«Пограничное взаимодействие Казахстана и Кыргызстана обладает как конструктивным, так и деструктивным потенциалом, оказывая влияние на перспективу региональных процессов в Центральной Азии», — казахстанский эксперт Айдар Амребаев анализирует проблемы границ, специально для CABAR.asia.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
Есть границы между государствами, которые объединяют народы. Но есть случаи, когда границы создают проблемы, проходя не только по земле и воде, но, и по душам, судьбам и жизненным интересам людей. Казахско-кыргызская граница относится к разряду неформальных во взаимоотношениях двух стран, поскольку является весьма сенситивной в плане отношений людей по обе ее стороны…
Становление двух независимых государств на обломках Советского Союза с особой остротой поставило вопрос не только о разграничении национальных интересов двух стран, внутриполитических концептов развития и внешнеполитических ориентиров, социальных стандартов и экономических моделей, культурных идентичностей народов, но и выявило внутренние противоречия между народами Центральной Азии в целом, поставив под вопрос само существование региональной целостности. Казахи и кыргызы являются органичной частью общей ткани региональной идентичности Центральной Азии. Исторически предки современных казахов и кыргызов, являясь номадами, и следовательно, наиболее динамичными представителями региона, зачастую играли ключевую роль в «перекраивании границ» региона, степени напряженности процессов и институциональной состоятельности всей центрально-азиатской общности в тех или иных форматах возникавших государственностей. Не является исключением и сегодняшний пассионарный импульс, который исходит от наших народов и оказывает влияние на энергетику идентичности региона Центральной Азии в общем.
Поэтому наш фокус внимания на современное состояние границы между Республикой Казахстан и Кыргызской Республикой заслуживает самого пристального внимания. Можно ли ее рассматривать в качестве своеобразной, «внутренней темы» двух братских народов, некогда представлявших собой часть общего пространства в том или ином виде, например, великих кочевых империй прошлого или единого советского государства и его кальки в виде ЕАЭС? Представляет ли она сегодня свидетельство состоятельности наших стран, обретших почти 30 лет назад свою независимость в современном виде, либо проблемы на приграничье говорят о несоразмерности потенциалов развития, несовершенстве менеджмента на огороженных границами территориях наших стран? Другим принципиальным вопросом является «тень» возможной перспективы «внешнего управления» нашими границами, которая может быть нацелена на обслуживание не наших национальных интересов, а использоваться для решения геополитических задач внешних «игроков»? Можем ли мы в этом смысле при возникновении проблем на границах аппелировать к нормам международного права или есть иной алгоритм их разрешения?
Думаю, что не лишено исследовательского смысла понимание разных срезов в отношениях между нашими странами, от гуманитарных до политико-экономических, «приперченных» вмешательством внешних сил в наши дела…
Проблемный обзор: история и реальность
Характеристика границы между Казахстаном и Кыргызстаном является не только юридическим прецедентом, доставшимся нам из недавнего исторического прошлого, когда советские власти безжалостной рукой произвольно прочертили границы между «туземными» народами, руководствуясь имперской идеологией «разделяй и властвуй», фактически заложив «мину замедленного действия» под естественные процессы взаимодействия народов, не только двух стран, но и всего региона Центральной Азии. Потому вопрос границ является комплексным, многофакторным явлением нашей жизни, отражающем все многообразие проблем государственного строительства в наших странах.
В разнообразных проблемах на границе Казахстана и Кыргызстана сегодня можно выявить весь комплекс вопросов национального строительства в наших странах. В частности, это и различия государственно-правового устройства и процесса принятия решений, уровень управляемости территорий и ответственности за конкретные экономические проекты, состыковки и оптимизации транспортно-логистических коридоров, возможности модернизации инфраструктуры развития и контроля реализации международных договоров, осуществление прав граждан на свободное перемещение из одной страны в другую, поддержка трансграничного предпринимательства и торговли, стимулирование культурного взаимодействия, расширение гуманитарных контактов между людьми, беспрепятственное информационное сообщение. Поэтому возникающие время от времени кризисы на границе между нашими странами характеризуют существующие на практике системные недостатки развития наших государств, отсутствие адекватной реакции на существующую договорную базу и надлежащего исполнения принятых на себя обязательств, а также издержки политической конъюнктуры, в угоду которой порой, принимаются те или иные политические решения.
