой камеры, в которых содержалось до 16 человек, на прием душа выделялось всего лишь 9 секунд», – вспоминает оппозиционный журналист.
После освобождения Бекжанов написал книгу под названием «По ту сторону страха», в которой подробно описал все, что с ним происходило в узбекских тюрьмах на протяжении 18 лет.
Смена власти в Узбекистане дала надежду на перемены. Общественность и международные организации ждали от нового главы государства Шавката Мирзиёева больших реформ и существенных изменений в сфере борьбы против пыток и соблюдения прав человека. Потому доклад Узбекистана, хоть и запоздавший на год, (пятый периодический доклад страна должна была предоставить ООН в 2017 году. – Прим. ред.) ждали в Женеве с особым интересом.
В многостраничном отчете за период с 2014 по 2017 год, который представили докладчики, отмечалось, что Узбекистан приступил к реализации стратегических мер, направленных на обеспечение принципа законности и защиты всех категорий прав и свобод человека. В частности, изменения уже коснулись законодательства, реформ в судебной системе, а также обновленных механизмов мониторинга соблюдения и защиты прав граждан.
К примеру, реформа в судебно-правовой сфере привела к сокращению числа заключенных в результате многоэтапной амнистии. Согласно отчету, в 2017 году на свободу вышли 15,5 тысяч граждан Узбекистана, в том числе подростки, женщины и люди пожилого возраста. Помимо этого из тюрем были выпущены 36 политзаключенных: правозащитники, религиозные деятели, журналисты и представители узбекской интеллигенции, которые пострадали за свободу выражения мнения.
Human Rights Watch (HRW) приветствовала это решение, но при этом она высказала свое недоумение и критику в адрес правительства Узбекистана, которое посчитало безосновательными все заявления политузников о пытках и незаконном удержании их в тюрьмах на протяжении десятков лет.
Также правительство по непонятным причинам отказало политзаключенным создавать свое НПО по вопросам их реабилитации. В связи с этим Комитет рекомендовал Узбекистану все же принять меры по реабилитации политузников и обеспечить им возмещение ущерба в виде денежной компенсации.
В ходе презентации доклада делегаты из Узбекистана также сообщили об еще одном значимом шаге – ликвидации печально известной колонии «Жаслык». HRW тоже положительно оценила эту инициативу, но при этом подчеркнула желательность полной ликвидации данной колонии, а не реорганизации ее в СИЗО. Правозащитная организация рекомендовала провести независимую проверку всех заявлений о пытках в этом учреждении, возместить ущерб пострадавшим и открыть архив колонии для общественности.
Узбекская правозащитница Надежда Атаева, которая возглавляет базирующуюся во Франции ассоциацию «Права человека в Центральной Азии», считает данные изменения не более чем пропагандистской ширмой, за которой скрывают ворох нерешенных, загнанных в подполье проблем. По ее словам, изменения происходят, но нет примеров, подтверждающих системную либеральную модернизацию Узбекистана.
Освобождение политзаключенных, ликвидация колоний, безусловно, являются крайне важным и необходимым шагом властей Узбекистана на пути к справедливости в соблюдении и защите прав граждан. Однако, по мнению правозащитников, эти шаги в первую очередь направлены на улучшение имиджа властей на международной аудитории.
«Потому не стоит забывать, что освобождение заключенных – это не личная инициатива нового президента, а всего лишь выполнение резолюции Европарламента 2014 года, где четко сказано о необходимости освобождения граждан Узбекистана, которых международная общественность воспринимает как политических узников», – отмечает Атаева.
Анализ показывает, что республика продолжила имплементацию положений Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания в новом законодательстве. Нововведения ужесточили уголовное наказание сотрудникам правоохранительных органов за применение пыток – теперь за это положен срок от 3 до 5 лет лишения свободы, в случае нанесения тяжкого вреда здоровью – от 7 до 10 лет тюрьмы.
Кроме того, усилена защита прав осужденных. Теперь, в случае угроз со стороны сотрудников правоохранительных органов, они вправе требовать обеспечения личной безопасности, а также сообщать об их незаконных действиях омбудсмену или по телефону доверия в генеральную прокуратуру. Также указом президента запрещено использовать в качестве доказательств информацию, полученную путем пыток и жесткого обращения.
Серьезность этих нововведений подтвердил сам Шавкат Мирзиёев. Выступая в декабре 2017 года на торжественном заседании, посвященном Дню конституции, он подчеркнул, что в Узбекистане впредь категорически не будут допускаться случаи пыток, оказания психического и физического воздействия по отношению к арестованным и заключенным. Позже в послании к Олий Мажлису (нижней палате парламента) глава государства отметил, что сотрудник, совершивший подобное деяние или лицо, выполнившее чей-либо «заказ», в обязательном порядке будет привлечен к ответственности.
Тем не менее правозащитники продолжают фиксировать случаи пыток в закрытых учреждениях страны.
«Условия содержания заключенных в Узбекистане по-прежнему остаются крайне сложными и недоступными для мониторинга независимых экспертов, что ведет к серьезным нарушениям прав заключенных. Очередная жалоба на избиения и тяжелые условия труда поступила от заключенных, буквально за месяц до моего выступления в Комитете против пыток ООН», – рассказывает правозащитница Надежда Атаева.
