После ареста семерых блогеров и журналистов работа СМИ в Таджикистане значительно осложнилась и сузилась “красная черта” самоцензуры, за которую нельзя переступать, отмечают медиаэксперты.
Вечером 17 октября суд района Шохмансур города Душанбе приговорил известного таджикского журналиста и блогера Далера Имомали к 10 годам лишения свободы и выплате штрафа. Его признали виновным в незаконном ведении бизнеса, распространении заведомо ложной информации и членстве в запрещенной организации «Группа 24». Подробности судебного процесса пока неизвестны.
За две недели до этого тот же суд вынес приговор журналисту Абдулло Гурбати – 7,5 лет лишения свободы по обвинению в применении насилия и оскорблении сотрудников милиции, а также в связях с запрещенной в Таджикистане «Партией исламского возрождения».
Суды по делу обоих журналистов проходили в СИЗО и в закрытом для журналистов режиме.
Напомним, что Далера Имомали и Абдулло Гурбати задержали в июне 2022 года. Международная организация «Репортеры без границ» заявила, что их преследуют за журналистскую деятельность, что нарушает таджикское и международное законодательство.
Участники процесса по делу Абдулло Гурбати говорят, что несмотря на выдвинутые обвинения в избиении и оскорблении троих милиционеров, а также в членстве в запрещенной организации, основной спор шел вокруг некоторых критических постов журналиста в соцсетях.
На своей странице в Facebook журналист резко критиковал власти в связи с несколькими преимущественно социальными проблемами, включая «облавы» студентов.
Между тем, рассмотрение судебных дел еще двух журналистов — Завкибека Сайдамини и Абдусаттора Пирмухаммадзода — также проходят за закрытыми дверями здания СИЗО Душанбе.
Завкибек Саидамини был задержан сотрудниками милиции города Вахдат 8 июля текущего года. Он обвиняется в сотрудничестве с запрещенными в стране “Партией исламского возрождения” и оппозиционным движением “Группа 24” и ему грозит от пяти до 8 лет тюрьмы. Абдусаттор Пирмухаммадзода был задержан 9 июля текущего года по подозрению в экстремизме. Ему грозит от 3 до 5 лет лишения свободы.
На судебные разбирательства против журналистов не пускают СМИ. Ни судья, ни сторона защиты не раскрывают детали процесса.
В частности, судья Шахмансурского районного суда Бехруз Шафо, который ранее приговорил Абдулло Гурбати к 7,5 годам лишения свободы, после суда отказался от общения с журналистами. Юристы говорят, что у властей явно недостаточно фактов, чтобы доказать выдвинутые ими обвинения.
Юрист и правозащитник Шухрат Кудратов говорит, что согласно статье 273 Уголовно-процессуального кодекса Таджикистана, все судебные разбирательства должны проводиться открыто. Исключения возможны в тех случаях, когда судебный процесс может привести к разглашению охраняемой законом государственной и иной тайны либо в некоторых делах несовершеннолетних, а также для обеспечения безопасности участников процесса и свидетелей, членов их семей или близких родственников.
По словам Кудратова, в начале судебного заседания судья должен был мотивировать причины, по которым суд проходит в закрытом режиме. Однако этого не произошло.
«Все обвинения против них сомнительны. Поэтому проводятся закрытые судебные процессы. Если бы следственные органы были твёрдо уверены в выдвинутых ими обвинениях, они бы никогда не вели такие дела за закрытыми дверями», — говорит юрист.
До и после 2015 года
Корреспондент информационного агентства «Азия-Плюс» Мазхаб Джумъа пришёл в журналистику в 2012 году. 10 лет работы в медиа он условно делит на два периода — до и после 2015 года. По его словам, до начала 2015 года условия работы журналистов в Таджикистане были относительно свободными, в стране работали 3-4 профессиональных влиятельных частных СМИ. Однако «горизонты свободы слова сужаются изо дня в день».
Если в начале его карьеры практически не было тем, о которых журналисты не могли бы говорить, то 10 лет спустя ситуация изменилась кардинально.
