© CABAR – Центральноазиатское бюро по аналитической журналистике
При размещении материалов на сторонних ресурсах, гиперссылка на источник обязательна.

Эсен Усубалиев: Различные подходы к конфликту в Мьянме показали серьезное разделение общества на светскую и религиозную части

«Повышение потенциала муфтията в освещении проблем международного характера, в точности быстрая реакция на события за рубежом, с вынесением соответствующих религиозных заключений, является крайне необходимым шагом», – отмечает директор аналитического центра «Prudent Solutions» Эсен Усубалиев, в интервью специально для cabar.asia.

esen photocabar.asia: Проблема пропаганды в сети интернет, вербовка боевиков и дистанционное руководство подпольными террористическими ячейками уже является одним из важных факторов безопасности любого государства. Какие есть особенности интернет пропаганды и как это влияет на безопасность страны?

Эсен Усубалиев: В настоящее время нет ни одной страны в мире (за исключением, пожалуй, Северной Кореи), которая была бы полостью защищена от информационного воздействия вообще (учитывая глобальное информационное пространство) и, религиозной пропаганды в частности, когда мы говорим о странах с преобладающим мусульманским большинством. Более того, высокоразвитые в технологическом отношении страны Запада, в той же степени испытывают угрозы пропаганды терроризма, экстремизма и радикализма.

«Кыргызстан в этом отношении находится в довольно уязвимом положении, поскольку здесь сочетаются два фактора влияния –  мусульманское большинство в стране и возросшие возможности населения к доступу к информации, что включает в себя не просто доступ к официальным мировым ресурсам, но и распространение неофициальной информации посредством социальных сетей и мобильных  мессенджеров».

Главной особенностью интернет пропаганды, на мой взгляд, является то, что ее трудно контролировать. Если ранее, до 2010-2011 гг. главными распространителями информации радикального характера выступали  экстремистские сайты, интернет форумы и закрытые чаты, а для доступа к ним требовались персональные компьютеры, то сейчас основной упор в распространении радикальной идеологии делается на мобильные приложения в смартфонах в виде программ быстрого обмена сообщениями, видео и аудио файлами (твиттер, фейсбук, вконтатке, вотсапп, телеграмм и другие). Это значительно осложняет блокировку и контроль над распространением информации.

К слову сказать, даже в США и Европе это является большой проблемой. Далее, если заблокировать аккаунт, информация уже сохранена на мобильных устройствах и распространяется уже локально.

В наших условиях, где в Кыргызстане находится большое количество закрытых джамаатов и групп, разделенных по идеологическим и национальным признакам, та или иная информация обрастает своими комментариями и попадает в нужную среду для ее дальнейшего обсуждения.

“Особенностью закрытых джамаатов и групп, принадлежащих, скажем, к салафитам, Таблиг Джамаат или Хизб ут-Тахрир, является то, что как правило лидеры этих групп являются самоучками и трактуют те или иные события по своему – через призму искаженного представления об исламе, либо используют любой информационный повод для сознательного введения в заблуждения членов группы”.

Таким образом, ни официальные власти, ни духовенство, практически не имеют возможности контролировать эти группы либо оказывать влияние, поскольку у каждой группы есть как местные авторитеты, так и те, которые находятся за рубежом.

Все это несомненно, оказывает большое влияние на степень радикализации мусульманской общины и, соответственно, влияет на безопасность страны.

cabar.asia: Какой контент, какое содержание обычно распространяется в сетях? Насколько мусульманская община Кыргызстана подвержена интернет пропаганде?

Эсен Усубалиев: С началом военного конфликта в Сирии и затем в Ираке, основной контент интернет пропаганды включал в себя фальшивые новости о событиях в стране, с примерами и фотографиям «преступлений режима», «несправедливого обращения с единоверцами суннитами в Сирии» и т.д.

В данном случае использовались приемы пропаганды, которые должны были с религиозной точки зрения оправдать «призыв к джихаду», подталкивая тем самым молодых людей с несформированной системой религиозного мировоззрения либо отсутствием религиозных знаний как таковых, к принятию решения о переезде в зону конфликта. И, как результат, по данным различных источников, порядка 9-10 тысяч выходцев из Центральной Азии приняли участие в конфликте.

