«У Сооронбая Жээнбекова было время, чтобы вблизи рассмотреть взлеты и падения не одного властителя. Придя к власти, он не может не отдавать себе отчет в том, что власть — это и честь, и бремя. Чтобы достойно удержаться в ней необходимо пройти не один риф дилемм. Первый год президентства уже преподнес несколько испытаний. Одни пройдены, большинство еще предстоит», — отмечает в своей статье, написанной специально для CABAR.asia, эксперт Эльмира Ногойбаева.
English КыргызчаПодпишитесь на наш канал в Telegram!
Краткое изложение статьи:
- Сооронбаю Жээнбекову удалось избежать ожидаемого патронажа бывшего шефа;
- Политику Жээнбекова во внешней политике сейчас можно назвать форматом кризис-менеджера;
- Стиль семьи Жээнбековых и некоторые его высказывания демонстрируют высокую религиозность;
- У президента Жээнбекова пока еще нет слаженной, преданной, инициативной команды.
История умалчивает – мечтал ли когда-нибудь застенчивый юноша из удаленной от центра, зажатой между Ферганским и Алайским горными хребтами Каракульджи, стать президентом. Однако доподлинно известно, что 15 ноября 2017 года на всенародных выборах Кыргызской Республики, набрав 54,76 % голосов избирателей, он им стал.
Сказать, что Сооронбай Жээнбеков долго и пытливо шел к этой высочайшей политической ипостаси, довольно сложно. Да, его путь был непрост, но насколько само президентство было целью? Издержки различных политиков периода независимости, стремящихся на олимп, значительно рознятся. Для одних – это финансы, для других кровь, пот и жизнь. К примеру, путь к президентству двух современников Жээнбекова – двух Омурбеков. Один – молодой и амбициозный Омурбек Бабанов, не первый раз шел ва-банк к давней мечте – президентству, но мечта его каждый раз рушилась в одном шаге, точнее в нескольких процентах, от успеха. Другой – земляк, последовательный борец Омурбек Текебаев. Весомый конкурент любому политику в Кыргызстане, с почти 30-летним опытом борьбы во власти, прошедший все скрижали политики. Возможно именно по этой причине находящийся на момент предвыборной борьбы в тюрьме, не без участия экс-президента Атамбаева. И так, фортуна вынесла Жээнбекова на политический олимп. Быть президентом Кыргызстана, пережившей два то ли переворота, то ли революции, с необузданным гражданским обществом и несмотря ни на что свободолюбивым нравом, дело не простое. Каждый президент здесь, приходя во власть, был уверен в том, что страна управляема, как и все институты, общество. И каждый раз наступал на одни те же грабли. У Сооронбая Жээнбекова было время, чтобы вблизи рассмотреть взлеты и падения не одного властителя. Придя к власти, он не может не отдавать себе отчет в том, что власть — это и честь, и бремя. Чтобы достойно удержаться в ней необходимо пройти не один риф дилемм. Первый год президентства уже преподнес несколько испытаний. Одни пройдены, большинство еще предстоит. Дилемма I. Самостоятельный игрок? Здесь история уходит от, казалось бы, возможной предопределенности. Став пятым президентом независимого государства Кыргызстан, Сооронбаю Жээнбекову удалось избежать ожидаемого патронажа бывшего шефа. Первую дилемму, выпавшему на его долю президентства он прошел вполне успешно, и первоначально довольно деликатно. Это позже, когда Алмазбек Атамбаев, вернувшись к реальности, прозреет и поймет, что его взрослый и самостоятельный, еще недавно лояльный, служащий не хочет быть просто марионеткой. Тогда и начнется новый виток реваншистских войн, а если точнее, то политических циклов уже свойственных Кыргызстану. Когда каждый последующий президент отвергает предыдущего, преследуя его приспешников. Кстати, отточил этот принцип и на деле, и в постоянных риториках, именно Алмазбек Атамбаев, заложив политическую традицию ругать и винить во всем предыдущих президентов. Бумеранг облетел круг, и вернулся. Прошел первый год Сооронбая Жээнбекова, один из шести положенных. Это только начало, однако первоначальный стиль президентства Жээнбекова уже вырисовывается. Это немногословный и выдержанный лидер, что разительно контрастирует с предыдущим президентом. Его поступь пока осторожна, возможно, даже чересчур. Во всяком случае контур самой политики пока не еще определился. Нынешний президент скорее интровертен, он не делает поспешных шагов. По южному дипломатичен и почтив к коллегам – руководителям стран-соседей по региону и внешнеполитическим партнерам. За это, те пока благодушно включают его в свой круг. Даже если он на голову выше ростом, он старается не выходить вперед. Учтивость и немногословность – скорее его коньки, чем недостатки. Внешний радиус Президентство Сооронбая Жээнбекова попадает на постепенное, но последовательное форматирование центрально-азиатского региона, сегодня скорее ориентированного к центростремительному движению. Долгое противостояние между всеми его лидерами, постепенно сменяется сближением. Задающий тон, новый президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев демонстрирует полное радушие Кыргызстану и его лидеру. Не случайно, что президентство Жээнбекова началось именно с беспрецедентно позитивного за последнее десятилетие сближения с Узбекистаном. Консервативный, и бесспорный региональный лидер, Нурсултан Абишевич также довольно благосклонно отнесся к новому президенту Кыргызстана. Братские связи кыргызско-казахских лидеров еще недавно пришедшие в тупик, перешли в стадию оттепели. В координатах дальнего видения политика Жээнбекова не изменилась. Его лояльность России определилась сразу. Он даже поддержал инициативу с введением общей валюты в ЕАЭС. Оптимистичней, кстати говоря, чем остальные более опытные члены это организации[i]:ЕАЭС — наше будущее, Россия — наш главный стратегический партнер и союзник. Была, есть и будет. Я очень верю в будущее ЕАЭС, у нас могучий потенциал. Мы тоже придем к единой валюте.