В данной статье будут представлены отдельные проблемные вопросы, возникающие на границе Казахстана и Кыргызстана, и предложены собственные экспертные интерпретации.
Кейсы сотрудничества и разобщения
Одной из проблемных зон на границе, с нашей точки зрения, является историческое наследие колониального прошлого в отношении формирования национальных границ и насильственного расселения многоликого народа региона. Вопреки расхожему мнению о том, что граница между Казахстаном и Кыргызстаном — это проблема между казахами и кыргызами, на деле это вопрос политико-правовой ответственности двух системообразующих этносов в наших государствах за комфортное существование множества разнообразных народов, оказавшихся волею судьбы на этой территории.
Проиллюстрировать всю сложность данной проблемы можно в контексте недавней трагедии в Кордайском районе Джамбылской области Казахстана, одной из причин которой стал «исторический волюнтаризм» властей бывшей метрополии, оказавший негативное воздействие на этнополитическую картину региона, уже в настоящее время, обратив наше внимание на феномен «разделенных наций» и этнических анклавов внутри наших унитарных государств.
В частности, мы наблюдаем рецидив произвольного, искусственного размежевания народов, и не только казахского и кыргызского, но и многих других этнических групп, не имеющих сегодня собственных легитимных государственных образований на карте региона. К таковым можно отнести, и представителей дунган, уйгуров и других народов на протяжении большого исторического времени являвшихся органичной частью разноязыкового и поликультурного пространства Большой Центральной Азии, но в силу политической конъюнктуры не получивших возможность реализации на деле принципов национального самоопределения в определенных исторических обстоятельствах. Одновременно с этим существенное влияние на палитру этнокультурных красок и национальных амбиций в регионе оказала репрессивная политика советского государства, согнавшего сюда авторитарным способом, с целью разбавления будущей «интернациональной общности», многие народы. К ним можно отнести корейцев, турков-ахыска, курдов и многие другие народы, оказавшиеся волею авторитарных режимов советского и постсоветского времени по разные стороны новых межгосударственных границ. Поэтому вряд ли граница между Казахстаном и Кыргызстаном, как и иные границы стран Центральной Азии являются сегодня границами только между «государствообразующими народами», как модно сейчас говорить. Это границы, вынужденные считаться с действительно мультикультурной реальностью всего региона, с разными хозяйственными типами и ролью в разделении труда и способов социальной адаптации народов.
В этом отношении стоит вспомнить, что казахско-кыргызская граница уже не однократно представляла собой проблему для гармоничного межэтнического размежевания. В качестве красноречивого факта, иллюстрирующего это, можно отметить «дунганский кейс», который испытывал двустороннюю границу «на прочность» уже не раз. Напомним, что до недавних событий в селе Масанчи в Кордайском районе Казахстана, в 2005 году в селе Искра Чуйской области Кыргызстана имели место аналогичные столкновения между кыргызским и дунганским населением, которые завершились погромами и массовым бегством дунган через кыргызско-казахскую границу. В этом плане граница между двумя государствами является весьма нестабильной, подверженной время от времени серьезным вызовам, нерешенных этноконфессиональных и социально-экономических проблем в наших странах.К ним можно отнести, к примеру, проблему активной коммерциализации межгосударственной границы и сопровождающей эти процессы криминализацией менеджмента трансграничных операций. Эти вопросы получили широкое распространение с самого начала обретения нашими странами суверенитетов и вхождения в глобальное и региональное рыночные пространства, став объектом «вожделения» различного рода дельцов как национального, так и международного масштабов, которые пытаются «делать бизнес» на несовершенстве трансграничных процедур и отсталой правовой культуры населения.