“Соответственно, пример Сирии и Ирака показал, как можно, используя приемы манипуляции с информацией в совокупности с современным возможностями доступа к интернету, мотивировать большое число людей на участие в конфликте далеко за пределами Центральной Азии”.

С 2015 года, после начала военной кампании России по стабилизации обстановки в Сирии и очевидных успехов Сирийской Арабской Армии при поддержке России, контент интернет пропаганды сменился с призыва к принятию участия в джихаде на территории Сирии и Ираке, на «внутренний джихад», т.е., на активные действия на территории тех стран, где находятся «адресаты» этой пропаганды. В этой связи, после 2016 года, отмечается активизация террористической деятельности в России и Центральной Азии. Недавние примеры задержания выходцев из Центральной Азии в Санкт-Петербурге, Москве, а также предотвращение терактов в Бишкеке в августе этого года, тому подтверждение.

Что касается восприимчивости интернет пропаганды в мусульманской среде Кыргызстана, то, конечно, никто отдельных исследований не проводил и судить об этом трудно. Однако, последний пример информационного воздействия по ситуации в Мьянме показателен – в социальных сетях был отмечен всплеск обсуждения этой ситуации, который сопровождался всеми атрибутами информационной пропаганды радикального толка.

cabar.asia: В таком случае могут ли события в Мьянме, где в результате конфликта между официальными властями и выходцами из соседнего Бангладеш (мусульманами – рохинджа), служить примером информационного воздействия на мусульман страны?

Эсен Усубалиев: Естественно, это пример информационного воздействия, который, правда, еще не был реализован в полную меру, как, скажем, в Сирии. Однако сходство полное и приемы также имеют аналогичный характер.

“Я бы назвал события в Мьянме «пробным шаром» очередного конфликта, но уже на территории Южной Азии, и нам стоит ожидать новых попыток”.

Цель распространения информации о Мьянме заключалась в том, чтобы проверить реакцию мусульманских общин в мире на эти события. Как известно, наиболее сильная реакция была зафиксирована в России (митинг у посольства в Москве и большое собрание в Чеченской Республике). В Кыргызстане мусульманская община ограничилась бурными, но непродолжительными дискуссиями в сети.

После разоблачения большинства информации о ситуации в Мьянме, которая оказалось фальшивой, ситуация стабилизировалась. Но для стран с мусульманским большинством это сигнал – усиливать работу по противодействию пропаганде радикализма в сети интернет, во изменение серьезных внутренних конфликтов в обществе.

“В частности, в Кыргызстане различные подходы к конфликту в Мьянме показали серьезное разделение общества на светскую и религиозную части.”

cabar.asia: Какие меры можно предпринять, чтоб ослабить фактор социальных сетей в терроризме?

Эсен Усубалиев: На мой взгляд, путь постоянной блокировки аккаунтов либо сетей экстремистского или террористического характера это, безусловно, необходимая работа, и она должна вестись в постоянном порядке. Даже несмотря на то, что она может казаться некоторым экспертам бесполезной из-за невозможности контролировать все информационное пространство.  Но эта работа должна идти совместно с усилиями официального духовенства страны – ДУМК КР, по повышению своих информационных возможностей в распространении правильной и единственно верной информации. В том числе и по международной повестке.

Наш муфтият занят проблемами и вопросами внутреннего характера, что естественно и правильно. Однако характер угроз, с которыми сталкиваются государство в области пропаганды, имеет внешнее происхождение. Иными словами события за рубежом, используются как информационный повод для расслоения общества и способствует конфликту уже внутри страны (пример Сирии, Мьянмы).

Повышение потенциала муфтията в освещении проблем международного характера, в точности быстрая реакция на события за рубежом, с вынесением соответствующих религиозных заключений, является крайне необходимым шагом. И государство, а также МИД КР, могут более тесно сотрудничать с муфтиятом по этому вопросу. Содействовать получению объективной информации, разъяснить особенности внешнеполитической ситуации с тем, чтобы муфтият более оперативно реагировал на те или иные события в мире, которые непосредственно затрагивают вопросы религии и могут, в случае их игнорирования, оказывать влияние на настояния в мусульманской общине в стране.

На мой взгляд, это единственный выход в условиях усиливающихся информационного воздействия извне.

Интервью подготовила редактор cabar.asia Наргиза Мураталиева

Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: