«Душанбе крайне заинтересован в развитии и углублении торгово-экономических отношений с Турцией, и старается избегать политизации этих отношений. В тоже время политический режим в Душанбе, направленный на полную секуляризацию общества, с определенной опаской воспринимает успехи правящей в Турции партии справедливости и развития», – политолог Хурсанд Хуррамов, специально для cabar.asia, дает оценку развития таджикско-турецких отношений.
За весь постсоветский период усилия турецкой дипломатии были направлены на налаживание тесных политических и торгово-экономических отношений со странами Центральной Азии. Тесные связи с новыми независимыми государствами региона давали определенный шанс Анкаре ограничить возможность России закрепить свои позиции, а также не допустить расширение влияния Ирана, тем самым подчеркнуть свою значимость для запада.[1] Экс-министр иностранных дел Турции И. Джем в одной из статей отмечал: «Турция после «холодной войны» приняла на себя роль важного геополитического игрока в центре большого региона, простирающегося от Европы до Центральной Азии»[2]. Моральную и политическую поддержку стремлениям Анкары оказали в 1991 г. США, Великобритания и руководство НАТО, обеспокоенные перспективой политической и идеологической экспансии Ирана в регионе.[3]
Взаимные интересы
Однако, стоит отметить, что Таджикистан в политической сфере, не являясь частью тюркского мира, выпадал из общей конструкции. Несмотря на общую религиозную идентичность между странами, межгосударственные отношения оставались на уровне экономического партнерства. Это, в первую очередь обусловлено тем, что в основе внешнеполитического вектора Турции изначально лежала не религиозная мотивация, а историко-геополитическая.
В геополитическом смысле в Таджикистане, Турция традиционно уступала не только России, Китаю, но даже Ирану, с которым Таджикистан имеет общую культурно-цивилизационную основу.
Трезво оценивая свои возможности, турецкий внешнеполитический курс в отношении Таджикистана исконно был направлен на получение экономических дивидендов. Официальный Душанбе, в свою очередь, начиная с 90-х годов имея дело с перманентным сначала политическим, а затем финансово-экономическим кризисами, был заинтересован в поиске не только потенциальных доноров, но и новых идеологических основ. В таких условиях «турецкая модель развития», предполагающая формирование светской государственности в мусульманской стране представлялась наиболее привлекательной.
Торгово-экономическое сотрудничество
Турция демонстрирует успешную политико-экономическую трансформацию и во внешней политике. Такая тенденция просматривается и по отношению к Таджикистану.
На начало 2014 г. по данным Министерства экономики Турции турецкая доля в строительном секторе Таджикистана составляет 500 млн. долларов. На эту сумму было реализовано 37 проектов. Прямые иностранные инвестиции Турции в Таджикистане согласно данным этого же ведомства составили 130 млн. долларов.
В Душанбе с участием турецкого капитала суммой в 10-11 млн. долл. был построен торговый центра «Кайнак». Турецкие компании являлись подрядчиками крупных строительных объектов, в том числе гостиничного комплекса «Хаятт Редженси» и стратегической автомагистрали Душанбе-Куляб-Кульма-Карокурум, соединяющая Таджикистан с Китаем[4]. Кроме того, еще в 2006 г. турецкая компания «Bursel Holding» планировала инвестировать около 75 млн. долларов в строительство крупной фабрики по производству текстильной продукции на территории Душанбе. Однако позже отказалась от проекта в связи с финансовыми проблемами.
Как показывает анализ представленных данных, за 2009–2013 годы как экспорт Турции в Таджикистан, так и импорт из Таджикистана выросли более чем в 3 раза, товарооборот с Турцией в 2013 г. составил 656,0 млн. долл. или 12,4% от общего суммарного объема внешнеторгового оборота страны. Это позволяет говорить о стабильном увеличении доли Турции во внешней торговле Таджикистана, только в 2009 г. она составила 5,9%.
При этом в 2010-2013 гг. Турция оставалась ведущим партнером Таджикистана по экспорту. В 2013 г. Турция импортировала из Таджикистана продукции на сумму 473,4 млн. долл., что составило 40,7% от общего объема экспортированных товаров, сохранив устойчивое положительное сальдо. Импорт достиг 182,6 млн. долл. или 4,4% от общего объема импорта в страну. Сумма экспорта превысила импорт 2.5 раза и составила 290,8 млн. долл.