Примечательно в этом отношении признание действующего президента Кыргызстана о том, что «кыргызская таможня при разных президентах была своеобразным нелегальным «кошельком», использовавшимся ими для реализации своих политических амбиций и незаконного обогащения. Эта ситуация зеркальным образом находила отражение и на казахской стороне границы. В этом плане эпоха первоначального накопления капитала на заре независимости в наших странах сопровождалась разнообразными криминальными «разборками» и политической конкуренцией различных групп влияния по обе стороны границы и даже в трансграничном пространстве, становясь объектом транснационального криминального бизнеса. Очевидно, и в настоящее время граница испытывает на себе рецидивы такого криминального передела влияния.
Другим вопросом является проблема разницы политико-правовых систем, в которых развивались наши страны и которые оказали влияние на форму и содержание двусторонних экономических отношений. В частности, граница между Казахстаном и Кыргызстаном еще с момента вступления Кыргызстана (первого из постсоветских государств Центральной Азии) во Всемирную Торговую Организацию 20 декабря 1998 года, стала границей размежевания разных торгово-тарифных режимов в которых находились наши страны. Тогда большой импульс для развития получил Кыргызстан, став первым своеобразным «островком либерализма» в торговле, а затем выгодным «перевалочным пунктом» для реэкспорта китайских товаров на все постсоветское пространство. Значение крупных торговых рынков Центральной Азии — Дордой и Карасу, а также пограничной инфраструктуры, легальной и нелегальной, того времени трудно переоценить.
Впоследствии, вступление Казахстана в Таможенный Союз с Россией и Беларусью создало ситуацию, в которой Кыргызстан стал своеобразным «таможенным анклавом» для нелегальной торговли, «серого экспорта» китайскими товарами в регионе.
Затем вступление Договора о присоединении Кыргызстана к ЕАЭС в силу 12 августа 2015 года[1] ознаменовало собой шаг в направлении формирования единого таможенно-тарифного пространства на границе Казахстана и Кыргызстана, преследующего цель обретения известных «четырех свобод» при пересечении границы: свободы перемещения товаров, услуг, капитала и рабочей силы.
Однако этот процесс сегодня сопровождается трудностями и выстраиванием различных бюрократических и административных барьеров со стороны заинтересованных элитных групп в наших странах. Ежедневно границу между Казахстаном и Кыргызстаном переходит свыше 18 тысяч человек и более 600 единиц транспортной техники в нормальном обычном режиме.
Несмотря на установленные стандарты оформления при обслуживании одного физического лица в три минуты, легкового транспорта — 15 минут, грузового автотранспорта — 25 минут, автобусов — 35 минут, на практике переход через границу занимает гораздо больше времени и сопровождается значительными моральными и физическими издержками.
К тому же большинство пунктов перехода являются двусторонними, что ухудшает положение иностранных путешественников и бизнесменов при пересечении границы Казахстана и Кыргызстана. Только недавно была достигнута договоренность на высоком уровне о том, что все 7 пунктов перехода будут многосторонними, что должно значительно облегчить участь зарубежных путешественников. Хорошей возможностью для оживления и реализации туристского потенциала двух стран является возможное присоединение Кыргызстана к так называемому «туристскому шенгену» — Silk Visa, в Центральной Азии, инициатива о которой реализуется в настоящее время Узбекистаном и Казахстаном. Этот вопрос хоть и поддерживается Кыргызстаном и Таджикистаном, но присоединение к нему осложняется проблемами транспортно-логистического характера, в том числе и проблемой несовершенной пограничной инфраструктуры.
В частности, в настоящее время между Казахстаном и Кыргызстаном мы наблюдаем совершенно обветшалую пограничную инфраструктуру двадцатилетней давности. Справедливости ради следует отметить, что в двустороннем формате достигнута наконец договоренность о реконструкции главного перехода между двумя странами на «Кордае». Однако текущее состояние пограничной инфраструктуры является абсолютно недопустимым, если мы хотим создать границу дружбы и сотрудничества между народами и привлечь в регион новых иностранных инвесторов и туристов. Достаточно попытаться пересечь границу и на практике ощутить «всю прелесть» существующего пограничного режима.
