Участник школы аналитики CABAR.asia Надырбек Авазбеков раскрывает такие аспекты кыргызско-таджикского пограничного спора как использование воды, пастбищ, дорог, а также роль трансграничной преступности.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
Делимитация и демаркация границ Кыргызстана и Таджикистана – это вопрос не только про определение и обозначение государственных границ между странами на местности. Это более широкий, многогранный и глубокий вопрос, связанный с жизнедеятельностью местных жителей, природными ресурсами, инфраструктурой, МСУ и заинтересованными лицами на местах. Если страны начнут активно решать вопрос с границами, то нужно учитывать интересы и вопросы всех сторон. Напряженность по линии таких ресурсов как вода, земля и пастбища может продолжиться, даже после четкого определения границ.
В целом, кыргызско-таджикские проблемы с земельными и водными ресурсами длятся уже с 20-х годов прошлого века со времен Советского Союза. Первые стычки между кыргызами и таджиками были зафиксированы в 1936, 1938, 1969, 1975 и 1989 гг. в местностях Ак-Сай и Ворух (1975, 1989), Уч-Добо и Ходжа Ало (1989) с использованием камней, сельскохозяйственных и огнестрельных орудий.[1] После получения суверенитета из общих 971 км границ только 519 км были разграничены и делимитированы. Оставшаяся часть границы остается спорной, где существует около 70 несогласованных конфликтных территорий, особенно в регионах Баткен (Кыргызстан) и Исфара, включая анклав Ворух (Таджикистан).[2] За последние 10 лет на границах Кыргызстана и Таджикистана произошли более 150 конфликтов с пострадавшими и жертвами с двух сторон, и каждый год не обходится без стычек на пограничных территориях.[3]
Со стороны государств были предприняты несколько встреч и мероприятий на уровне местного самоуправления и глав государств для урегулирования конфликта. В феврале 2020 года прошли очередные переговоры правительственных делегаций Кыргызстана и Таджикистана, где обсуждали уточнение и обмен 144 км протяженных границ, но по сей день не были проведены официальные процедуры по обмену участками.[4] Делимитация и демаркация границ – очень щепетильный и важный вопрос для обеих сторон, особенно для местных жителей, которые должны будут согласиться с договоренностями и соблюдать правила. Основными причинами возникновения разногласий и споров между сторонами связаны с документами, земельными и водными ресурсами, пастбищами.
Документы
С приобретением независимости, страны не могут определиться по какому документу необходимо проводить государственные границы, так как существует несколько документов, на которые ссылается каждая сторона, чтобы защитить или опровергнуть местные, а также государственные интересы. До настоящего момента таджикская сторона при делимитации и демаркации границ придерживается карт и документов, написанных в 1924-1926, 1989 гг.; в свою очередь, кыргызская сторона предлагает карты и документы 1956-1958; 1990-х гг. Карта 1924-1926 гг. была написана во время размежевания Средней Азии, когда между странами начали возникать первые национальные границы. Но из-за того, что члены комиссии по разделению территорий не были в достаточной мере знакомы с местными географическими и социально-экономическими особенностями после разделения некоторые колхозные границы со спорными угодьями не совпадали с административными границами Киргизской ССР и Таджикской ССР. Чтобы разрешить эту проблему Совет народных комиссаров СССР решил придерживаться принципа «фактического землепользования колхозов».
В 1955-1957 годы под руководством специальной совместной паритетной комиссии были проведены вторые работы по делимитации и демаркации. Таджикская сторона не принимает документ 1957 года, утверждая, что эта карта была односторонней, так как она прошла ратификацию только со стороны Совета министров и Верховного Совета Киргизской ССР, а со стороны Таджикистана это не было проделано. Существование нескольких карт усугубляет попытки решить вопрос по делимитации и демаркации между странами.[5] Хотя независимый политолог Таджикистана Парвиз Муллоджанов, и кыргызстанский политик Медеткан Шеримкулов утверждают, что карта 1957 года более новая, более уточненная, и может служить основой для новой совместной карты.[6]
Доступ к земельным ресурсам
