Об эффективности инструментов мягкой силы ЕС в Узбекистане за последние 5 лет, а также о том, какие изменения произошли в этой сфере пишет выпускник школы аналитики CABAR.asia-2021 Фирдавс Кобылов (Ташкент, Узбекистан) в статье, специально для CABAR.asia.
Европейский Союз как субъект мягкой силы эффективно использовал свой Sui generis и привлекательность для распространения своих ценностей и норм. Успех мягкой силы ЕС зависит от источников, механизмов и инструментов ее реализации. Но фактор страны, на которую направлена мягкая сила, также играет важнейшую роль. Мягкая сила Европейского Союза в Узбекистане дала положительные результаты, поскольку в 2016 году начались реформы и изменения, такие как экономическая либерализация, создание благоприятного делового и инвестиционного климата для иностранцев и местных жителей, пересмотр судебной системы и реформы в сфере образования. В этом материале обсуждается «мягкая сила» ЕС, её успехи в вышеупомянутых областях за последние пять лет, а также то, как реформы и изменения, произошедшие в Узбекистане, создали положительные условия и возможности для продвижения политики мягкой силы ЕС.
Европейский Союз как уникальный глобальный игрок продемонстрировал свой экономический и политический потенциал в распространении своих основных ценностей, восприятии европейских принципов путем реализации внутренних инструментов внешней политики. ЕС считается не только нормативной силой в международных отношениях из-за его многих индивидуальных особенностей, таких как идея «объединяющего суверенитета», важность транснационального Европейского парламента и уважение прав человека[1], но и как «гражданской силой» и «мягкой силой»[2]. Роль Европейского Союза как преобразующей силы – еще один подход, используемый для описания политики в отношении стран Восточной и Центральной Европы[3]. Комплексный подход к изучению внешней политики ЕС основан на анализе ценностей, образов и принципов, которые формируют дискурс и практику отношений ЕС с остальным миром.[4]
Цель Европейского Союза как нового единого глобального игрока – увеличить свое присутствие в Центральноазиатском регионе. Важным шагом к достижению этой цели стало принятие новой стратегии ЕС для Центральной Азии в 2019 году. Реализация новой стратегии ЕС идет параллельно с текущими политическими и экономическими реформами и изменениями в Узбекистане после прихода к власти президента Ш. Мирзиёева. Такие реформы после 2016 года, как экономическая либерализация, улучшение благоприятного делового и инвестиционного климата, перестройка судебной системы, улучшение условий труда, подотчетности и эффективности правительства, дали ряд положительных результатов. Они повысили привлекательность Узбекистана на мировой арене и интерес внешних игроков к дальнейшему расширению сотрудничества. В частности, двустороннее сотрудничество между ЕС и Узбекистаном заметно укрепилось в экономическом и культурном аспектах.
Существует множество инструментов мягкой силы, таких как образование, культура, язык и экономическое процветание, которые можно использовать во внешней политике для продвижения национальных интересов. В этой статье основное внимание уделяется европейской схеме GSP + и образованию, и они рассматриваются в качестве важных инструментов мягкой силы ЕС в Узбекистане. В этом рассматривается также то, как реформы и изменения, произошедшие в Узбекистане, создали позитивные условия для продвижения политики мягкой силы ЕС. Следовательно, эффективность мягкой силы ЕС зависит не только от возможностей внешней политики ЕС, ее инструментов и механизма реализации, но также от возможностей и соответствующих условий, предоставляемых в стране, на которую направляется мягкая сила.
Всеобщая система преференций (GSP+) как инструмент мягкой силы
Как один из крупнейших рынков в мире с более чем 447 миллионами потребителей[5], ЕС является наиболее желанным местом для экспорта национальной продукции Узбекистана и сегодня является 4-м по значимости торговым партнером Узбекистана. Общий объем торговли с ЕС в 2019 году составил 2,684 млрд. евро; однако в 2020 году эти цифры несколько снизились до 2,4 млрд. евро[6]. Эти торговые отношения кардинально изменились с 10 апреля 2021 года, когда ЕС утвердил Узбекистан в рамках всеобщей системы преференций (GSP+), которая предусматривает преференциальные тарифы на товары, импортируемые из Узбекистана. Следовательно, Узбекистан выиграет от экспорта товаров в ЕС и более плавный выход на мировой рынок в рамках этой программы. Это улучшит экономические и торговые отношения между двумя сторонами и усилит присутствие ЕС не только в Узбекистане, но и в регионе. Кыргызстан является первой страной в Центральной Азии, включенную в систему GSP+, что, как ожидается, будет стимулировать местную экономику, благодаря возможности экспорта в Европу.
