В ноябре 2021 года Центральная Азия в зарубежной прессе была отмечена в свете проведенных парламентских выборов в Кыргызстане, усиления контроля властей над интернетом, энергодефицита в Казахстане на фоне всплеска криптомайнинга; необходимости обновленной стратегии США в регионе.
Парламентские выборы в Кыргызстане: низкая явка, технические сбои
Издание The Diplomat, освещая прошедшие парламентские выборы в Кыргызстане, отмечает, что окончательные результаты еще не определены, но ясно одно, что кыргызстанцы устали от выборов. Ручной подсчет голосов продолжается, но в настоящее время, на следующий день после выборов, похоже, что шесть партий, в основном проправительственных, получат доступ в сокращенный парламент.
Парламентские выборы в Кыргызстане 28 ноября были отмечены низкой явкой избирателей и техническими сбоями в самый неподходящий момент. В своих предварительных выводах миссия ОБСЕ по наблюдению за выборами заявила: «Парламентские выборы 28 ноября были конкурентными, но конституционные изменения ослабили парламент, последующие обширные законодательные изменения в ключевых аспектах выборов, подавленная кампания и общее разочарование избирателей препятствовали конструктивному участию».
Явка избирателей на парламентские выборы — третье избирательное мероприятие 2021 года для Кыргызстана — оценивается примерно в 34 процента, что является рекордно низким показателем. Для сравнения: прошедшие в октябре прошлого года парламентские выборы, результаты которых были аннулированы после протестов, вспыхнувших в ночь после голосования, набрали 58,89 процента.
Выборы в Кыргызстане, в отличие от выборов в остальной части Центральной Азии, часто технически конкурентны: в выборах участвовала 21 партия, и более 300 человек баллотировались на места по новым одномандатным округам.
Эти выборы прошли в соответствии с новой конституцией (утвержденной на апрельском референдуме) и новыми правилами (утвержденными в августе). Новая конституция сократила количество депутатов в парламенте со 120 до 90, а новые правила проведения выборов изменили порядок заполнения этих мест. Вместо прежней системы пропорциональных партийных списков на этих выборах использовалась раздельные преференциальная и одномандатные системы.
Неудивительно, что недавно введенная избирательная система вызвала путаницу и споры. Технический сбой в день выборов только усугубил ситуацию. По некоторым данным, после закрытия избирательных участков сайт ЦИК начал давать сбои. ЦИК извинилась за сбой перед участниками митинга у здания комиссии в Бишкеке.
Четыре оппозиционные партии — «Ата-Мекен», «Азаттык», «Социал-демократы» и «Улуттар Биримдиги» — собрались в Бишкеке на следующий день после выборов с требованием аннулировать их результаты и назначить новые выборы.
Президент Кыргызстана Садыр Жапаров написал в Facebook «обращение к поднимающим шум партиям» и сказал, что никто не помешает им подсчитывать бюллетени вручную. Он добавил, что если будет установлено, что ЦИК «сфальсифицировала» результаты, виновные «заплатят головой».
Майнеры криптовалюты борются с серьезным энергетическим кризисом в Казахстане
Американское издание The Verge о компьютерной технике, гаджетах и стиле жизни со ссылкой на Financial Times, сообщает, что казахстанские майнеры криптовалюты сталкиваются с повсеместным дефицитом электроэнергии на фоне всплеска добычи. Казахстан борется с перегрузкой энергосистемы, поскольку майнеры переезжают с Китая, который в начале этого года расправился с криптовалютой и запретил транзакции на основе криптовалюты в сентябре 2021 года.
По данным Financial Times, спрос на электроэнергию в Казахстане с начала 2021 года вырос примерно на восемь процентов, что является резким увеличением по сравнению с ежегодным ростом на 1-2 процента, который обычно наблюдается в стране. По оценкам Financial Times, более 87 849 «энергоемких» установок для майнинга криптовалют перебрались из Китая в Казахстан. Согласно данным Кембриджского университета, сейчас страна занимает второе место — сразу после США — как одно из самых популярных мест для майнинга криптовалют.
Буквально в прошлом месяце три важнейшие угольные электростанции Казахстана оказались в аварийном останове. В свете сбоев министерство энергетики страны сообщило, что начнет ограничивать новые майнинговые фермы от использования более 100 мегаватт (МВт) в течение двух лет, но позже отменило это ограничение для легальных майнеров.