Следующая проблема связана с доступом к земельным ресурсам и демографией на приграничных территориях, особенно с таджикской стороны. Яркий пример нехватки земель из-за демографии является джамоат Чоркух (Таджикистан) близ границы Кыргызстана, где на душу населения приходится только 2,4 соток земли, к сравнению в Исфаре – 8 соток. Местные власти Таджикистана пытались решить проблему нехватки земли путем сокращения выдачи приусадебных участков для джамоата, но к 2011 году и этих земель не осталось.[7] Внутренний дефицит земли создает большой интерес и спрос на них, сопровождаемый коррупцией со стороны местных властей и жителей Таджикистана, так и со стороны Кыргызстана. Политические деятели, местные власти и жители Кыргызстана часто выражают свои беспокойства по границам тем, что молодые люди Кыргызстана покидают приграничные районы, в которых теперь наблюдается медленная экспансия со стороны Таджикистана.[8]
В Кыргызстане ситуация иная, в селе Достук близ джамоата Исфара из-за пограничных реформ и усиления контроля границ, село оказалось в искусственной изоляции. Для того чтобы добраться до пахотных участков, жителям приходится проехать 15 км для того, чтобы остаться на территории Кыргызстана или же пройти 300 метров по территории Таджикистана, и оказаться на тех же полях. Такой неоднозначный выбор часто создает проблему для пограничных служб. Милитаризация границ сильно повлияла на социальную и экономическую жизнь жителей Достук, так как до этого местные жители часто торговали с таджиками и посещали таджикские базары, школы, мечети и больницы.[9] Но теперь такие взаимоотношения сошли на нет, так как сейчас границы находятся под наблюдением пограничных служб. В конце 2020 года в целях усиления борьбы с контрабандой и криминальными группами Государственная пограничная служба (ГПС) вошла в состав Госкомитета национальной безопасности (ГКНБ). Принятое решение разделило экспертные мнения на два фронта. Одна сторона поддерживает такую реформу, констатируя пример соседних стран и улучшение оперативности между структурами.[10] Другая сторона против присоединения, так как на это понадобится дополнительная техническая и финансовая поддержка, а изменение структуры может повлиять на грантовое финансирование со стороны ООН, ОБСЕ и международных организаций по миграции.Кыргызско-таджикские поселения, близко расположенные к спорным территориям, создают социальное напряжение между жителями двух стран. Основными конфликтными территориями региона являются села Ак-Сай, Ворух, Кок-Таш, Орто-Боз, Сомонион, Лянгар, Кара-Бак, Максат и Достук.[11]
Другим источником конфликта и отчасти инструментом манипуляции друг друга является межстрановые автомобильные дороги, которые по несколько раз проходят через соседнюю границу. Эти дороги частенько перекрываются, чтобы показать свои недовольства и протесты друг другу. Со стороны кыргызских жителей – это перекрытие таджикской трассы Ворух-Исфара, которая пересекает кыргызские территории три раза: через села Кок-Терек, Таш-Тумшук и Ак-Сай. Такая же ситуация на трассе Баткен-Исфана, где автомобильная дорога пересекает таджикские границы в нескольких участках. Во время конфликтов дорога Ворух-Исфара перекрывается кыргызстанцами, в свою очередь, таджикистанцами перекрывается дорога Баткен—Исфана на мосту через реку Ак-Суу, на выезде из села Кок-Таш.[12] Чтобы не пересекать этот мост, кыргызская сторона решила через южную окраину села Кок-Таш построить альтернативную дорогу Кок-Таш—Ак-Сай—Рават, которая тоже является очагом для конфликта из-за того, что дорога проходит через спорные территории.[13]
Водные проблемы
Кыргызстан и Таджикистан делят около 40 водных каналов, которые частенько перекрывается местными жителями с обеих сторон, что приводит стычкам или перекрытиям других каналов. По словам местных фермеров, основная причина конфликта заключается в том, что вышестоящее по каналу кыргызское/таджикское село перекрывает канал и использует больше воды, чем положено, из-за чего до них не доходит вода.[14] Среди всего можно выделить несколько каналов и водохранилищ, вокруг которых часто возникают конфликты и стычки. Одним из таковых является Тортгульское водохранилище, из которого берут начало канал Ак-Татыр (Мачаи), Большой Ферганский канал и Гидроузел Рават. Тортгульское водохранилище было построено в 1970-х годах с целью расширить посевные земли и улучшить водоснабжение, как и кыргызским, так и таджикским жителям. С приобретением независимости вопрос о водных ресурсах стал стоять очень остро. Таджикская сторона утверждает, что после развала Союза кыргызская сторона перестала следовать договору по необходимому выделению воды из Тортгульского водохранилища.[15]