Однако, если мы рассмотрим опыт Кыргызстана за последние пять лет, мы увидим, что он не дал ценных результатов для кыргызских экспортеров. Так, по объему годового экспорта Кыргызстан находится на последнем месте среди 9 других участников системы GSP+. По словам Г. Чекировой, этому есть несколько причин. Во-первых, кыргызский экспорт в основном состоит из золота, которое не включено в GSP+. Во-вторых, в основном, агропродовольственные товары малоценны и интерес на них низок. Еще одним препятствием для экспортеров из Кыргызстана являются высокие европейские стандарты импорта товаров в ЕС. Таким образом, чтобы получить максимальную выгоду от свободного экспорта в ЕС, Узбекистан мог бы извлечь ценный урок из практики Кыргызстана и спланировать стратегию действий по улучшению своего экспортного потенциала на европейском рынке.
Принятие Узбекистана в GSP+ означало позитивные изменения и реформы во многих областях под руководством президента и ратификацию нескольких конвенций, которые являются основными критериями для членства в нем. Таким образом, за последние несколько лет в Узбекистане произошли значительные изменения и реформы, и принятие в систему GSP+ было одним из их положительных результатов.
Влияние Tempus и ERASMUS на высшее образование в Узбекистане
Сотрудничество в культурной и образовательной сферах является одним из основных направлений новой стратегии, и Совет будет поддерживать реформы, направленные на улучшение системы образования в Узбекистане. Приоритетными направлениями являются реформы в сфере высшего образования, профессионального образования и обучения, программы обмена преподавателями и студентами, а также цифровое образование[7]. Культурно-образовательное партнерство будет способствовать мобильности граждан и укреплению связей между двумя регионами. Этот тип партнерства будет взаимовыгодным в экономическом и социальном плане, обогатит преподавателей, профессоров и студентов международным опытом, который они смогут использовать в своей повседневной жизни.
Для системы высшего образования Узбекистана 2017–2020 годы стали периодом коренных преобразований и принятия важных решений по повышению качества высшего образования. В 2019 году Президент Ш. Мирзиёев подписал «Об утверждении Концепции развития системы высшего образования Республики Узбекистан до 2030 года»[8], в которой поставлены цели по реформированию и развитию высшего образования на основе национальных и мировых стандартов. Этот документ является важной вехой на пути к совершенствованию и развитию национальной системы образования. Одна из целей этой концепции состоит в том, чтобы как минимум 10 высших учебных заведений в стране заняли первые 1000 мест в рейтинге международно-признанных организаций (Quacquarelli Symonds World University Rankings, Times Higher Education или Academic Ranking of World Universities), а Национальный Университет Узбекистана и Самаркандский Государственный Университет вошли в топ-500 высших учебных заведений мира.
Изучение и внедрение опыта ведущих мировых университетов, в частности европейской модели, дает возможность мягкой силе ЕС распространять и продвигать в Узбекистане свой так называемый экспортный продукт образования. Программа Erasmus +, в которой сегодня участвуют в общей сложности 65 университетов Узбекистана, сыграла решающую роль в проводимых реформах и изменениях, ключевых вариантах сотрудничества с университетами, а также в применении европейского опыта в области высшего образования. ERASMUS в качестве мягкой силы на протяжении почти тридцати лет обеспечивает образовательное сотрудничество между ЕС и другими регионами. ЕС использует программу Erasmus+, чтобы помочь университетам Узбекистана модернизировать и достичь целей Болонского процесса в области высшего образования и Туринских принципов в области профессионального образования и обучения. Цель состоит в том, чтобы усилить конкурентную среду среди университетов, создать квалифицированные методы и механизмы обучения, которые помогут построить современную и высоко стандартизированную систему.[9] Опыт Казахстана, который является полноправным участником Болонского процесса с 2011 года, продемонстрировал положительные эффекты в реформировании и развитии высшего образования в стране. Например, сегодня 10 университетов Казахстана входят в топ-1000 лучших университетов по версии QS World University Rankings-2020[10], при этом три из них входят в топ-500, а один – в топ-300.
ЕС является наиболее желаемым направлением для послевузовского обучения после США и Великобритании. Программа ERASMUS+ предоставляет отличные возможности для студентов, обучающихся в ЕС, познакомиться с европейской системой образования и повысить мобильность граждан. На диаграмме ниже показано как изменилось количество студентов из Узбекистана, обучающихся на программах магистратуры в Европе за последние 7 лет. Мы видим, что каждое из чисел постепенно росло с небольшими колебаниями. В 2020 году количество студентов немного уменьшилось, и мы можем рассматривать это как побочный эффект и последствие COVID-19.
