В Таджикистане танцоры-мужчины покидают сцену из-за негативного отношения консервативного общества.
Еще несколько лет назад в профессиональном танцевальном ансамбле «Ситора» города Бохтар – административного и культурного центра Хатлонской области – работали 18-20 юных танцоров. Сегодня их осталось всего трое.
Сиёвуш Алиев, солист ансамбля «Ситора» с момента основания, считает, что причина ухода его коллег вызвана негативной реакцией местных жителей.
Большинство его коллег были студентами, которые присоединились к ансамблю, чтобы заработать деньги. Буквально год назад другие танцоры Нематулло, Фирдавс и Камолиддин прекратили свою деятельность в ансамбле «Ситора».
Директор государственного ансамбля «Лола» имени Гаффора Валаматзода Кенджа Иброхимов говорит, что мужские танцы, особенно воинственно-героические, были частью богатого музыкального творчества таджикского народа. По его словам, особенно танцевальное исскусство развивалось в доисламский период, когда существовали по отдельности школы женского и мужского танцев.
Особую роль в таджикском национальном танце играли жесты исполнителей. Из-за строжайшего религиозного контроля, считавшего движения корпусом излишне чувственными и греховными, именно руки танцоров становились основными выразителями идеи танцевального произведения.
В то же время, Иброхимов признал, что в настоящее время традции таджикского мужского танца почти вымирают. В качестве примера таджикского мужского танца говорят о танце актера Бимболата Ватаева в художественном фильме «Хасан-арбакеш»1965 года. Другой пример, когда известные артисты Таджикистана Гурминдж Завкибеков и Мухаммаджон Вахидов танцуют в военных доспехах в фильме «Рустам и Сухроб» по повести Абулкасима Фирдавси «Шахнаме», что также является свидетельством древности таджикского мужского танца. Такие красивые мужские танцы можно увидеть и в других художественных фильмах, в том числе «Я встретил девушку».
Искусствовед Саидмурод Боймуродов также обеспокоен отсутствием внимания к мужскому танцу и отмечает, что в богатой культуре таджикского народа существуют десятки видов мужского танца, но большинство из них исчезли или не исполняются вовсе.
По его словам, испанцы, турки, русские, грузины и дагестанцы славятся своими мужскими танцами. Однако с появлением и распространением моды на современные песни и мелодии таджики забывают своё древнее искусство.
«Я помню, как много лет назад на свадьбах и мероприятиях организаторы выводили на сцену танцоров-мужчин и все аплодировали и восхищались тем, как он танцевал вместе с танцовщицей. Или что в горных селениях первыми на танцы выходили мужчины и старики», — говорит Саидмурод.
«Смотрят на нас криво»
По официальной информации, в 18 профессиональных ансамблях, песенных, танцевальных и народных филармониях городов и районов Хатлонской области танцорами работают 51 женщина и 17 мужчин. В Хатлоне действуют 12 ансамблей песни и пляски. Кроме «Ситоры», в котором трое солистов мужского пола, в остальных остались либо один-два танцора мужского пола, либо их нет вообще.
Шухрат Бобоев, главный балетмейстер ансамбля «Ситора», говорит, что большинство танцоров-мужчин ушли из профессии из-за сплетен и людской молвы. В связи с малочисленностью мальчиков в ансамбле «Ситора» они не могут ставить танцевальные номера для мужчин. Поэтому таджикский мужской танец исчезает.
По его словам, окружающих раздражает даже манера общения учителей танцев.
«Когда мы работаем с молодыми юношами и девушками, мы говорим мягко, чтобы достучаться до сердец студентов. Если мы будем действовать жестко, мы не сможем сохранить молодежь. Поэтому люди неправильно нас понимают и смотрят на нас криво», – говорит Шухрат Бобоев.
Он подчеркнул, что работа у них сложная, а зарплата низкая, что также заставляет коллег менять профессию или уходить со сцены.
Начальник управления культуры Хатлонской области Рамазон Насриддинзода отмечает, что мужской профессиональный танец постепенно исчезает не только на юге Таджикистана, но и в других регионах страны.
«В рабочих подразделениях большинства наших культурных учреждений есть вакансии для танцоров-мужчин. Они нужны нам. Потому что мужской танец — это тоже одна из частей таджикского национального искусства», — добавил Насриддинзода.
Согласно данным Национального центра тестирования, в 2022-2023 учебном году никто из выпускников школ Хатлонской области не подал заявки на обучение по специальности «хореография». По оценкам специалистов, каждый год десятки молодых людей из этого региона обучаются на факультетах пения и музыки, режиссуры, актерского мастерства и других видов искусства, кроме танцевального.
Хореограф фольклорно-этнографического ансамбля «Хутал» Хатлонской области Шариф Азизов причиной смены или ухода из профессии считает отсутствие условий работы и недостаточную заработную плату артистов. По его словам, при разделении ансамблей «Хутал» и «Шашмаком», которые в прошлом были единым целым, в его танцевальном коллективе было 12 девушек и 12 юношей. Но вскоре они уволились. Сейчас он учит танцам лишь нескольких девочек.
«Мужской танец был, есть и останется. При условии, что искусство начнут ценить и условия труда улучшатся», – говорит Шариф Азизов.
В надежде на поддержку
Сейчас Сиёвуш Алиев работает учителем школы №11 Кушониёнского района. Он выпускник факультета таджикской филологии Бохтарского государственного университета и хочет продолжить обучение на кафедре хореографии Таджикского государственного института культуры и искусства имени М. Турсунзода.
Сейчас он готовится к свадьбе и нашел невесту, которая одобряет увлечение Сиёвуша танцами.
«Если изменится мнение людей об этом виде искусства и государство поддержит танцоров, тогда мужской профессиональный танец в Таджикистане можно будет сохранить», – считает он.