Успешность операции по возвращению казахстанцев из зон боевых действий в Сирии можно будет оценить только спустя годы, говорят эксперты.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
18 мая Комитет национальной безопасности (КНБ) страны выложил короткий фильм, рассказывающий о работе реабилитационного центра в городе Актау, где были размещены эвакуированные женщины и дети. На видео одна из женщин, вернувшаяся из Сирии рассказывает, что за попытки побега их отстреливали снайперы, а их самих с детьми отправляли в тюрьмы:
Альбина Айтпагамбетова, врач-педиатр Мунайлинского района рассказывает, что в центре находятся дети с огнестрельными ранениями:
«В настоящее время в центре находится 94 человека. Среди них есть новорожденные дети в возрасте от трех до семи дней. Их матери многое не рассказывают, но основные жалобы на последствия огнестрельных ранений. Некоторым необходима перевязка, а некоторым консультация невропатолога. Есть 8-9 летние дети с огнестрельными ранениями».
По словам Анны Гусаровой, директора Центральноазиатского института стратегических исследований, то, что Казахстан возвращает в основном женщин и детей, объясняется тем, что они в меньшей степени участвовали в военных действиях:
«Не стоит забывать зачем женщины туда ехали. Мотивация у всех была разная. Но что они там делали? Они рожали детей. Это была их основная функция. Поэтому превалирует количество детей. Если мы говорим о погибших, то большее количество из них — мужчины». Как рассказывает в фильме психолог Академии КНБ Казахстана Лола Шакимова, у возвращенных женщин наблюдается высокий уровень тревожности и страха, а у детей — задержка речи, начальные стадии олигофрении, умственной отсталости:Методика с нуля
Согласно отчету Международного центра по изучению радикализации (ICSR), за более чем восемь лет непрекращающейся гражданской войны в Сирии, более 40 тысяч человек из 80 стран присоединились к силам ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в РК).
Занявший изначально нейтральную позицию Казахстан с 2011 года помогал сирийским беженцам гуманитарной помощью, а в 2017 году решил присоединиться к урегулированию конфликта, устроив мирные переговоры в Астане, где впервые за одним столом собрались как власти Сирии, так и противоборствующие им мятежники. Хоть результаты переговоров были оценены сторонами по-разному, одним из итогов стало подписание Положения «О рабочей группе по освобождению задержанных/заложников, обмену тел погибших и поиску пропавших без вести». Официальный Нур-Султан заинтересован в позиционировании Казахстана как миротворческой силы, поэтому именно в рамках этого положения и начался вывоз граждан страны из зон боевых действий. Это подчеркивает и советник президента РК Ерлан Карин, сообщивший, что «хоть эвакуационные работы проводятся многими государствами, в таком масштабе операция была осуществлена только Казахстаном».
По словам руководителя республиканского общественного объединения «Контртеррористический комитет», полковника Аманжола Уразбаева, по всему Казахстану насчитывается 12 реабилитационных центров для «возвращенцев». В прошлом году на создание девяти из них из бюджета выделили 300 млн. тенге (почти 792 тыс. долларов США), в этом году к проекту подключили еще три региона и выделили дополнительное финансирование.
«Один из ключевых исполнителей этой программы ОФ «Право». Недавно буквально мы с ними встречались и смотрели насколько эффективно идет работа. Могу сказать, что впечатления самые положительные. Самое сложное — работа с детьми. Нет методики по работе с детьми, вернувшимися с зон боевых действий, поэтому многое приходится делать с нуля, разрабатывать», — говорит Уразбаев.Время покажет
По словам Анны Гусаровой, в каждой стране мира по-разному решают вопрос с детьми, побывавшими в Сирии. Один из критериев — возраст возвращаемых, однако помимо этого вопрос гораздо более многослойный.
«Если проводить следствие, насколько мы можем быть уверены: держали ли эти дети и женщины в руках оружие? Воевали ли они, неважно по собственному желанию или их заставляли? Это второй вопрос, который задают себе люди, принимающие решения проводить подобные операции», — говорит Гусарова.Вопрос о возрасте в данный момент поднимается в Европе, США и других странах, куда возвращают детей. Правительство Бельгии, например, постановило возвращать только детей до 10 лет. По детям старшего возраста решение принимается после рассмотрения каждого случая по отдельности.
В Великобритании, учитывая, что возраст уехавших изначально был старше — от 14 до 29 лет, принимаются более жесткие меры — лишение гражданства и депортация на место второго гражданства, если таковое имеется.
Власти Казахстана ранее заявляли, что если обнаружится, что вернувшиеся участвовали в боевых действиях, к ним могут быть применены жесткие меры вплоть до лишения гражданства. В начале мая 2019 года стало известно, что четыре жителя Актюбинской области, доставленные в Казахстан из Сирии в рамках спецоперации «Жусан-2», проходят фигурантами уголовных дел.
Один из них подозревается в «участии в военных действиях в Сирии», трое остальных — в «пропаганде терроризма» и «возбуждении религиозной розни». 15 мая Актюбинский областной суд избрал им меру пресечения — арест на два месяца.
Как подчеркивают эксперты, говорить об эффективности операций по возвращению, включая «Жусан» и «Жусан-2» очень сложно. С военной точки зрения операции прошли успешно — люди вернулись на родину, однако об успешности реабилитации точно можно будет сказать только через 5-10 лет, когда дети вырастут.
По словам Гусаровой, когда люди возвращаются с войны, очень сложно сказать, как пойдут дела дальше, поэтому во всем мире идут огромные дискуссии на разных уровнях о том, что делать и как быть с этими людьми: «Очень много было заявлений разного толка о том, что это «тикающая бомба» и прочее. Я не берусь говорить об уникальности нашего опыта в плане реабилитации. Мы прекрасно понимаем, какая должна проводится работа с женщинами и вдовами — психологическая с религиозными компонентами. Детей необходимо социализировать, отдавать в детские сады, школы. И только через некоторое время мы поймем, насколько успешно они обратно влились в казахстанское общество».Данная статья была подготовлена в рамках проекта IWPR «Стабильность в Центральной Азии через открытый диалог».