«Арест Абдулло Гурбати и Дарера Имомали показал, что в социальных вопросах есть красная черта, и эту красную черту нельзя переходить. То есть теперь наши материалы на любые темы, даже социальные, могут не понравиться какому-то чиновнику и он может пожаловаться и даже посадить журналистов в тюрьму. В 2012 году можно было ходить на приемы к министрам и главам госкомитетов и беседовать с ними. Сейчас невозможно получить информацию даже от самого рядового специалиста учреждения», — говорит Мазхаб Джумьа.
Начиная с мая 2022 года и после протестов в Горно-Бадахшанской автономной области власти арестовали семерых блогеров и журналистов: Улфатхонум Мамадшоеву, Хушруза Гулома, Мухаммади Султана, Абдулло Гурбати, Далера Имомали, Абдусаттора Пирмухаммадзоду и Завкибека Саидамини. Арест сразу стольких журналистов подряд — уникальное событие в Таджикистане, как минимум, за последние 10 лет.
Хотя, по данным правозащитников, давление на свободу слова в стране усилилось с 2012 года, сильнее всего это стало ощущаться после 2015 года.
В сентябре 2015 года власти Таджикистана заявили о том, что бывший заместитель министра обороны, генерал-майор Абдухалима Назарзода пытался при содействии Партии исламского возрождения Таджикистана совершить вооруженный мятеж. После этого власти объявили Партию исламского возрождения террористической. Тогда же десятки таджикских журналистов были вынуждены покинуть страну.
Но если в 2015 году Таджикистан занимал 116-е место в рейтинге «Репортеров без границ» по уровню свободы слова, то в 2021 году — опустился на 162-е место.
При этом власти страны всегда отвергали обвинения в ограничении свободы слова. Должностные лица Министерства культуры неоднократно заявляли, что законодательство Таджикистана дает все возможности для свободной деятельности СМИ. Одним из аргументов чиновников является то, что 75 процентов печатных СМИ в Таджикистане являются негосударственными. Однако то, что происходит в Таджикистане за последние десять лет, ставит под сомнение подобные заявления.
После 2015 года в стране прекратили работу несколько профессиональных СМИ – еженедельники TojNews, «Нигох» и «Озодагон». Эти медиа критиковали правительство и отказывались публиковать статьи по заказу властей. Оставшиеся СМИ вынуждены воздерживаться от освещения многих проблемных тем.
В мае 2022 года информационное агентство «Азия-Плюс» заявило, что не может освещать протесты в Горно-Бадахшанской области из-за официального предупреждения Генеральной прокуратуры. Другие местные СМИ, освещая протесты в ГБАО, в основном передавали сообщения официальных органов.
Почему власти усилили давление на СМИ?
По мнению таджикского медиаэксперта Абдумалика Кадырова, главная причина роста давления на журналистов связана с внутренними факторами. Главным образом, с нежеланием властей слушать правду.
«Свободомыслящие журналисты освещали события правдиво, и это не было в интересах правящей власти», — говорит Кадыров.
По его словам, есть и внешние факторы — ухудшение ситуации в регионе и давление на СМИ в России.
«Таджикские власти почувствовали, что они сами себе и царь, и судья. Когда они увидели, что Россия — главный партнер — начала давление на СМИ, то по примеру стали применять такую же практику», — говорит Абудмалик Кадыров.
По его мнению, с началом войны в Украине западные сверхдержавы, которые раньше выступали главными защитниками гражданских свобод, стали уделять больше внимания вопросам безопасности региона.
«Они закрывают глаза на проблемы с гражданскими свободами, чтобы не допустить эскалации напряжения и в Таджикистане. Из-за этого правительство Таджикистана почувствовало свою безнаказанность и дело дошло до того, что мы имеем сейчас», — считает Кадыров.
Правозащитные организации, в том числе «Репортеры без границ», критикуют правительство Таджикистана за ограничение свободы слова и давление на независимых журналистов. Но власти игнорируют подобную критику. Хотя казалось бы, что озвучивание проблем могло бы принести пользу и стране, и, прежде всего, правительству.
По словам основателя и руководителя медиагруппы «Азия-Плюс» Умеда Бабаханова, СМИ — это мост между обществом и властью.
«Конечно, не вся информация в СМИ приятна правительству и обществу, но она всегда полезна. Это похоже на посещение врача, который ставит вам диагноз и определяет вашу болезнь. После того, как заболевание диагностировано, он назначает лечение. Средства массовой информации раскрывают общественные проблемы, чтобы правительство начало решать их», — отмечает Бабаханов.