Символично, что свой первый государственный визит президент Жээнбеков осуществил именно в Китай, приняв участие в заседании СГГ ШОС в Циндао в июне 2018 года. Взаимодействие с большим соседом активно развивается прежде всего на двустороннем уровне, особенно в торгово-экономических отношениях. В Год развития регионов Кыргызстана удалось убедить китайскую сторону о выделении гранта на сумму 600 млн юаней на реализацию проектов по созданию научно-инновационного сельскохозяйственного технопарка, оснащение ветеринарных и фитосанитарных лабораторий, развитие дорожной сети Бишкека, обеспечение питьевой водой отдаленных районов Кыргызстана.
Удалось и примирение с Турцией, вернув расположение турецкого лидера. Так после четырёх летнего перерыва было проведено IV заседание Высшего совета стратегического сотрудничества Кыргызстана и Турции. Довольно благодушный вектор, но с легкой оглядкой на север, пока складывается и относительно Европы и США. Предположить, что у Кыргызстана и его нового президента хватит ресурсов и маневра для равномерной многовекторной политике было бы наивно. Однако, пока этот баланс не нарушен. Саму политику Жээнбекова во внешней политике сейчас можно назвать форматом кризис-менеджера. Из акцентов, на которые президент все-таки сделал особое ударение это – ислам. Как это скажется на взаимодействии с исламским миром, особенно на конкурирующие направления и представляющие их страны покажет время. Первый год — год адаптации.
Во внутренней политике, стиль семьи Жээнбековых и некоторые его высказывания демонстрируют высокую религиозность. Что уже вызвало с одной стороны настороженность у сторонников светскости, заложенной в Конституции Кыргызской Республики. С другой стороны, усилило очевидный парадокс на уровне государства, которое вроде бы активно заявляет и борется с экстремизмом и терроризмом, но при этом на элитном уровне демонстрирует полную приверженность лишь одной конфессии – исламу.
Дилемма II. Стиль – между консервативным и актуальным Вообще, если говорить об общем стиле Жээнбекова, то он во многом возвращает к советской эстетике. Что так характерно для всех его форматов: встреч, мероприятий, полу-съездов. Все больше похожих на культурно-массовые встречи недавних времен, то с молодежью (недавно присягавшей предыдущему лидеру), то представителей профессиональных ниш (из той же серии). Такой знакомый формат, по которому ностальгия еще не выработалась, скорее наоборот – абсолютный иммунитет от массовых имитаций.
В этом хорошо считывается бывший советский партийный и номенклатурный деятель. Этот формат сильно контрастирует с постоянно обновляющимся стилем актуальных политических коммуникаций в мире – проведения встреч, площадок, дискуссий.