В этом плане в качестве примера и практической рекомендации для улучшения двустороннего «бизнес климата» стран на приграничье можно было бы предложить организацию свободной экономической зоны на пограничные двух государств, включающей со стороны Кыргызстана территорию Прииссыккулья, популярную среди казахстанцев, и Алмаатинскую область, привлекательную для многих кыргызстанцев, а также иностранных посетителей. Такая зона свободного предпринимательства с льготным налоговым режимом и общим свободным транспортно-логистическим пространством для посещения нашими гражданами и на основе Silk Visa для иностранцев позволила бы осуществить настоящий «прорыв» в привлечении инвестиций и туристских потоков, придав особый динамизм развитию обоих государств. Такой проект можно было бы реализовать по аналогии с Шеньжень-Гонконгской свободной экономической зоной с популярными курортами в Сяомайше и Даомайше в Китае.
Суть пограничных отношений заключается в интенсивности контактов между странами и народами, эффективностью торговых отношений, объемов грузов и капитала, проходящих через границу. Согласно нашей гипотезе, в настоящий момент происходит переток товарной и денежной массы от транспортно-логистического коридора из Китая через Кыргызстан в регион Центральной Азии в направлении КНР — Казахстан — Узбекистан, минуя кыргызскую территорию. Это связано с тем, что Кыргызстан в тарифном плане, исчерпав свои прежние преференции, в транспортно-логистическом плане представляет собой определенный «тупик», в частности, на пути китайской инициативы «Пояса и пути».
Свидетельством этого является оттягивание строительства железнодорожного коридора Китай — Кыргызстан — Узбекистан, «заморозка» строительства газопровода Туркменистан — Узбекистан — Таджикистан — Кыргызстан — Китай. Справедливости ради, надо сказать, что вступление в ЕАЭС Кыргызстана не дало возможность компенсировать «издержки» торможения сотрудничества с Китаем. Причем, крайне заинтересованный в этих проектах Кыргызстан играет в процессе торможения не последнюю роль и вряд ли стоит обвинять Казахстан в превратностях такого отношения к транспортным коридорам соседа. У нашей страны свои прагматичные транспортно-логистические интересы. В частности, модернизация, строительство новых линий железных дорог, трубопроводов и автомобильных трасс международного уровня (проект «Западная Европа — Западный Китай»), а также открытие современных приграничных торгово-логистических узлов на границе с Китаем, таких как Международный Центр Приграничного Сотрудничества «Хоргос» и транспортно-логистический центр «Хоргос — Восточные Ворота» позволили перенаправить торговые потоки из Китая в регион Центральной Азии и далее через Казахстан.При этом доля Кыргызстана в региональной торговле на китайском направлении является незначительной и имеет тенденцию к снижению, что можно проиллюстрировать из информации Министерства индустрии и инфраструктурного развития РК.
Казахстан, согласно этим данным, в 2019 г. заработал на транзитных перевозках свыше 450 млрд. тенге (1, 184 млрд. долл. США). «В минувшем году объем транзитных грузов, перевезенных через территорию страны составил 19,4 млн. тонн. В том числе, объем транзитных перевозок железнодорожным транспортом составил 17,5 млн. тонн. В данном случае основными пунктами назначения являются страны Центральной Азии – 75,6%, или 11,5 млн. тонн. В частности, Узбекистан – 7,1 млн. тонн, Кыргызстан – 2,26 млн. тонн, Таджикистан – 1,2 млн. тонн и Афганистан – 0,26 млн. тонн, в то время как на Россию приходится 2,8%, Китай – 13,8% и страны ЕС – 7,1%. Объем транзитных перевозок автомобильным видом транспорта составил 1,93 млн. тонн»[2].