Little sad to shut down our mining farm in south KZ. Last container is ready to be sent. So much work, people, hopes are ruined. Country risk played out pic.twitter.com/J8ZMg6GeUI
— Didar (@didar_bekbau) November 24, 2021
Как отмечает Financial Times, для смягчения последствий перебоев в подаче электроэнергии Казахстанская компания по управлению электрическими сетями также предупредила, что начнет нормировать электроэнергию 50 зарегистрированным государством крипто-майнерам. По сообщениям, казахстанские официальные лица связывают перебои в энергоснабжении с увеличением числа «серых» незарегистрированных майнеров, которые незаконно добывают криптовалюту. По оценкам экспертов, эти майнеры потребляют 1200 мегаватт (МВт) из напряженной электросети страны.
Начиная с 2022 года, Казахстан начнет заставлять законных майнеров платить для того, чтобы отличать зарегистрированных майнеров от «серых», и для облегчения нагрузки на электросети. Страна планирует взимать с легальных майнеров 1 казахстанский тенге (0,0023 доллара США) за кВтч. Но пока Казахстану, возможно, придется полагаться на российскую энергетическую компанию, с которой Казахстан заключил соглашение, чтобы обеспечить дополнительный прирост мощности в холодные зимние месяцы.
Согласно данным Всемирной ядерной ассоциации, атомная энергия может показаться естественным выбором для страны, которая произвела 41% мирового урана в 2020 году. Но атомная энергия вызывает особые споры в Казахстане, который до сих пор несет на себе шрамы испытаний оружия советской эпохи.
Есть также опасения, что правительство не совсем откровенно говорит о своих проблемах. Лука Анчеши из Университета Глазго заявляет в The Times, что Казахстан сделал крипто майнеров козлами отпущения за проблемы с надежностью электросети страны. Независимо от того, правда это или нет, можно с уверенностью сказать, что спрос на майнинг показывает на потенциальные проблемы для других стран, если их местное криптовалютное производство начнет расти.
CACI: «Инициатива Кыргызстана: маленькая страна показывает Вашингтону путь вперед»
Американский аналитический центр The Central Asia-Caucasus Analyst пишет о необходимости перезагрузки стратегии США в регионе. Еще до резкого ухода США из Афганистана отношения между США и государствами Центральной Азии ухудшились. Да, Вашингтон положительно отреагировал на реформы президента Шавката Мирзиееева в Узбекистане и продолжил долгосрочные инвестиции и коммерческие проекты в Казахстане. Но в остальном США оказались почти глухи к интересу жителей Центральной Азии в открытии транспортных коридоров для товаров, людей, газа и электроэнергии в Афганистан и через него в Пакистан и Индийский океан.
Точно так же США не проявили особого интереса к стремлению жителей Центральной Азии объединиться друг с другом для достижения общих целей. Действительно, в то время, когда Москва, и Пекин направили своих министров иностранных дел для участия в крупной конференции в Ташкенте для обсуждения внутрирегионального сотрудничества, госсекретарь США Энтони Блинкен отклонил предложение и переложил ответственность на чиновника второго уровня из Совета национальной безопасности.
В случае с Кыргызстаном незаинтересованность Вашингтона была понятна. Еще в 2014 году тогдашний президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев потребовал, чтобы силы США и НАТО покинули авиабазу Манас за пределами столицы Бишкека, которую коалиционные силы, действующие в Афганистане, использовали с 2002 года.
Сегодня в Бишкеке правит новый президент. Президент Садыр Жапаров осудил тлетворное влияние коррупции, которым охвачено как правительство, так и общество в Кыргызстане. В аналогичном реформистском ключе Жапаров осознает, что его маленькая страна не может выжить, полагаясь только на Москву и Пекин. Действительно, многие наблюдатели пришли к выводу, что Кыргызстан практически вернулся к своему статусу при Сталине, а именно к так называемой «автономной области» в составе Российской Федерации. Если все будет так продолжаться, то все мечты Жапарова о восстановлении государственности Кыргызстана потерпят крах. Решение, которое он предлагает, состоит в том, чтобы сбалансировать неизменные связи его страны с соседними Россией и Китаем с приветливым и продуктивным взаимодействием с Западом, и особенно с Соединенными Штатами.
С этой целью правительство Жапарова подготовило еще не опубликованный документ, в котором изложен весь спектр новых отношений с Вашингтоном, и передало его в Госдепартамент США. Жапаров решил изложить полный план, с помощью которого Вашингтон мог бы восстановить многосторонние отношения с его страной. Он охватывает политические, экономические и гражданские вопросы и сопровождается обязательством Кыргызстана вести более эффективную борьбу с коррупцией и утверждать демократические свободы в рамках восстановленной президентской системы.