Таблица-1. Количество студентов, отобранных на программы магистратуры ERASMUS MUNDUS (EMJMD) из Узбекистана (2014–2020)
Подготовлено автором используя данные: ERASMUS in Uzbekistan, 2020
Еще один инструмент мягкой силы ЕС в секторе высшего образования – это программа Tempus, финансируемая ЕС. Эта программа поощряет модернизацию высшего образования в странах-партнерах в Восточной Европе, включая Центральную Азию, Западные Балканы и Средиземноморье, в основном стимулируя и укрепляя проекты сотрудничества университетов. В рамках Tempus IV Европейская комиссия утвердила бюджет с двусторонним выделением 5 миллионов евро в рамках 11 проектов с участием высших учебных заведений, которые были отобраны 77 проектных предложений в 2013 году (по сравнению с 36 приложениями в 2012)[11]. Кроме того, в различных проектах приняли участие 47 вузов Узбекистана. За последние годы эти цифры значительно выросли, и без сомнения можно отметить, что решающую роль в этом сыграли реформы в системе образования.
Сегодня в стране 114 высших учебных заведений, из которых 93 местные, а 27 – иностранные и их филиалы (в том числе Россия, Великобритания, США, Сингапур и Индия). В частности, за последние 3 года создано 6 новых высших учебных заведений и 17 филиалов, а также 14 филиалов зарубежных высших учебных заведений. Только два из них – университеты стран-членов Европейского Союза, такие как Туринский политехнический университет в Ташкенте (Италия) и Collegium Humanum – Андижанский филиал Варшавского университета управления (Польша).
Кроме того, что Европа является одним из желанных направлений для обучения в аспирантуре, европейские языки являются одними из наиболее изучаемых иностранных языков. Язык является инструментом распространения культуры, традиций и ценностей и играет жизненно важную роль в продвижении мягкой силы. В Узбекистане есть специальные языковые центры, где узбекская молодежь изучает европейские языки, такие как немецкий, французский и испанский. Яркими примерами являются Goethe-Institut и French Alliance в Ташкенте, где люди изучают немецкий и французский языки. В некоторых государственных университетах и учреждениях, специализирующихся на иностранных языках, а также в Университете мировой экономики и дипломатии студенты изучают, помимо других языков, европейские в качестве первого и второго иностранных языков.
Мягкая сила ЕС не ограничивается только вышеупомянутыми областями. Культурные отношения между ЕС и Узбекистаном также улучшаются с каждым годом, создавая неформальную платформу для двустороннего конструктивного диалога. Например, в 2013 году при участии Национального агентства «Узбекское кино» ЕС начал ежегодно проводить «Европейский кинофестиваль» в Ташкенте. География этого культурного мероприятия с 2016 года расширилась на другие регионы Узбекистана. Беспрецедентная сила «мягкой силы» проявляется в культурном измерении, и кино и музыка являются самыми привлекательными среди них. Следовательно, эти фестивали могут сыграть жизненно важный инструмент внешней политики в распространении европейских ценностей и норм среди молодежи с помощью визуализации и аудиоформата. Существует также программа обучения менеджеров ЕС, которая реализовала свои образовательные курсы для узбекских руководителей высшего звена в европейских странах до 2018 года. Эти курсы были нацелены на развитие и совершенствование организационных навыков местных предпринимателей и формирование благоприятной деловой культуры на рабочих местах.
Положительное влияние реформ в Узбекистане на мягкую силу ЕС
Тем не менее, эффективность мягкой силы ЕС зависит не только от возможностей внешней политики ЕС, ее инструментов и механизма реализации, но и от возможностей, предоставляемых в стране, на которую была направлена мягкая сила. Например, среди студентов, получивших стипендию ERASMUS MUNDUS в Центральной Азии, самые низкие показатели в Туркменистане. И это не из-за политики Евросоюза и не из-за того, что студенты не хотят учиться в Европе, а из-за внутренней политики Туркменистана и отсутствия возможностей для реализации мягкой силы ЕС в этой стране. Следует вывод, что инструмент мягкой силы внешней политики ЕС требует рациональной цели и соответствующих условий для реализации своей политики в странах, на которые она направлена.
Таким образом, глубокое понимание мягкой силы ЕС требует понимания источников мягкой силы, механизмов и инструментов ее реализации. Однако следует иметь в виду, что успешное продвижение его мягкой силы зависит не только от этих факторов, но и от определенных условий в стране, на которую она направлена. Мягкая сила ЕС процветает в Узбекистане и достигла своего апогея в последние пять лет, благодаря позитивным реформам и изменениям, произошедшим за эти годы.
Тем не менее, есть несколько рекомендаций по дальнейшему повышению эффективности мягкой силы ЕС:
– создать упрощенную визовую систему для узбекских предпринимателей, туристов и студентов;
– поощрять страны-члены ЕС к налаживанию партнерских отношений и открытию филиалов своих университетов в Узбекистане, а также развитию языковой подготовки в регионе;
– предоставить квоты для стажировок в европейских учреждениях для кандидатов из Центральной Азии, особенно для узбекской молодежи и специалистов.