Очевидно, говоря о китайском векторе стимулирования приграничной торговли и перевозок Казахстана и Кыргызстана, одна из причин «сбоев» торговых потоков из Китая в регион на двустороннем приграничье лежит в плоскости конкуренции наших двух стран за контроль над ними, в частности, в конкуренции «таможенной и транспортно-логистической инфраструктуры двух государств». Свою роль здесь играет и «серый импорт» из Кыргызстана, с которым казахская сторона ведет постоянную борьбу, свидетельством которой являются перманентные очереди фур на границе.
Несбалансированность интересов участников проекта Евразийской интеграции и отсутствие компромисса между странами сказывается и на напряжении отношений между Казахстаном и Кыргызстаном, как субъектами международной торговли.
Одной из причин этого на казахско-кыргызском приграничье является факт конкурентной борьбы внешних сил, стремящихся вовлечь страны региона, в том числе Казахстан и Кыргызстан в орбиту своего геополитического и экономического влияния. В частности, мы имеем в виду скрытое соперничество России и Китая за формирование комплиментарного для себя торгового и транспортно-логистического пространства. Вовлечение наших государств в Евразийский интеграционный проект позволило России выстроить определенный «тарифный бастион» на пути активного экономического продвижения Китая в регион Центральной Азии.
В свою очередь, Китай осуществляет широкомасштабную программную инициативу «Пояс и путь», которая имеет целью не только реализовать геополитическую конструкцию «Пути на Запад» с целью возрождения Китая как развитой мировой державы, но и вовлечь страны региона в «сообщество единой судьбы человечества», в том числе «экономической судьбы». Несмотря на слабую концептуальную разработанность данной инициативы, экономические контуры для наших стран уже очевидны. Это, прежде всего, инвестиционная привязанность стран-реципиентов к Китаю, участие в технологических, производственных и транспортно-логистических цепочках Поднебесной, рассмотрение возможности создания зоны свободной торговли с Китаем. Такая перспектива наталкивается сегодня на противостояние и со стороны США посредством «торговых и других видов гибридных войн» с Китаем.
Причем, не секрет, что эти формы санкционных режимов и конфронтационных технологий реализуются на территории стран Центральной Азии, прежде всего на приграничье стран. Уместно вспомнить, что, например, Кыргызстан в недалеком прошлом стал объектом своеобразной «манипуляционной игры» мировых держав за влияние на кыргызское руководство, посредством циничного «подкупа и шантажа» по поводу известного Центра транзитных перевозок в аэропорту «Манас». Сегодня мы наблюдаем достаточно острую борьбу вокруг китайских проектов в стране и очередной виток раскрутки китаефобии в отношении реализуемых и потенциальных проектов совместного сотрудничества. Примером чего может служить закрытие кыргызско-китайского логистического центра в Ат-Баши.
Думается в этой связи, мы наблюдаем достаточно сложную конфигурацию внешнеполитических и экономических стратегий в отношении наших стран и предлагаемых нам мер, состоящую из экономического и торгового протекционизма, наряду с интеграционными инициативами, перемежающимися с либеральной открытостью и «бесконтрольной проницаемостью» границ.
Сегодня актуализируются вопросы консолидации усилий стран региона по отношению к внешним проектам, реализуемым в наших странах. Примером «робких шагов» в этом направлении являются инициированные новым узбекским лидером Шавкатом Мирзиеевым ежегодные консультационные встречи руководителей стран региона Центральной Азии. Накануне очередной встречи лидеров ЦА в Бишкеке, в актуальной повестке дня многосторонних консультаций в регионе стоят вопросы согласованной транспортно-логистической инфраструктуры региона, общего рынка продовольственной продукции, прозрачной таможенной статистики, водно-энергетического консорциума, адаптивной к потребностям людей системы облегченного режима трудовой миграции, общих стандартов экологической безопасности и санитарно-гигиенических требований при пересечении границ людьми, перевозке товаров и предоставлении услуг между странами, внедрения общей Silk Visa для зарубежных туристов в Центральную Азию. При реализации этих проектов, уровень напряжения и нестыковок на границе Казахстана и Кыргызстана может быть существенно снижен.Как известно, режим пересечения границы грузовыми фурами, таможенная очистка и наличие разнообразных криминальных и полукриминальных схем на ней все еще являются камнем преткновения на границе, становясь предметом рассмотрения на различных уровнях, от президентов двух стран до двусторонних комиссий, призванных урегулировать взаимоотношения. В этом ряду стоит вспомнить известное противостояние на границе, вызванное «информационно-идеологической атакой» экс-президента Кыргызстана Алмазбека Атамбаева на первого президента Казахстана — Нурсултана Назарбаева в 2017 г. Примечательно, что и в настоящее время имеются определенные претензии с обеих сторон в смысле неудовлетворенности существующим таможенным режимом, несмотря на нахождение двух государств в едином экономическом союзе — ЕАЭС и общем формате ВТО.