Примет ли Вашингтон теперь двустороннюю инициативу президента Жапарова и, возможно, даже расширит ее, добавляя собственные инициативы и проекты? Могут ли США использовать инициативу Кыргызстана как основу для нового взгляда на свои отношения со всеми пятью государствами Центральной Азии, которые президенты Обама, Трамп и Байден в значительной степени игнорировали? Соединенные Штаты могут даже принять это мягкое предложение Бишкека как основу для начала более широкой дискуссии о будущих отношениях между центральноазиатским регионом в целом и Афганистаном, а также Америкой с ними обоими. Это не исключено, но необходим какой-то первый шаг, чтобы пробить затор, который на протяжении почти десятилетия маргинализировал присутствие Соединенных Штатов в регионе. Преследуя интересы своей страны, президент Жапаров, возможно, непреднамеренно показал, как Вашингтон может сделать этот первый шаг.
Центральная Азия возвращается к Москве
Американский сетевой журнал Foreign Policy в статье «Central Asia Is Turning Back to Moscow» отмечает возросшую роль России и Китая в Центральной Азии после ухода США из Афганистана.
Конец коммунизма должен был открыть новую эру свободы, демократии и процветания, но на «заднем дворе» России это был оглушительный провал. Когда чуда от капитализма и демократии не произошло, многие жители Центральной Азии почувствовали ностальгию по советским временам или, по крайней мере, стали более восприимчивыми к попыткам путинской России, чем ненадежным, незаинтересованным Соединенным Штатам. Жители Центральной Азии, возможно, не злятся на Соединенные Штаты, но они определенно разочарованы.
Но Москва не может быть единственным большим победителем постамериканской эпохи. Есть еще один серьезный претендент на контроль в Центральной Азии — Китай. В Центральной Азии это переросло в грубое разделение власти между двумя сверхдержавами, при этом Россия доминирует в сфере безопасности, а Китай — в инфраструктуре и развитии. Мнения разделились относительно того, представляет ли эта договоренность молчаливое соглашение между Москвой и Пекином, или это случай, когда обе стороны играют своими сильнейшими картами в попытке выйти на первое место.
Жители Центральной Азии всех возрастов используют возможность воссоединиться с религиозной и культурной самобытностью, которая была задушена царской Россией, а затем Советским Союзом. Обычные жители Центральной Азии могут не интересоваться американскими идеями, но они хотят и дальше пользоваться религиозной свободой. Яростная исламофобия Пекина и преследование его уйгурского населения ясно показывает его отношение к религиозным правам мусульман, а казахов и кыргызстанцев уже арестовывают в их собственных странах за публичные выступления.
Если Соединенные Штаты хотят восстановить влияние в регионе, им следует позиционировать себя как инвестора и создавать рабочие места, которые будут уважать местную культуру и поддерживать свободу вероисповедания, а не препятствовать ей. В Центральной Азии достаточно колониального менталитета.
Источники в Госдепартаменте США подчеркивают, что их видение развития в Центральной Азии предполагает предоставление грантов и инвестиций — «четкую альтернативу» китайским займам — и что защита независимости и суверенитета этих государств является «главным приоритетом» для нынешней администрации. Это многообещающе, но, чтобы восстановить доверие и представить себя в качестве серьезной альтернативы, Соединенным Штатам необходимо серьезно выполнить свои обязательства в регионе и нужно будет много работать, чтобы позиционировать себя в качестве надежной альтернативы.
Длительное пренебрежение Западом к Центральной Азии подорвало веру в демократию, облегчив оппортунистическим режимам установление эксплуататорских отношений, которые сохранятся для будущих поколений. Подобные истории возникают в странах по всей Африке, где Китай и Россия продолжают делить контроль на аналогичных условиях. Политический изоляционизм и политика, направленная внутрь себя, только усугубят ситуацию.
Washington Post: Лидеры Центральной Азии хотят усилить контроль над социальными сетями, повторяя сценарий России
Американская газета Washington Post отмечает, что в странах Центральной Азии наблюдается тенденция к проверке того, насколько далеко они могут зайти в ограничении свободы Интернета. Их борьба с крупными технологиями происходит по мере того, как правительства стран Центральной Азии все чаще сопротивляются влиянию Запада и вместо этого ориентируются на такие державы, как Китай, который вкладывает значительные средства в регион.
Центральная Азия также следует примеру традиционного союзника России по контролю над интернетом. Как и Москва — поскольку ее собственная цензура усиливается — странам Центральной Азии приходится действовать осторожно, опасаясь негативной реакции общественности. Россия регулярно штрафует технологических гигантов за отказ удалить то, что страна заклеймила запрещенным контентом, но официальные лица пока не решаются полностью занести в черный список популярные сети, такие как YouTube.
Голландская онлайн-площадка The Global Voices также посвятила статью теме контроля над интернетом в Центральной Азии, отмечая, что власти региона пытаются добиться большего контроля над интернетом путем локализации данных.
Ранее в этом году Казахстан принял новый закон о «локализации данных», который требует от компаний социальных сетей удалять контент, отмеченный местными властями как потенциально опасный для детей, в течение 24 часов. Компании, которые не соблюдают правила, могут быть закрыты. Официальные лица оправдывали законопроект тем, что он защищает права детей.
В прошлом интернет-гиганты проявляли сопротивление подобным мерам по мониторингу и контролю контента, но хитрые местные законы могут стать непреодолимым препятствием в будущем.
3 ноября главное агентство по регулированию коммуникаций Узбекистана «Узкомназорат» заблокировало доступ к нескольким онлайн-сервисам из-за отсутствия зарегистрированного офиса в стране. Популярные приложения для обмена сообщениями и поставщики социальных сетей, такие как Telegram, Facebook, Instagram и LinkedIn, были недоступны около часа.
Президент Мирзиёев оперативно уволил главу Узкомназората за его «одностороннее и ошибочное» решение. Однако всего несколько месяцев назад президент подписал закон о новой политике локализации данных, согласно которой поставщики онлайн-услуг должны физически хранить личные данные граждан Узбекистана в стране.
В то время как восстановление доступа к социальным сетям было расценено некоторыми наблюдателями как «победа», инцидент больше похож на силовой ход Мирзиёева, способ сообщить общественности, что он контролирует коммуникационные сети страны и доступ к популярным приложения для социальных сетей.
Пятилетнее сближение России и Узбекистана
Российский аналитический центр Riddle в статье анализирует посткаримовскую эпоху российско-узбекских отношений. В годы, предшествовавшие смерти Каримова, узбекских чиновников на Западе в основном избегали. На это влияли тень Андижанской резни, расследования о коррупции Каримова и использование принудительного труда на узбекских хлопковых полях. Однако теперь программа внутренних реформ позволяет Узбекистану выйти на западные финансовые рынки. Мирзиеев объявил о прекращении практики «хлопкового рабства». Он освободил политических заключенных и ликвидировал «государство в государстве» в лице СНБ. С другой стороны, с тех пор его программа реформ застопорилась. Ташкент готов принимать предложения о реформах политической жизни и прав человека только в обмен на финансирование. С другой стороны, Брюссель, Лондон и Вашингтон особо не стремятся лоббировать подобные изменения.
Тем временем в Кремле видят экономические реформы как основу стабилизации Узбекистана, а западный капитал как гарантию от того, что наиболее влиятельное государство Центральной Азии попадет в зависимость от Пекина, как это случилось с соседним Таджикистаном. Москва с опаской относится к обязательствам, которые накладывают китайские кредиты. В условиях, когда близкие к Кремлю олигархи пользуются плодами либерализации, а стабильный Узбекистан представляет собой надежный буфер на границе с Афганистаном, у Москвы нет нужды требовать от Ташкента больших уступок. Так, Россия не стремится подтолкнуть Узбекистан к полноценному вступлению в ЕАЭС. Москва также не пыталась заставить Мирзиеева вернуться в ОДКБ. Кремль вполне доволен укреплением сотрудничества с Мирзиеевым (который в августе посетил виртуальную конференцию ОДКБ в качестве «приглашенного гостя»).
Теперь в обеих столицах разделяют опасения по поводу прихода к власти в Афганистане движения «Талибан». Это дает Москве возможность укрепить свою роль ключевого партнера Узбекистана в области безопасности. И это несмотря на то, что в Ташкенте заявляли, что не ожидают, что это перерастет в формальное укрепление отношений.
Подводя итоги, Узбекистан Мирзиеева — страна, с которой Россия вполне способна вести дела. Такая ситуация вполне устраивает Москву.