Заключение
Европейский Союз как субъект мягкой силы эффективно использовал свой Sui generis и привлекательность для распространения своих ценностей и норм. Успех мягкой силы ЕС зависит от источников, механизмов и инструментов ее реализации. Но фактор страны, на которую направлена мягкая сила, также играет жизненно важную роль. Мягкая сила ЕС в Узбекистане дала положительные результаты с тех пор, как начались реформы и изменения, такие как экономическая либерализация, создание благоприятного делового и инвестиционного климата для иностранцев и местных жителей, пересмотр судебной системы и реформы в сфере образования. Эти реформы предоставили благоприятные условия и возможности для реализации мягкой силы ЕС.
Использованная литература:
Costello, P. (2020). Values and interests in post-Lisbon European Union foreign policy. European Union in International Affairs, 45–57. https://doi.org/10.1007/978-3-030-48317-3_4
Duchêne, F., & Kinhide, M. (n.d.). The Crisis of International Cooperation-The Trilateral Commission (1974).
European Commission. (2019). Joint Communication to the European Parliament and the Council “The EU and Central Asia : New Opportunities for a Stronger Partnership.”
Hough, P. (2019). Understanding Global Security. In Journal of Chemical Information and Modeling (2nd ed., Vol. 53, Issue 9). Routledge. https://doi.org/10.1017/CBO9781107415324.004
Jones, W. J. (2010). European Union Soft Power: Cultural Diplomacy & Higher Education in Southeast Asia. Silpakorn University International Journal, 9–10(2009–10), 41–70.
Kaunert, C., & Zwolski, K. (2014). The EU as a global security actor: a comprehensive analysis beyond CFSP and JHA. Perspectives on European Politics and Society, 15(4), 620–621. https://doi.org/10.1080/15705854.2014.940129
Krzaklewska, E., & Krupnik, S. (2008). The Role of the Erasmus Programme in Enhancing Intercultural Dialogue. Presentation of the Results from the Erasmus Student Network Survey 2007. 4th International Barcelona Conference on Higher Education, Vol 6. https://core.ac.uk/reader/41781688
Tocci, N. (n.d.). Profiling normative foreign policy: the European Union and its global partners.
Union, C. of the E. (2017). Council Conclusions on the New Strategy on Central Asia Delegations. Journal of Chemical Information and Modeling, 110(9), 1689–1699.
Voloshin, G. (2014). The European Union’s Normative Power in Central Asia: Promoting Values and Defending Interests. Palgrave Macmillan. https://doi.org/10.1057/9781137443946.0001
Список вебсайтов:
- https://ec.europa.eu/eurostat/statistics-explained/index.php?title=Population_and_population_change_statistics;
- https://gsphub.eu/country-info/Uzbekistan;
- http://www.erasmusplus.uz/Information-about-the-projects/tempus/Tempus-4/index.htm;
- https://www.universityrankings.ch/results/QS/2020?ranking=QS&year=2020®ion=&q=Kazakhstan;
- https://lex.uz/ru/docs/-4545884;
[1] Kaunert, C., & Zwolski, K. (2014). The EU as a global security actor: a comprehensive analysis beyond CFSP and JHA. Perspectives on European Politics and Society, 15(4), 620–621. https://doi.org/10.1080/15705854.2014.940129; Tocci, N. (n.d.). Profiling normative foreign policy: the European Union and its global partners; Voloshin, G. (2014). The European Union’s Normative Power in Central Asia: Promoting Values and Defending Interests. Palgrave Macmillan. https://doi.org/10.1057/9781137443946.0001
[2] Duchêne, F., & Kinhide, M. (n.d.). The Crisis of International Cooperation-The Trilateral Commission (1974).
[3] Hough, P. (2019). Understanding Global Security. In Journal of Chemical Information and Modeling (2nd ed., Vol. 53, Issue 9). Routledge. https://doi.org/10.1017/CBO9781107415324.004
[4] Costello, P. (2020). Values and interests in post-Lisbon European Union foreign policy. European Union in International Affairs, 45–57. https://doi.org/10.1007/978-3-030-48317-3_4
[5] См: https://ec.europa.eu/eurostat/statistics-explained/index.php?title=Population_and_population_change_statistics
[6] См:https://gsphub.eu/country-info/Uzbekistan
[7] Union, C. of the E. (2017). Council Conclusions on the New Strategy on Central Asia Delegations. Journal of Chemical Information and Modeling, 110(9), 1689–1699.
[8] См: https://lex.uz/ru/docs/-4545884
[9]European Commission. (2019). Joint Communication to the European Parliament and the Council “The EU and Central Asia: New Opportunities for a Stronger Partnership.”
[10] См: https://www.universityrankings.ch/results/QS/2020?ranking=QS&year=2020®ion=&q=Kazakhstan
[11] См: http://www.erasmusplus.uz/Information-about-the-projects/tempus/Tempus-4/index.htm