Также нужно отметить главную трансграничную реку Исфаринка, которую делят три страны Кыргызстан, Таджикистана и Узбекистан. Схема распределения воды Исфаринка выглядит следующим образом: с 1 октября по 1 апреля вода собирается в Тортгульском водохранилище (Кыргызстан), затем с апреля по июнь установлены следующие лимиты – Исфара 61%, Канибадам 17%, Бешарык РУ 16% и Баткен 6%, с июня 28% воды забирается Кыргызстаном, остальная часть распределяется между остальными потребителями. Такая схема распределения воды очень запутанная и неточная, так как водораспределительные узлы устарели и не дают возможности в точности измерить количество воды.[16] В исследовании «Динамики управления природными ресурсами в приграничных сообществах Кыргызстана и Таджикистана»[17] было выявлено, что сам факт ограниченных ресурсов не является причиной конфликта между пограничными жителями, проблема заключается в неэффективном распределении и использовании ресурсов.Пастбища
Для кыргызских граждан проблема с пастбищами стоит не так остро, как у граждан Таджикистана. До приобретения независимости таджики нередко пасли свой скот на кыргызских пастбищах или же отдавали его на выпас кыргызским чабанам (пастухам), а взамен выплачивали их услугу. Но после утверждения постановления правительства Кыргызской Республики о запрете на использование пастбищ гражданами иностранных государств, это привело к созданию напряженности между гражданами приграничного сообщества и к практике нелегального выпаса скота.[18] Нелегальный выпас скота создает трение не только между жителями двух стран, но и приводит к боевым перестрелкам между пограничными службами двух стран. На пастбище Мойнок произошла одна такая перестрелка, где был ранен мальчик 2001 года рождения.[19]
Милитаризация границ и трансграничная преступность
Укрепление и милитаризация национальных границ являются естественными мерами для каждого государства, но в нашей ситуации это создает новую причину для конфликта. Если раньше основной причиной конфликта была борьба за природные ресурсы, то в последнее время источником конфликтов стала местная власть. Нередко пограничные службы и правоохранительных органы, которые призваны обеспечивать порядок и безопасность на местах, становятся причиной вооруженных перестрелок и стычек.[20] Местные жители жалуются на использование полномочий силовиков в корыстных целях, что пограничники под предлогом проверки документов и паспорта вымогают деньги у граждан, а иногда доходит даже и до избиения. Такие же случаи вымогательства происходят на трансграничных дорогах со стороны государственных автомобильных инспекций (ГАИ).[21]
Что касается трансграничной преступности, то в регионе не ограничиваются всего лишь скотокрадством, хулиганством и кражей имущества, но также остро стоит проблема наркотрафика. Кыргызстан и Таджикистан очень близко расположены к Афганистану, одному из мировых лидеров по производству нелегальных наркотических веществ.[22] По словам председатель Государственной службы по контролю наркотиков (ГСКН) Виталия Орозалиева, «Баткен является “дырявым местом”, откуда проходит большое количество наркотических веществ и товаров в Россию».[23] Существуют организованные преступные группировки (ОПГ), занимающиеся наркобизнесом, куда входят кыргызские и таджикские граждане. ОПГ специально устраивают беспорядки вблизи пограничных территорий, чтобы воспользоваться суетой и незаметно провести товар через границы.
Пути решения
Процесс делимитации и демаркации границ – это очень долгий и болезненный процесс для обоих государств, который требует взаимных уступок, переговоров, коллаборации на уровне государств и местных жителей. В международной практике существует несколько путей урегулирования вопросов государственных границ: как на двустороннем уровне, так путем привлечения третьей «нейтральной» стороны.
Большинство экспертов и исследователей по вопросам кыргызско-таджикских границ, учитывая экономические и политические потери в регионе, предлагают несколько решений.
- Принимая во внимание национальные и местные интересы, обменяться возможными нейтральными территориями.
- Усилить потенциал межведомственных институтов в области управления ресурсами, координации и мониторинга.
- Рассмотреть межстрановые соглашения на доступ, использование водных и пастбищных ресурсов.
- Улучшить инфраструктуру водных каналов, водохранилищ и доступ к социально-экономическим благам.
- Соблюдать все договоренности и соглашения по совместному наблюдению спорных границ между погранслужбами обеих стран.
Проблема требует комплексного и системного решения с учетом государственного и местного контекста. Сам процесс уточнения границ должен сопровождаться улучшением инфраструктуры и социально-экономических благ местных жителей обоих государств.
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project». Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.