Сегодня стиль Жээнбекова если не из советского ренессанса, то скорее из современных восточных, соседских деспотий. Что скорее шаг назад, чем вперед. К тому же он менее эффективен и даже провокационный для Кыргызстана, с его активного гражданским обществом и настроениями. Уместней была бы открытость и естественность политических проявлений любого уровня, от официальных конференций в резиденции до проведения рабочих встреч. Отсюда моментальная реакция в обществе – известные мемы, на соответствующие даже не фразы, а реакции. Кстати, коллеги президента по региону задают тон в инновационных направлениях. Что демонстрирует даже не моду, а свидетельство умения – “держать руку на пульсе”. Президент Туркменистана на гонках и скачках; мобильный лидер Узбекистана с актуальными договоренностями от Сорбонны до Силиконовой долины; даже Нурсултан Абишевич с битой для гольфа смотрится вполне органично. Динамика изменений во всем мире задает темп не только обществам, но и в первую очередь лидерам. Особенно там, где есть конкуренция, технологии и открытость. Дилемма III. Команда? Пока же во всех проявлениях осторожный Жээнбеков все еще осматриваясь, выбирает испытанные, но старые методы. Это невооруженным глазом демонстрирует нынешний кабинет правительства КР, его состав и повестка. Видимо, старая добрая крестьянская аксиома – “старые кони борозды не испортят” является доминирующей у нынешнего президента. Даже за реализацию довольно долгожданной, и модернисткой по кыргызстанским меркам, программы «Цифровой Кыргызстан» назначен первый вице-премьер Кубатбек Боронов. С одной стороны, назначение испытанного и принципиального менеджера оправданно, реализация проекта просто необходима Кыргызстану. С другой стороны, сложно представить, как можно управлять ситуацией не понимая предмет. Ответ кроется в двух очевидных мотивах президента, которые очень характеризуют ситуацию. Первый – банальная повсеместная коррупция, с которой все его предшественники безуспешно боролись, называя этот бесконечный процесс очередной реформой. Второй мотив – команда. У президента Жээнбекова пока еще нет слаженной, преданной, инициативной команды. Все назначения — это его бывшие коллеги по вертикали и горизонтали власти. Всё бы ничего, но большая часть из них это те, кто совсем недавно были частью предыдущих команд. Зарекомендовавших себя в лучшем случае консервативными. Сооронбаю Жээнбекову нужно понять, что он уже не исполнитель. Он самостоятельный лидер независимого государства, который должен вести свой народ вперед. Ему в наследство досталась слабая, трухлявая, не эффективная система. Соответственно, набирая к себе в команду подобные кадры, среди которых сложно назвать выдающихся, самостоятельных личностей, тем более актуальных профессионалов, он восстанавливает вновь старую безжизненную схему. Такая конструкция, как истлевший корабль, скоро снова может дать течь. А впереди еще целых пять лет, которые либо отбросят страну и общество еще более назад, либо подтолкнут к развитию. Дилемма IV. Видение будущего? Видение будущего пропало еще при Бакиеве, окончательно обвалилось при Атамбаеве. Ни тот, ни другой не смогли его сформировать ни для себя, что хуже – для общества. Ответить на вопрос “зачем ты пришел к власти?” не просто. Это требует чистого разума и мужества, в первую очередь перед самим собой. От этого видения зависят разные вещи. Например, настроение страны, людей, перед которыми давалась присяга, обещая вывести из кризиса. Те самые мигранты, из той же Ошской области, которым нужны ответы на вопросы – в какой стране они будут жить завтра, что уготовлено их детям за те тяжелые деньги, добытые ими в миграции? Или, например, собственное будущее президента после президентства? Не секрет, оно скорее и чаще печально для всех экс-президентов Кыргызстана. Особенно тех, кто об этом будущем не задумывался или быстро забыл. От видения будущего банально зависит такая простая, но важная вещь – будет ли вообще в обозримом будущем, независимое или не очень, государство Кыргызстан. Пока это видение, и даже ее ближайшая перспектива, не определилось. Вернее, президент его не озвучил. Будем надеяться, что оно у него есть. Согласитесь, отсутствие горизонта развития – не самая лучшая стратегия для человека, семьи, государства на пять и более лет вперед. Дилемма V. Ошибки предыдущих Политическая история Кыргызстана через призму бывших президентов довольно богата и поучительна. Особенно на предмет чего не стоит делать. Семья – это самый первый урок. Вернее, когда семья заменяет команду — это самое сложное. Возможно потому, в народе больше всего муссируются тревожные аналогии клана Жээнбековых в параллели с кланом Бакиевых. От биографии самих президентов до дружного братства. От сомнительных сторон биографий отдельных его представителей до региональных кадровых предпочтений. От консервативного парт-колхоз-номенклатурного стиля до возвращения в окружение уже знакомых и апробированных предыдущим кланом, кадров. Может быть это всего лишь инерция или пока лишь совпадение — время покажет. Держать семью в узде сложно, учитывая, что она растет и горизонтально, и вертикально. Вот уж где необходима воля, далеко не только лишь политическая. Увидеть окно возможностей. Сконцентрироваться не только на Кыргызстане, как на одном большом айыле, и его регионах, но