За 2013 г. основными экспортируемыми товарами в Турцию являлись: хлопок-волокно, алюминий первичный, кожа и кожсырье. Импорт товаров и продовольствия из Турции в Таджикистан за этот период составляли: мясо птиц, мясо крупнорогатого скота, фрукты, а также моющие средства, ковры и текстильные напольные покрытия, изделий из пластмассы и резины, изделия из черных металлов, оборудование и механизмы[5].
Схема 1. Внешнеторговый оборот между Таджикистаном и Турцией за 2009- 2014 гг. (млн. долл. США)
Источник: Статистический ежегодник «Таджикистан в цифрах 2015г». – Душанбе. С. 343-370.
Однако в 2014 г. наблюдается упадок таджикского экспорта в Турцию в 2 раза, а турецкого экспорта в Таджикистан – на 25 %, что снизило положительное сальдо Таджикистана до 105 млн долларов. (См. схему 1.)
Таким образом, в 2014 г. в общем экспорте Таджикистана Турция находилась на 2-ом месте после Швейцарии (в 2013 году – на 1-ом), в импорте – на 7-ом. Среди государств-участников СНГ по экспорту в Турцию Таджикистан занимает 7-е место, по импорту из Турции – 11-е [6].
Необходимо отметить, что снижение торговли между странами происходит на фоне уменьшения общего объема внешнеторгового оборота Таджикистана. В частности, объем экспорта товаров снизился на 1,9% или на $11,7 млн., а импорта – на 9,1% или $196,6 млн. Эксперты внутри страны связывают эту тенденцию со снижением объема импорта древесины и изделия из нее, транспортных средств, минеральных продуктов и готовых пищевых продуктов, а также с уменьшением объема экспорта хлопка-волокна, драгоценных и полудрагоценных камней и металлов, живых животных и продуктов животного и растительного происхождения[7].
«Мягкая сила»
Среди приоритетов «мягкой силы» Турции в Центральной Азии и в частности в Таджикистане, можно выделить реализацию совместных проектов в сфере образования и культуры. С 1991 г. турецкое государство, частные предприниматели и негосударственные организации открыли множество учебных заведений в регионе в рамках «Большого студенческого проекта»[8].
В республике до недавнего времени функционировали шесть совместных таджикско-турецких лицеев-интернатов, первый из которых был открыт в городе Турсунзаде в 1992 г., на основании протокола договора о сотрудничестве между Министерством образования Республики Таджикистан и турецким образовательным учреждением «Шалола». Позже на уровне Министерства образования республики было принято решение о создании таджикско-турецких лицеев в городах Душанбе, Куляб, Курган-Тюбе, Худжанд и Хорог. Лицеи были открыты во всех указанных городах, за исключением города Хорога[9].
Несмотря на то, что «Шалола» в 2013 г. выплатила в государственный бюджет налог на сумму более 5 млн. сомони, а также несмотря на беспрецедентный успех учащихся лицеев, которые на протяжении 10 лет на международных олимпиадах завоевали 484 медали, из которых 88 золотых, 130 серебряных и 266 бронзовых, в 2015 г. данная компания была лишена статуса учредителя, а лицеи были преобразованы в школы для одаренных детей.[10] Лицеи были закрыты по просьбе президента Турции Р. Эрдогана,[11] так как «Шалола», является аффилированной фирмой движения «Хизмет», которое принадлежит оппоненту властей Турции Ф. Гюлену.
Кроме того, активное преподавание турецкого языка осуществляет центр ТОМЕР, открытый при посольстве Турции в Таджикистане.
Необходимо отметить, что в образовательной сфере, таджикско-турецкое сотрудничество изначально уступало практически всем соседним республикам, за исключением Туркменистана. Так, в соседнем Кыргызстане функционируют около 25 турецких школ, включая лицеи и два университета, в Казахстане 32 школы, лицеи и Международный Казахско-Турецкий университет им. Х. А. Ясави, в Туркменистане один лицей и один университет, в Узбекистане ранее до охлаждения отношений существовали 65 турецких образовательных учреждений[12].
Представляется, что здесь не последнюю роль сыграла именно лингвистическая разнородность между странами, которая в определенной степени сокращала спрос на турецкие лицеи внутри страны.
Вместо вывода
Для Турции сотрудничество с Таджикистаном, несмотря на определенный успех в торгово-экономической сфере, не выделяется особым образом, а является частью внешнеполитической стратегии в регионе.