В частности, недавно президент Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков в ходе заседания комитета по развитию промышленности и предпринимательства при Национальном совете по устойчивому развитию Кыргызской Республики заявил о нарушениях Казахстаном соглашения ЕАЭС, которые открывают путь коррупции[3]. В ответ на претензии со стороны Кыргызстана казахская делегация 6 марта 2020 года, в ходе заседания генерального совета Всемирной торговой организации (ВТО) на состоявшемся обсуждении вопроса о ситуации на казахстанско-кыргызской границе в соответствии с обращением Кыргызстана в ВТО отметила, что данная претензия не обоснована и должна рассматриваться в соответствии с правоприменительной практикой законодательства ЕАЭС и обсуждаться на площадке данной Организации. Казахстанская сторона считает, что государства-члены ЕАЭС функционируют в рамках Единой таможенной территории, в связи с чем жалоба Кыргызстана на нарушения Казахстаном положений Генерального соглашения ВТО по тарифам и торговле (ГАТТ 1994 года) и Соглашения ВТО по упрощению процедур торговли (СУПТ) безосновательна[4]. Таким образом, в настоящее время имеются серьезные разночтения «духа и буквы договоренностей между странами в рамках их участия в ЕАЭС и ВТО», основой которых является взаимное недоверие и недобросовестная конкуренция.
Объективности ради стоит заметить, что прогнозировавшаяся как наиболее конфликтогенная сфера двусторонних отношений Казахстана и Кыргызстана область трансграничного речного регулирования, сегодня, благодаря высоко профессиональной работе совместной комиссии и политической воле руководителей стран, становится полем взаимовыгодных компромиссов и совместного проектирования. В частности, водные ресурсы трансграничных рек Шу и Таласа являются общим достоянием. Как отмечает президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев: «От их эффективного использования зависит судьба десятка миллионов людей, стабильность и благополучие всего региона». Взаимодействие Казахстана и Кыргызстана по бассейнам рек Шу и Талас на сегодняшний день является положительным примером для многих стран мира[5].
Наряду с позитивными примерами сотрудничества двух стран на границе, существуют и серьезные «вызовы». К ним можно отнести вопросы трансграничной преступности, наркотрафика, экспорта экстремизма и религиозного радикализма между странами, что требует от стран постоянной координации усилий и практического двустороннего сотрудничества в рамках различных форматов, таких как ШОС, СВМДА, ОДКБ, «С5+1». Надо сказать, что обе страны вносят свой конструктивный вклад в преодоление указанных «вызовов» на международных площадках, «не вынося сор из избы», но действительно сложная ситуация на границе требует от наших стран «прорывных решений» и по всем этим актуальным проблемам.
В завершении следует сказать, что все подобные коллизии имеют место в условиях обычного функционирования государственной границы между странами, не требующего особой мобилизации, а что говорить о чрезвычайных ситуациях, в которых граница работает в особом режиме или вовсе закрывается, как это было во время «революционных баталий» в Кыргызстане в 2005, 2010 годах, во время «демарша Атамбаева» и реакции Нур-Султана в 2017 г., а также в ситуации «массового исхода» дунган, то из Кыргызстана в Казахстан, то обратно в 2005 и в 2020 годах. Сегодня в ситуации чрезвычайного положения, связанного с опасностью заражения коронавирусом в наших странах, также граница оказывается «на замке». То ли еще будет…
Однако очевидно всем, что нужна серьезная «работа над ошибками» и координация государственных стратегий взаимодействия.