видеть и более широкие горизонты, перспективы и успеть ими воспользоваться. Для этого нужны профессионалы, мобильность и стратегический подход в развитии государства. Это далеко не то, что у нас стало обозначаться «стратегиями» — подобные никчемным диссертациям, которые заполнили застарелую Высшую аттестационную комиссию КР. Стратегия — это не многотомник про все и ничего. Это карта развития, как раз на те пять и более лет, в зависимости от амбиций и возможности нынешнего лидера государства. Кстати, да, Сооронбай Жээнбеков будучи президентом должен все-таки определиться с типом своего лидерства: он или, а) консервативный “председатель колхоза”; б) азиатский “восточный паша”; с) современный лидер независимого государства; или d) кризис менеджер? Приставку “отец нации” лучшее избежать – это, действительно, дурной тон. Стиль задаст динамику, может быть и саму перспективу. Повторюсь, залог в этом: цель, команда и методы. Силовики под прикрытием. Про методы “тройки”. Соблазн стянуть на себя силовой блок не самая лучшая идея. Во-первых, это тот таз, который всегда может опрокинуться. Во-вторых, все-таки лучше понимать границы своих полномочий. Чем они шире, тем больше ответственности. Из предшественников, об этом хорошо помнила Роза Отунбаева, не стараясь на брать на себя лишнее, лишь то, что в прописанных Конституции КР полномочиях. Это значительно делает систему мобильней, задавая баланс и в конечном итоге модернизируя ее. Стоит ли тянуть на себя одеяло силовой тройки: Совет безопасности КР, прокуратура, ГКНБ? Атамбаев, помниться, сильно тянул. Безопасней внутри государства ни его гражданам, ни самому Алмазбеку Шаршеновичу не стало. Только аукнулось позже. Да, и парламент. Парламентаризм — это такая, по сути, аквариумная система. Там должны водиться разные партии, лидеры и не плохо бы все-таки конкурентные идеологии. Иначе среда становится затхлой. К тому же нельзя увлекаться заводить партийных рыб-фаворитов. Это чревато, они вырастают в акул и проглатывают остальных конкурентов. Остается потом мелочь, или так – прилипалы. А ручной парламент – мертвый орган. Может и послушный, но общество, начиная с базового – законов, постепенно гниет. Следующий этап – это топь, болото. К тому-же за все имитации нужно брать и нести ответственность. Ему это нужно? «И» или «или». Помните, дилемму Акаева? Потом Бакиева. Не избежал ее и Атамбаев. Вектор во внешней политике – это важно! Когда еще в 1993 году Туркменистан заявил о «курсе на нейтралитет», было сложно это понять. Спустя четверть века, обернувшись мы видим, что это была попытка не просто законсервироваться, но постепенно выработать собственную политику, без фанатичной преданности одному внешнему игроку. Может быть этот, тогда экзотический ход, был довольно рациональным, учитывая современную прагматичную внешнюю политику этой страны в части распоряжения своими национальными недрами? Сегодня, очевидно, что политика абсолютной лояльности одним, даже мега, бывшей паттерне довольно рискованна. Поскольку ничто не вечно, все меняется. Там, где вчера был лидер позиции, завтра может быть – изоляция. Суверенитет как действие, сложно осуществлять, но без его реализации, смысла в нем нет. Дилемма VI. Суверен? Сможет ли тот мечтательный юноша в итоге стать настоящим лидером? Сможет ли он преодолеть сложившуюся инерцию, и не стать лишь исполнителем внутри системы, и марионеткой во внешнем мире? Первый год, ожидания экс-патрона, да и общества в целом, говорят, что – да. В этой ловушке преодолений у Сооронбай Жээнбекова три круга лабиринта-дилемм: Первый – семейно-клановый. Возможно самый сложный. Сложно не стать его заложником, в условиях “сложивших традиций”. Учитывая, что закономерность патриархального общества – чем больше власти, тем больше семья, соответственно, земляков, родни, друзей, коллег и так до бесконечности. Быть заложником семьи в политике не значит ею управлять, значит – ей подчиняться. Второй – профессиональный. Инерционный. Годами будучи исполнителем, не просто выйти на роль лидера, особенно лидера нации. Однако первый шаг сделан, преодолеть лояльность такому экспрессивному лидеру-патрону как Атамбаев, нужно иметь личный стержень. Значит он все-таки есть. Второй уровень в этом, не повторять ошибки предыдущих. Учиться никогда не поздно, тем более руководить. Тем более государством. Только команда и советники должны быть реальными, а не формально дежурными. Потом они легко сбросят ответственность и перейдут в преданность следующему президенту, опыт имитаций слишком большой. Третий – государственный. Стратегический. У нас часто любят приводить в пример Ататюрка. Если убрать патетику, то его феномен, прежде всего в полном принятии ответственности за будущее страны. Он как стратег понимал это, как воин принимал. Каракульджа – суровый край. Край, удерживающий свое пространство между двумя исполинами – Ферганским и Алайскими хребтами. Это постоянное приграничье. Здесь живут люди, которым дилеммы не в новинку. Главное, это понять, и сделать шаг вперед. [i] Kaktus.media. Единая валюта, нет границ и проблем. Мечты Жээнбекова о будущем Кыргызстана и ЕАЭС.Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project», реализуемого при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Норвегии. Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора