В Казахстане растет количество случаев кибербуллинга в отношении детей, но большинство родителей не обращаются в правоохранительные органы.
Айнаш Карсакова живет в Алматы и растит троих детей. Полгода назад ее младшая дочь перешла в новую школу и уже через неделю подверглась кибербуллингу в соцсетях. Теперь она отказывается ходить на занятия.
«Моя дочь страдает лишним весом. Когда она перешла в другую школу, подписалась в Instagram на своих одноклассников. Все начали писать гадости под ее фотографиями. У нас нет денег, чтобы покупать брендовую одежду. Но дети этого не понимают», – рассказывает Карсакова.
Амиру Жуманову 9 лет и недавно у него появилась страница в социальной сети «ВКонтакте». По его словам, там он хотел рассказывать о своей семье и родных. Но спустя некоторое время от старшеклассников посыпались оскорбления.
«После этого я удалил страницу. А моего друга унизили, что он маленького роста. У него даже есть кличка, он постоянно плачет в туалете, потому что в социальных сетях пишут о нем гадости», – рассказывает школьник.
Родители Амира обращались в службу поддержки и к психологу, но пока безрезультатно.
«Я в школе тоже получал от сверстников, но никогда меня не обзывали, не унижали. Сын стал молчаливым, агрессивным, начал поднимать руку на сестренок. Очень сильно переживаю за него», – говорит его отец Марлен Жуманов.
Учительница биологии из Акмолинской области Карлыгаш Жаксылык говорит, что раньше ученики писали плохие слова друг о друге на стенах, а сейчас – в социальных сетях.
«В нашей школе когда-то была такая ситуация: пятиклассники играли в футбол и один из ребят не очень хорошо справлялся. Проигравшая команда видела причину поражения в этом ребенке. Его обвиняли, смеялись над ним за то, что он не мог хорошо играть. Потом начали писать ему в соцсетях, в личку слова, которые касаются чести и достоинства. Ребенок в конце концов сказал своим родителям, что он не хочет идти в школу, у него была сильная депрессия», – рассказывает она.
К основным видам кибербуллинга относятся:
Необоснованная критика в адрес конкретного человека, которая выражается в виде комментариев и сообщений.
Высмеивание и уничижение жертвы в агрессивных сообщениях, которые размещаются на различных сайтах и страницах в социальных сетях.
Преследование человека с помощью гаджетов. Также возможны регулярные угрозы в адрес жертвы и членов семьи.
Рассылка или публикация фото- и видеоматериалов с обнаженными и полуобнаженными людьми. Обычно используется для шантажа, вымогательства или мести бывшему партнеру.
Используется в многопользовательских онлайн-играх и представляет собой преследование других игроков. В рамках грифинга обидчики используют нецензурные выражения, блокируют отдельные области игры и открыто мошенничают, чтобы лишить игроков удовольствия от игры.
Каждый девятый ребенок
По данным депутата нижней палаты парламента Казахстана Сауытбека Абдрахманова в 2021 году в стране выявили 140 тыс. фактов кибербуллинга в интернете. Это в два раза больше, чем в 2020 году. По его информации, озвученной на пленарном заседании, каждый девятый ученик в стране хоть раз сталкивается с травлей.
«В Казахстане родители дарят детям смартфоны в возрасте 3 лет. 54% детей в возрасте 4-6 лет имеют собственный телефон или планшет, а к 14 годам этот показатель достигает 97%», – говорит он.
Глава отдела по укреплению здоровья и молодежи «Национального центра общественного здравоохранения» Акбота Абильдина говорит, что в 2021 году они провели опрос 6546 учеников общеобразовательных школ в возрасте от 11 до 15 лет.
«Согласно результатам этого исследования, 5% подвергались кибербуллингу два или три раза. И этот показатель продолжает увеличиваться среди мальчиков с возрастом», – говорит она.
Проблему кибербуллинга в Казахстане не отрицают, но публично говорить о произошедших кейсах многие отказываются. С марта 2021 по март 2022 года Министерство информации и общественного развития уже зарегистрировало 1700 жалоб на кибербуллинг, в основном от родителей. Также 45 тысяч незаконных ссылок расследуются на предмет предполагаемого кибербуллинга. Но это лишь небольшая часть от всех происходящих случаев.
