Стремление Узбекистана стать членом ВТО: подлинная цель или просто ещё один «правильный сигнал»?
«Вступление Узбекистана в ВТО является определенного рода вызовом и испытанием на дееспособность не только для предприятий и бизнес-сообщества страны, но и для самого государственного и чиновничьего аппарата», — отмечает Фарход Мирзабаев, независимый аналитик из Узбекистана.
Под руководством президента Шавката Мирзиёева с конца 2016 года Узбекистану удалось в значительной степени избавиться от негативного имиджа одной из самых политически репрессивных и экономически закрытых стран мира, которая формировалась в течение длительного периода трудного правления бывшего президента Ислама Каримова.
Планы вступления в ВТО, объявленные правительством Узбекистана, могут стать еще одним таким «пиаром». Фото: eeas.europe.eu
Власти предприняли много позитивных шагов, которые подали «правильные сигналы» и удостоились похвалы международного сообщества, хотя многие из этих реформ, в большинстве случаев, остаются не до конца завершёнными.
Наиболее заметными из этих шагов были валютные реформы, ослабление ограничений для благочестивых мусульман, предоставление большей свободы слова, принятие мер по прекращению принудительного труда, сотрудничество с соседними странами для ослабления межгосударственной напряженности из-за пограничных и водных споров, предложение своей территории для проведения мирных переговоров по Афганистану и другие.
Не менее важным из этих похвальных шагов было объявление в 2017 году узбекским правительством о своем серьезном намерении возобновить переговоры о вступлении во Всемирную торговую организацию, которые были приостановлены с 2005 года. Важность такого шага означает готовность, хотя пока только на словах, узбекских властей привести свою внешнеторговую и инвестиционную деятельность, государственное администрирование и законодательство в соответствии с общемировыми стандартами и передовым мировым опытом. Поэтому вступление в ВТО является определенного рода вызовом и испытанием на дееспособность не только для предприятий и бизнес-сообщества страны, но и для самого государственного и чиновничьего аппарата.
Многие годы узбекские власти вообще потеряли интерес к ВТО и скептически относились ко всем региональным интеграционным процессам в пространстве СНГ, предпочитая двухсторонний формат сотрудничества. Из-за длительной паузы в переговорах о вступлении в ВТО, Узбекистану, скорее всего, придется снова начинать эти переговоры почти с нуля.
По мнению некоторых узбекских экспертов, в лучшем случае может потребоваться не менее пяти лет, прежде чем Узбекистан сможет подписать соглашение о вступлении в ВТО. Пока что правительство не предоставило подробный анализ возможных последствий будущего членства в ВТО. Фактически, такие исследования будут начаты только сейчас при технической и финансовой помощи ЕС, США, Южной Кореи, Турции и других стран партнёров.
Помимо объявления о своих планах вступления в ВТО, Узбекистану еще предстоит официально начать переговоры о вступлении с секретариатом этого международного торгового органа. В любом случае, несмотря на текущие дебаты на уровне экспертов в Узбекистане о плюсах и минусах членства в ВТО, еще не ясно, сможет ли страна успешно достичь членства в ВТО в будущем и, если это когда-нибудь произойдет, то по всей вероятности, это не вопрос ближайшего будущего. Для завершения переговоров о присоединении потребовалось 11 и 15 лет соответственно для соседних Таджикистана (2013 г.) и Казахстана (2015 г.).
В течение таких длительных периодов времени нет никаких гарантий того, что приоритеты правительства Узбекистана могут снова измениться, а переговоры о вступлении могут затормозиться на полпути без завершения. Такие страхи основаны на различных наблюдениях. В частности, до настоящего времени Узбекистан проводил многие внутренние реформы, будь то прекращение принудительного труда или смягчение ограничений для благочестивых мусульман, обычно под давлением международных партнеров, а не из-за принципиального и искреннего желания исправить что-то, что является ненормальным или неправильным в соответствии с общепризнанными ценностями.
Например, президент Шавкат Мирзиёев распорядился положить конец принудительному труду во время сбора урожая хлопка только после своего визита в Нью-Йорк для участия в Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2017 года. Во время своей поездки в Нью-Йорк он был принят среди прочих и бывшим президентом Всемирного банка Джим Ён Ким, который, как сообщалось, оказал давление на узбекского лидера, чтобы тот прекратил практику принудительного труда во время сбора урожая хлопка, и обусловил будущие кредитные соглашения в поддержку программы реформ в Узбекистане относительно успеха усилий правительства по искоренению принудительного труда в стране.
… до настоящего времени Узбекистан проводил многие внутренние реформы, будь то прекращение принудительного труда или смягчение ограничений для благочестивых мусульман, обычно под давлением международных партнеров, а не из-за принципиального и искреннего желания исправить что-то, что является ненормальным или неправильным в соответствии с общепризнанными ценностями.
Аналогичным образом другие реформы или международные инициативы президента Мирзиёева преследовали другие конкретные цели. Ослабляя ограничения и репрессии благочестивых мусульман, узбекские власти добивались исключения Узбекистана из «списка стран, вызывающих особую озабоченность», которые, по оценкам Госдепартамента США, нарушают религиозные свободы. Аналогичным образом, усилия по прекращению или ограничению принудительного труда были направлены на то, чтобы добиться отмены запрета на узбекский хлопок среди международных брендов одежды.
Сходным образом, на основе прагматичных расчётов, Узбекистан мог отказаться от своих претензий касательно строительства крупных гидроэлектростанций в соседних Таджикистане и Кыргызстане, ожидая, что эти страны, лишенные денег, никогда не смогут завершить эти гидроэнергетические проекты самостоятельно и будут тщетно продолжать поиски подходящего партнера, желающего инвестировать в эти проекты. Если эти страны никогда не смогут завершить эти гидроэнергетические проекты, то почему Узбекистан должен портить свои отношения с этими странами из-за этих фантомных гидроэлектростанций?
Чтобы оставаться на хорошем счету у западных партнеров и донорских организаций, таких как Всемирный банк и МВФ, Узбекистан должен постоянно посылать так называемые «правильные сигналы» о том, что он проводит реформы и пытается открыть свою экономику и добиться большей интеграции в мировую экономику. Такие меры необходимы для поддержания нынешнего позитивного импульса в отношениях Узбекистана с зарубежными партнерами.
Планы вступления в ВТО, объявленные правительством Узбекистана, могут стать еще одним таким «пиаром», нацеленным на достижение определенных экономических или торговых целей, помимо того, что они, безусловно, будут способствовать дальнейшему укреплению благоприятного реформистского имиджа Узбекистана в международном сообществе.
Имея узкий перечень сырьевых товаров, таких как золото, природный газ, медь, хлопковое волокно и сельскохозяйственная продукция, в качестве основных компонентов экспорта, в неменяющийся уже много лет узкий круг стран, с которыми у Узбекистана уже сложились более или менее приемлемые двусторонние торговые соглашения. Похоже, что на данном этапе своего развития нет острой необходимости в том, чтобы Узбекистан активно преследовал членство в ВТО. В связи с этим, объявленный процесс его вступления может затянуться на многие годы по разным торгово-экономическим и даже политическим причинам.
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project», реализуемого при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Норвегии. Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