Заключение и некоторые выводы
Пограничное взаимодействие Казахстана и Кыргызстана обладает как конструктивным, так и деструктивным потенциалом. При этом состояние отношений двух стран влияет соответствующим образом на перспективу региональных процессов в Центральной Азии в целом. По итогам представленного материала можно сделать несколько предварительных выводов и заключений:
- Пограничное взаимодействие Казахстана и Кыргызстана имеет разнообразные измерения. В их числе общегуманитарное, политико-экономическое, геополитическое, экологическое и другие, обладающие разной динамикой и требующие в соответствие с этим заинтересованного анализа возникающих проблем и разработки адекватных алгоритмов их разрешения с обеих сторон в каждом отдельном случае.
- Состояние отношений Казахстана и Кыргызстана на границе и потенциал влияния стран друг на друга зависит от ситуации в самих государствах, избранной ими модели политического, экономического и культурного развития, а также исторического прошлого, степени вовлеченности народов наших стран в современные международные проекты сотрудничества.
- В условиях международной турбулентности и выхода региона Центральной Азии из своего «периферийного статуса», пограничье двух стран является объектом внешних манипуляций и стремления вовлечь страны региона, в том числе, Казахстан и Кыргызстан, в орбиту влияния внешних сил, в частности, ведущих мировых держав, США, Китая, России.
- Акцент в экспертных оценках на рассмотрение и усугубление взаимных претензий и противоречий между государствами представляется нам неконструктивным и требующим разработки интегрированных, компромиссных подходов с глубоким, скоординированным, комплексным, стратегическим видением ситуации.
- Режим отношений между странами, как показывает практика, может быть разным, от благоприятного до конфронтационного. История пограничного взаимодействия Казахстана и Кыргызстана за последние тридцать лет изобилует разнообразными прецедентами и того, и другого. В этой связи, двусторонние взаимоотношения могут стать хорошим «кейсом» для прогнозирования, проектирования и апробации будущих совместных проектов с другими странами региона Центральной Азии.
- Наличие проблем в сфере двустороннего взаимодействия на границе Казахстана и Кыргызстана не является фатальным и предоставляет собой также возможности для их разрешения. В связи с чем, актуализируется необходимость мобилизации ресурсов, политической воли и конструктивного компромиссного взаимодействия между народами, создание эффективной инфраструктуры и транспарентных для общественного контроля форматов организации сотрудничества между странами.
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project». Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.
[1] См.: Присоединение Кыргызской Республики к Евразийскому интеграционному проекту. — http://www.eurasiancommission.org/ru/act/integr_i_makroec/dep_razv_integr/Pages/Новые%20страницы/О%20присоединении%20Кыргызской%20Республики%20к%20ЕАЭС.aspx
[2] Казахстан в 2019 году заработал на транзитных перевозках около $1,2 млрд., 14.01.2020, https://www.aa.com.tr/ru/экономика/казахстан-в-2019-году-заработал-на-транзитных-перевозках-около-1-2-млрд/1702536
[3] См.: Сооронбай Жээнбеков заявил о нарушении Казахстаном соглашения ЕАЭС, 12 февраля 2020 года, VESTI.KG — Новости Кыргызстана — https://vesti.kg/politika/item/68561-sooronbaj-zheenbekov-zayavil-o-narushenii-kazakhstanom-soglasheniya-eaes.html
[4] Казахстан ответил на претензии Кыргызстана в ВТО, 6 марта 2020 года, — http://asiatv.kg/2020/03/06/казахстан-ответил-на-претензии-кыргы/
[5] Каких договоренностей достигли Казахстан и Кыргызстан по использованию трансграничных рек», 27 Ноября 2019, Казинформ, https://www.inform.kz/ru/kakih-dogovorennostey-dostigli-kazahstan-i-kyrgyzstan-po-ispol-zovaniyu-transgranichnyh-rek_a3589407