На данном этапе позиции Таджикистана и Турции по международным и региональным вопросам не входят в противоречие. В то же время, в Турции нашли политическое убежище сторонники и члены оппозиционной, общественно-политической «Группы-24», «Молодежь за возрождение Таджикистана», а также Партии исламского возрождения Таджикистана. Все указанные группы были признаны в Таджикистане экстремистскими, а их члены объявлены в международный розыск. Однако Душанбе, в отличие от Ташкента, не так болезненно отреагировал на предоставление политического убежища своим оппонентам. Экономическая целесообразность в отношениях сняла вопрос экстрадиции членов данных групп с «повестки дня».
Политическая уступчивость также была проявлена Таджикистаном и в вопросе закрытия таджикско-турецких лицеев сразу же после просьбы Р. Эрдогана. В то время как официальные Бишкек и Астана, несмотря на более тесные политические отношения с Турцией, не приняли столь категорического решения, оставив вопрос турецких лицеев открытым по сей день.
Подобная политика говорит о том, что Душанбе крайне заинтересован в развитии и углублении торгово-экономических отношений с Турцией и старается избегать политизации этих отношений. В тоже время политический режим в Душанбе, направленный на полную секуляризацию общества, с определенной опаской воспринимает успехи правящей в Турции партии справедливости и развития, которая создавалась изначально представителями Исламской партии добродетели. Повышение имиджа политического ислама в Таджикистане одновременно может повысить имидж запрещенной Партии исламского возрождения, что является неприемлемым условием для политического режима. Подобный раздражительный элемент может быть и в дальнейшем определяющим фактором во взаимоотношениях двух стран.
Анкара, в свою очередь, особенно после перезагрузки отношений с Москвой, будет признавать ее интересы том числе в Таджикистане, но параллельно с этим развивать взаимовыгодные торгово-экономические отношения с республикой.
Представляется, что двусторонние отношения между Таджикистаном и Турцией, несмотря на некоторые неофициальные, идеологические противоречия, имеют большой нереализованный потенциал. Привлекательным по сей день для Таджикистана остается опыт Турции по развитию туризма, текстильной промышленности и переработки сырья. Кроме того, пока в таджикском обществе существует запрос на модернизацию, на экономическое развитие и на построение стабильного общества, турецкая модель развития, с учетом ее восточно-мусульманского компонента, объективно будет рассматриваться в качестве наиболее привлекательной.
Использованная литература:
[1] Троицкий Е.Ф Политика Турции в странах Центральной Азии (1992-2000 г.г)
[2] См.: Cem I/ Turkey: Setting Sail to the 2 st Century // Journal of International Affairs, Perceptions, September – November 1997, Vol.2.
[3] Winrow G. Turkey in Post-Soviet Central Asia. L.,1995. P. 135
[4] Алиев Р.Р Интеграция Республики Таджикистан в мировое сообщество//Актуальные проблемы развития ШОС. 2010. С-10.
[5] Шкваря Л.В., Русакович В.И., Лебедева Д.В Внешнеэкономические связи Республики Таджикистан с государствами Азии: современные тенденции // Управление экономическими системами: электронный научный журнал. 2015. № 6 (78). С. 12.
[6] Торгово-экономические отношения Турции со странами СНГ// Информационно-аналитическая справка .. исполнительный комитет СНГ Москва 2015 г. С. 30
[7] См. Подробнее: http://ca-news.org/news:1329798
[8] Хас К. Особенности внешней политики Турции в Центральной Азии // Армия и общество. 2013. №3 (35).
[9] Tajikistan, Turkey and the Gulen movement (2015)/ The diplomat: http://thediplomat.com/2015/08/tajikistan-turkey-and-the-gulen-movement/
[10] Политика на пути к миру и стабильности. Интервью посла Турции в Таджикистане ИА Авеста: http://avesta.tj/2011/10/27/politika-na-puti-k-miru-i-stabilnosti-intervyu-posla-turtsii-v-tadzhikistane/
[11] В Таджикистане не стали продлевать лицензию турецким лицеям (2015) Regnum : https://regnum.ru/news/cultura/1882283.html
[12] Portal Politforum – proekt Instituta Evrazii (2013)? “Gulen Movement”, available at: http://geurasia.org/panel/uploads/Ambasadori-Religia/Dvizhenie-Fethullt-Gelena.pdf
Автор: Хурсанд Хуррамов, политолог (Таджикистан, Душанбе)
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции cabar.asia