«Ориентация на социальные медиа предлагает новую альтернативную перспективу для политического рекрутинга. Сейчас, социальные медиа способны генерировать и форсировать продвижение того или иного политика даже без определенного политического бэкграунда», – отмечает антрополог Руслан Рахимов (Кыргызстан, Бишкек) в интервью, специально для cabar.asia.
cabar.asia: В экспертных кругах есть мнение, что кланово-родственные отношения в Центральной Азии стали терять свою значимость в XXI в. Кто-то говорит о том, что этот фактор отношений усилился и все еще играет определенную роль в политике. Что вы думаете по этому поводу?
Руслан Рахимов: Мне кажется, нужно отдельно рассматривать каждый случай, каждую страну в регионе, но если говорить о Кыргызстане, то, конечно, мобилизация этого ресурса все-таки еще присутствует. В южных регионах, например, более силен этот фактор, присутствует лояльность. Но там не обязательно звучит слово «клан» или «род», это может быть и региональный фактор. Все это связано с пластом традиционной культуры – когда человек гордится тем, что он относится к этому клану, роду на уровне коллективной памяти.
В целом, поскольку на сегодняшний момент кыргызская идентичность совершенно фрагментарна, то ей очень трудно дать четкое определение.
Тем не менее, на сегодняшний день, мне кажется, этот признак отходит на второй план, в силу того, что люди понимают, что у нас смешанное общество, формирующееся в эпоху Интернета. И на самом деле, в условиях открытого пространства люди видят, что традиционные какие-то аспекты не совсем и не всегда работают.
Зачастую, у лидера нет времени строить взаимосвязи, ему легче строить лояльность с профессиональным человеком другой группы, нежели с управляемым человеком со своей группы, который не подходит по своим профессиональным признакам.
Параллельно, важно сказать и о сетевой теории, учитывая, что ориентация на социальные медиа предлагает новую альтернативную перспективу для политического рекрутинга. Сейчас, социальные медиа способны генерировать и форсировать продвижение того или иного политика, даже без определенного политического бэкграунда. Некоторые общественные деятели в регионах зарабатывают виртуальный электорат только лишь умением притягивать население своими постами в социальных сетях, не обязательно занимая политический пост.
cabar.asia: В современное время стало модно говорить о билингвизме, тем более в XXI в. Руслан, какие позитивные стороны есть у билингвизма, какие негативные аспекты для развития государства?
Руслан Рахимов: Мне кажется, билингвизм, безусловно, нужен не только с геополитической точки зрения, а просто с человеческой, экзистенциальной точки зрения. Билингвизм, в частности, говорит о русском и кыргызском языках – это два крыла нашей страны, это не только язык межнационального общения, если говорить о русском языке – это язык, который помогает нам держать руку на пульсе на русскоязычном пространстве. Это очень важно для понимания кыргызскоязычных или русскоязычных групп, для трансляции тех или иных ценностей друг друга.
У нас билингвизм поддерживается на государственном уровне, однако, зачастую, проблема заключается в том, что это идет под националистическим давлением, что препятствует коммуникации и мотивации для изучения. И мы не можем выработать какие-то совместные точки соприкосновения и идти дальнейшим путем совместно, монолитно, только лишь из-за лингвистического фактора.
Билингвизм – есть знание двух языков и это способствует демократизации – элементарном общении на бытовом, на политическом уровне.
cabar.asia: Казахстан пошел дальше, там предлагают модель трилингвизма – владеть государственным, русским и английским. Как Вы думаете, насколько это целесообразно в условиях Кыргызстана?
Руслан Рахимов: Английский язык дает большие возможности, и многих его изучение мотивирует. Одно другому не мешает. Я думаю, английский язык уже постепенно интегрируется, и много молодых людей стараются практиковать его. Государство понимает это на определенном уровне, и усилив развитие английского языка, мы только ускорим экономику знаний, включение в мировой диалог и рынок.
cabar.asia: На Ваш взгляд, в чем проблема того что, к сожалению, уровень и качество преподавания кыргызского языка невысокий в школах и университетах, и что нужно сделать чтобы поднять уровень знания языка?
Руслан Рахимов: Опять же я хотел бы вернуться к вопросу о мотивации. Хотелось бы, чтобы мы подходили к языку не как к навязывающему фактору, а как к прагматичному вопросу. Нужно скорее создать такое поле, пространство, где кыргызский язык изучать выгодно и просто приятно.
К сожалению, потоки знания идут в основном только на русском и других языках. Многие интересные и полезные вещи, несмотря на многие попытки, не переводятся на кыргызский язык, которым пользуется, на мой взгляд, большинство населения.
Это создает экзистенциальную пропасть. Например, мы сейчас инициируем при поддержке Фонда «Сорос-Кыргызстан», создание интернет портала с видео курсами по различным социально-гуманитарным предметам на кыргызском языке. Это только небольшой вклад в его развитие. Было бы хорошо, чтобы кыргызский язык был распространенным и современным языком.
Еще один момент, это атмосфера. Когда я был в Швейцарии и в других странах с двуязычной и трехъязычной моделью, там часто и практически везде все переводится на другие языки, начиная от мест в общественном транспорте и заканчивая кафе и ресторанами.
Понятно, что это требует вложения ресурсов, тем не менее, изучение языка начинается с создания среды о том, что волей-неволей ты будешь знать перевод элементарных вещей.
cabar.asia: Учитывая Вашу специализацию на антропологии, хотелось бы спросить: какую роль антропология может сыграть в выработке национальной идеи? Есть мнение, что каждое государство должно иметь собственную национальную идею.
Руслан Рахимов: Да. Антропология может предложить что-то в качестве своего инструментария – это одна из немногих дисциплин, которая учится «слушать» те или иные культуры посредством своих методов, и понимать в чем заключаются основные нужды населения.
И как связать все эти нужды на практике дискурса с более глобальными процессами, которые происходят как в этом обществе, так и на региональном и на более масштабном уровне. Нам нужно больше «слушать» наших людей: чего они хотят, к чему они стремятся, какие у них страхи, какие у них эмоции и т.д.
И это поможет понять, в чем же заключается основная точка соприкосновения различных социальных групп, которые проживают на территории нашей страны, и, как можно оформить это в национальную идею, которую можно будет закрепить в качестве установки. Я против того, чтобы это называлось идеологией, и того, что мы должны думать в рамках этого. Скорее нужно предложить подборку каких-то идей, которые основываются на конкретных нуждах, экзистенциальных проблемах и просто проговаривать их совместно: соглашаться или не соглашаться. Ну и, понимать, что мы страна, в которой живем все вместе, и высшими ценностями являются свобода, открытое пространство и, что мы должны двигаться все вместе. В этом плане антропология, как академическая прикладная дисциплина, очень важна.
Руслан Рахимов является PhD по социальной антропологии, доцентом программы антропология Американского Университета в Центральной Азии. Проходил научно-исследовательскую стажировку в Гарвардском университете. Является сооснователем Кыргызской Ассоциации антропологов.
Интервью подготовила редактор cabar.asia Наргиза Мураталиева