По словам президента «Интернет Ассоциации Казахстана» Шавката Сабирова, в 99% случаев родители, чьи дети подверглись кибербуллингу, категорически не хотят обращаться в правоохранительные органы.
«У нас может быть миллион статей Уголовного кодекса, но пока у населения не будет доверия к правоохранительным органам, проблему не решить. Повысить его возможно путём воспитания собственных киберполицейских. В западных странах киберполиция формируется в первую очередь из специалистов по кибербезопасности и IТ, которые хотят быть сотрудниками правоохранительных органов. У нас же, мне кажется, ситуация несколько иная», – считает Сабиров.
Начальник Управления следственного Департамента МВД Ермека Шулдена, среди тех, кто занимается кибербуллингом, много тех, кто нацелен именно на детей. Они обманом заставляют детей присылать видео или картинки с обнаженным телом, а затем шантажируют.
«Дети, которые не могут стерпеть это давление и попадая в безвыходное положение, с большей вероятностью совершают самоубийство. В моей работе был такой случай, 8-летняя девочка познакомилась с ровесницей в социальных сетях. Она уговаривала разместить в социальных сетях видео и ее обнаженные фотографии. На самом деле это был педофил, зарегистрированный под другим именем», – говорит Шулден.
В законодательстве Казахстана нет определения «кибербуллинг», но есть административное и уголовное наказание за действия, которые относятся к этому виду психологического насилия. Но чаще всего такие дела проходят как административные и лишь небольшая часть жалоб доходит до рассмотрения в судах и буквально по десяткам из них выносят приговоры.
«Судебная практика очень плохая. Они не могут защитить обычных людей. Оскорбление государственных чиновников, таких как президент или депутат, наказывается лишением свободы на срок до трех лет. А простым людям не могут помочь», – говорит юрист Таир Назханов.
В 21 стране мира есть законы, защищающие детей от давления в социальных сетях. Например, в Южной Корее с 2007 года действует специальный закон против преследования в интернете. В 2014 году во Франции, а затем в 2017 году в Германии приняли закон о кибербуллинге.
Цензура или защита?
Сейчас на рассмотрении парламента Казахстана находятся изменения и дополнения в законодательство по обеспечению защиты прав ребенка. Всего в различные законы страны планируется внести 59 поправок. В том числе в законы «Об информатизации» и «О связи», которые обязывают иностранные соцсети и мессенджеры зарегистрироваться на территории страны, иначе их могут заблокировать.
«Мы можем предотвратить множество случаев киберзапугивания, ограничив доступ к социальным сетям. В настоящее время мы ведем переговоры с администрацией социальной сети “Меtа” об удалении материалов, не соответствующих национальному законодательству, в течение 24 часов. Этот закон был принят 15 сентября 2021 года. То есть мы откроем в Казахстане офисы для Instagram, Facebook, TikTok, мессенджеров, которые возглавят казахстанские специалисты», – говорит депутат нижней палаты парламента Айдос Сарым.
Поправки пока одобрены только в первом чтении. Многие опасаются, что под предлогом борьбы с кибербуллингом власти страны смогут контролировать граждан в социальных сетях и блокировать неугодный контент.
Общественники Казахстана призывают усилить мониторинг групп, интернет-страниц и мессенджеров, проводить в школах и учебных заведениях воспитательные часы по вопросам последствий кибербуллинга. Еще одна проблема – в стране не хватает детских психологов в школах страны. Без них предотвратить онлайн-травлю среди детей невозможно, считает психолог Жаннур Дауренбекова.
«В Казахстане 1 школьный психолог на 2000 детей, а в Европе 1 психолог на 200 детей. Есть даже специалисты, которые работают в двух школах и занимаются психологией. Но качество психологов очень низкое», – считает она.
По ее словам, сильные специалисты не хотят работать в школе из-за большой нагрузки и низкой зарплаты, а предпочитают устраиваться в частные центры или открывают собственные офисы.
Главное фото: unsplash.com