По ее данным, десять заключенных из штрафного изолятора КИН №5 (бывшая 64/47) города Кызыл-Тепа Навоийской области были избиты дубинкой, а затем отправлены в изолятор начальником колонии по режиму В. Рустамовым за просьбу выдать им новые перчатки и обувь для разгрузки горячего кирпича из обжиговых печей. Позже, в знак протеста, пятеро из них объявили голодовку, чем спровоцировали новые побои. Один из заключенных, не выдержав издевательств, попытался повеситься, но его успели спасти.
«Пребывание заключенных в таких бесчеловечных условиях нередко приводит их к суициду. Немало случаев, когда заключенные КИН №5 не выдерживали унижений, буллинга (травля), рабского труда, длительной усталости, пыток, угроз, тяжелых болезней, и заканчивали жизнь самоубийством. Бывало, что от безысходности заключенные во время рабочего дня бросались прямо в раскаленную печь, где сгорали заживо», – с горечью добавляет она.
По итогам рассмотрения пятого доклада по ситуации с правами человека в Узбекистане, к похожим выводам пришла и Human Rights Watch (HRW). Организация отмечает, что пытки в Узбекистане все еще остаются обыденной практикой.
«Проводимые президентом Шавкатом Мирзиёевым реформы важны, но выводы экспертов ООН свидетельствуют о сохранении фундаментальных основ произвола авторитарной системы», – подчеркивает HRW.
Human Rights Watch на протяжении многих лет, в том числе и после прихода к власти Шавката Мирзиёева, документирует использование пыток в местах задержания и заключения в Узбекистане. Так, ею были зафиксированы такие практики, как избиение резиновой дубинкой или пластиковой бутылкой с водой, пытки электрошоком, подвешивание за запястья или лодыжки, изнасилование и сексуальное унижение, причинение удушья противогазом или пластиковым пакетом, угрозы причинения физического вреда родственникам, лишение пищи или воды.
«В Узбекистане знают, что пытки безоговорочно запрещаются международными нормами о правах человека. Правительству нужно срочно заняться этим, чтобы раз и навсегда покончить с этой страшной практикой», – отмечает в докладе Хью Уильямсон, директор Human Rights Watch по странам Европы и Центральной Азии.
За все годы правления Ислама Каримова Комитет против пыток ООН не раз сталкивался с ложной либерализацией судов, тюрем и декларированием правовых реформ в докладах Узбекистана. Правозащитники заявляют, что и в этот раз не обошлось без аналогичных приемов.
В новом отчете Узбекистана, подготовленном для очередной сессии ООН, отмечалось, что за отчетный период в тюрьмах Узбекистана не было выявлено ни одного случая смерти в результате пыток, жестокого обращения или умышленной халатности.
Однако HRW в своем докладе заявила об обратном, отметив, что ей известно о случаях смерти заключенных от пыток, без уточнения их числа. Кроме того, организация сообщила о новом случае принудительной психиатрической госпитализации правозащитников с целью воспрепятствования их профессиональной деятельности. Речь шла о Нафосат Оллошукуровой, блогере и стороннице узбекского поэта и активиста Махмуда Раджабова, которую осенью 2019 года поместили на принудительное психиатрическое лечение на три месяца. В конце января 2020 года она сообщила, что была вынуждена покинуть Узбекистан из-за опасений в повторной принудительной госпитализации.
Продолжая описывать положительные тенденции реформ Узбекистана, докладчики сообщили об усилении статуса института омбудсмена и наделением ему права обращаться в Конституционный суд.
Помимо этого, в целях пресечения незаконных действий со стороны сотрудников правоохранительных органов, 430 кабинетов следователей и изоляторов временного содержания были оснащены камерами видеонаблюдения.
А в целях своевременного и беспристрастного расследования сообщений о пытках, в Узбекистане открыты “народные приемные” президента, премьер-министра, правоохранительных органов и других госструктур, куда с письменной жалобой может обратиться любой желающий.
Human Rights Watch в свою очередь сообщает, что, несмотря на все эти новшества, пытки в тюрьмах и со стороны следователей в Узбекистане продолжаются. При этом судьи и прокуроры отказываются расследовать заявления о даче признательных показаний под пытками.
Вместе с тем, организация отмечает, что количество жалоб на пытки со стороны граждан действительно растет. К примеру, в 2017-2018 годах эта цифра увеличилась в 10 раз, а вот количество уголовных дел, заведенных на сотрудников правоохранительных органов, применявших пытки, нет. Так с 2014 по 2017 годы по статье №235 Уголовного кодекса Республики Узбекистан «пытки» были осуждены всего 35 представителей внутренних дел, причем суды над ними проходили в закрытом режиме.
По мнению правозащитников, говорить о какой- либо фундаментальной либеральной модернизации в Узбекистане пока рано. Тем более, когда практика пыток в стране продолжается, а государственные органы реагируют на жалобы и обращения граждан формально и избирательно.
«Сам факт, что МВД и Генеральная прокуратура выпускают открытые пресс-релизы до проведения расследования с полным отрицанием применения пыток к заключенным в ответ на открытые заявления правозащитников и пострадавших говорит о том, что официальный Ташкент до сих пор воспринимает публичные обращения как угрозу репутации Узбекистана на международной арене. И ответной реакцией становится давление на пострадавших и ограничение их прав», – заключила правозащитница Надежда Атаева.
Данный материал подготовлен в рамках проекта IWPR «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project».