[1] Anna Matveeva, “Divided we fall … or rise? Tajikistan–Kyrgyzstan border dilemma”, (2017) https://www.researchgate.net/publication/313686396_Divided_we_fall_or_rise_Tajikistan-Kyrgyzstan_border_dilemma
[2] Таалайбек Ороскулов, “Что Кыргызстан не может поделить с соседями — все о спорных участках границ”, (2019) https://sptnkne.ws/99Gu
[3] Данияр Каримов, “Компромисс президентов”, (2019) https://rg.ru/2019/07/31/glavy-kirgizii-i-tadzhikistana-obsudili-konflikt-na-granice.html
[4] IWPR “Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project”, (2020) https://cabar.asia/ru/nereshennyj-vopros-smozhet-li-obmen-territoriyami-pomirit-kyrgyzstantsev-i-tadzhikistantsev
[5] Бейшембиев Э.Дж, “Вопросы делимитации и демаркации государственной границы между Кыргызстаном и Таджикистаном (1920-2013 гг.)” (2013) https://www.ksla.kg/media/vestnik/2013_2/bejshembiev_ye_dzh.pdf
[6] Асель Сооронбаева “Почему Кыргызстан и Таджикистан не могут решить вопрос границ. И что можно сделать”, (2019) https://kaktus.media/doc/399723_pochemy_kyrgyzstan_i_tadjikistan_ne_mogyt_reshit_vopros_granic._i_chto_mojno_sdelat.html
[7] Общественное Объединение «Центр поддержки джамоата Ворух», “Потенциал для мира и угрозы конфликтов: Анализ развития приграничных сообществ Исфаринского района Таджикистана и Баткенского района Кыргызстана ” (2011), проект ПРООН «Предотвращение и смягчение конфликтов в Ферганской Долине», с.23
[8] Э. Джусупалиев и Г. Мамбеталиева (IWPR), “Граждане Таджикистана скупают дома кыргызстанцев рядом с границей”, https://iwpr.net/ru/global-voices/%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B6%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%B5-%D1%82%D0%B0%D0%B4%D0%B6%D0%B8%D0%BA%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B0-%D1%81%D0%BA%D1%83%D0%BF%D0%B0%D1%8E%D1%82-%D0%B4%D0%BE%D0%BC%D0%B0
[9] A. Murzakulova, “Challenges of Social Cohesion and Tensions in Communities on the Kyrgyz-Tajik Border”(2019), p. 11
[10] Аида Джумашева, ИА «24.kg». «Погранслужба в составе ГКНБ. История недешевой реформы». (2020) https://24.kg/obschestvo/173679_pogranslujba_vsostave_gknb_istoriya_nedeshevoy_reformyi/
[11] Asel Murzakuova, Contextual factors of conflict in border communities in Batken Province, Kyrgyzstan, Research report (2017)
[12] АКИpress, “Карта-схема конфликтов вокруг анклава Ворух в Баткенской области”(2020), https://kg.akipress.org/news:1591004
[13] Kaktus.media, “Разаков о конфликте на границе с Таджикистаном: Дорога наша, и мы будем ее достраивать”(2019), https://kaktus.media/388307
[14] Gulzana Kurmanalieva, 2019 с.8 https://www.cife.eu/Ressources/FCK/EUCACIS_Online%20Paper%20No%204%20-%20Kurmanalieva.pdf
[15] The open Asia, “Исфара: как Таджикистан и Кыргызстан делят приграничную реку”, (2017) https://theopenasia.net/ru/post/isfara-kak-tadzhikistan-i-kyrgyzstan-delyat-prigranichnuyu-reku
[16] Общественное Объединение «Центр поддержки джамоата Ворух», “Потенциал для мира и угрозы конфликтов: Анализ развития приграничных сообществ Исфаринского района Таджикистана и Баткенского района Кыргызстана ” (2011), проект ПРООН «Предотвращение и смягчение конфликтов в Ферганской Долине», с. 35 http://www.cawater-info.net/bk/water_law/pdf/isfara-batken-analysis.pdf
[17] Асель Мурзакулова, “Динамики в управлении природными ресурсами в приграничных сообществах Кыргызстана и Таджикистана”. Аналитическая записка, (2016) https://www.ucentralasia.org/Content/Downloads/UCA-MSRI-brief-ru.pdf
[18] Асель Мурзакулова, “Динамики в управлении природными ресурсами в приграничных сообществах Кыргызстана и Таджикистана” (2016) https://www.ucentralasia.org/Content/downloads/UCA-MSRI-brief-ru.pdf
[19] Сабыр Абдумомунов, “Приграничный конфликт Кыргызстан и Таджикистан будут расследовать по отдельности”, 2020 https://rus.azattyk.org/a/30634633.html
[20] Kemel Toktomushev, “Promoting Social Cohesion and Conflict Mitigation: Understanding Conflict in the Cross-Border Areas of Kyrgyzstan and Tajikistan” (2017)
[21] Общественное Объединение «Центр поддержки джамоата Ворух», “Потенциал для мира и угрозы конфликтов: Анализ развития приграничных сообществ Исфаринского района Таджикистана и Баткенского района Кыргызстана ” (2011), проект ПРООН «Предотвращение и смягчение конфликтов в Ферганской Долине», с. 62 http://www.cawater-info.net/bk/water_law/pdf/isfara-batken-analysis.pdf
[22] Национальный институт стратегических исследований Кыргызской Республики, “Трафик афганских опиатов через территорию Кыргызстана”, (2014) https://ecuo.org/mvdev/wp-content/uploads/sites/4/2016/09/narcotraf_report_14.pdf
[23] Марина Сколышева, «Наркотрафик из Афганистана в Россию идет через Баткен», (2011) https://knews.kg/2011/12/28/vitaliy-orozaliev-narkotrafik-iz-afganistana-v-rossiyu-idet-cherez-batken/