В августе в Казахстане начнет работу Национальный совет общественного доверия, который создал президент Касым-Жомарт Токаев после победы на выборах. Одни увидели в этом большой плюс, отмечая, что новый глава государства решил вернуть утраченное доверие народа. Другие усмотрели хитрый ход, чтобы загнать протестный электорат с улиц и добиться собственной легитимности после критики международных наблюдателей на президентских выборах.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
Как указано на сайте Акорды, Национальный совет общественного доверия при президенте Казахстана (НСОД) — это консультативно-совещательный орган. Основная цель — выработка предложений и рекомендаций по актуальным вопросам госполитики на основе широкого обсуждения с представителями общественности, политических партий и гражданского общества.
Судя по поставленным задачам НСОД должен проводить общественную экспертизу проектов концепций, госпрограмм и нормативных правовых актов, рассматривать значимые стратегические проблемы с учетом мнения общественности, а также обеспечивать конструктивный диалог между всеми участниками.
Директор Центральноазиатского фонда развития демократии Толганай Умбеталиева считает, что сейчас главная головная боль для власти — это как успокоить народ и как изменить его отношение к существующему режиму.
«Они пытаются не только получить ответы от Совета, но и в перспективе их активно использовать для улучшения ситуации. Создание Совета — это попытка регулировать рост протестности населения и найти способы повысить доверие со стороны общества новому президенту», — считает Умбеталиева.
Старые трюки по-новому
В Казахстане уже не раз после резонансных событий экстренно создавали такие Советы, куда собирали все умы общественности. Тактика уже испытанная. И ей, как минимум, 17 лет.
В 2002 году в стране создали постоянно действующее «Совещание по выработке предложений о дальнейшей демократизации и развитии гражданского общества». Намерение демократизировать общество возникло у власти после того, как силы оппозиции начали активизироваться. Но постоянно действующее совещание так и не отличилось постоянством и демократизировать общество в итоге не получилось. Об этом проекте забыли.
В 2004 году инициировали еще одну комиссию по демократизации с очень «подходящим» для демократии названием НКВД (Национальная комиссия по вопросам демократизации). Кстати, аналогий с нынешним Советом у той НКВД немало. Она тоже была консультативно-совещательным органом. И тоже была создана после шумных (тогда парламентских) выборов, результаты которых оппозиционные силы не признали.
НКВД, как и «постоянное совещание», также хватило на два года.
В 2006 году Нурсултан Назарбаев создал государственную комиссию по разработке и конкретизации программы демократических реформ. Как и НСОД, эта комиссия должна была развивать общенациональный диалог по вопросам модернизации политической системы и углубить демократические преобразования. Но и она вскоре канула в лету. А после 2006 года слово «демократия» при выдвижении властных инициатив стало звучать все реже.
Про новые комиссии и совещания не вспоминали до 2016 года, когда страну, преимущественно западную часть, охватили земельные митинги. Тогда появилась комиссия по земельной реформе. Кстати, один из активных членов той комиссии — общественный деятель Мухтар Тайжан — вошел в нынешний Совет доверия.
Он считает, что в 2016 году именно благодаря этой комиссии земельный конфликт завершился принятием конкретного решения президента Назарбаева о наложении моратория на передачу земель в аренду.
«И по такому же примеру здесь [в НСОД] будем добиваться изменения законов «О выборах», «О порядке проведении митингов и шествий». Я уже говорил, что нам не нужна разрешительная система [проведения митингов]. Пора переходить к реформированию и модернизации, как в политике, так и в экономике. А просто разбрасывание словами не нужно ни народу, ни власти», — рассуждает Тайжан.
«Доверие как автомобиль»
Раз уж пошла речь о членах нового совета, то стоит отметить, что помимо Тайжана тут есть и другие фамилии, которые общественностью воспринимаются положительно. Например, известный адвокат Айман Умарова, получившая награду «за смелость» из рук Мелании Трамп. Но таких людей совсем немного.
Зато в Совет доверия вошли и одиозные личности, которым активисты не доверяют. Умарова, к слову, публично заявила, что была в шоке от состава НСОД.
Состав Совета Токаев утвердил 17 июля. Кроме главы государства в список постоянных членов вошел его советник Ерлан Карин и руководитель администрации президента Крымбек Кушербаев. Остальные участники вошли туда по согласованию. С кем? Не сообщается.
В основном, в Совет взяли общественных деятелей, политологов, депутатов, бизнесменов, бывших чиновников и даже журналистов. Например, пригласили известного бизнесмена Маргулана Сейсембая, считающегося одним из лидеров общественного мнения.
Он выставил условия своего вхождения в Совет. Одно из них — освобождение политзаключенных. Также он предлагал, чтобы каждый участник Нацсовета собрал не менее 10 тысяч подписей в свою поддержку, раз они представляют народ. В итоге в НСОД Сейсембай не вступил.
Он сравнил доверие к Совету с автомобилем, который на время берет сильный сосед в лице власти и возвращает «убитым в хлам».
«И вот он в очередной раз просит у вас вашу машину. Что вы будете делать? Откажете — тогда будет драка. Тогда вы требуете залог/задаток того, что он сдержит свое слово, выполнит свои обещания и вернёт машину в целости и сохранности. Вот и я поступил также», — написал бизнесмен на своей странице в Facebook.
Есть Совет, нет диалога
Правозащитник Ерлан Калиев отмечает, что из 44 человек кандидатуры только двух-трех не вызывают вопросов, все остальные — бывшие или действующие представители квазигосударственного сектора и лояльные к нынешнему политическому режиму люди. Поэтому он сомневается в дееспособности Совета доверия.
«Тут должны быть представлены лидеры общественного мнения, не получающие финансирование от государства, то есть независимые эксперты и правозащитники. А сейчас из нас делают дурачка, представляя бывших вице-министров как оппозиционеров, как оппонентов власти, с которыми нужно строить диалог. Я считаю, что администрация президента пригласила своих людей, чтобы показать их для международного сообщества как оппозиционеров и тем самым показать диалог власти с оппозиционными силами», — негодует правозащитник.
За месяц до создания Совета доверия в Казахстане прошло немало митингов и, казалось бы, митингующие должны были войти в состав НСОД. Но этого не произошло.
Надежда на эффективность нацсовета стала появляться после того, как некоторые его участники стали предлагать власти решение важнейших для гражданского общества вопросов. К примеру, член НСОД, политолог Данияр Ашимбаев предложил освободить политзаключенного Мухтара Джакишева за день до суда, на котором должны были решать вопрос о его условно-досрочном освобождении. Но не помогло — не выпустили.
С одной стороны, часть общественности радует инициативность членов Совета. С другой, на примере Джакишева появляются сомнения в том, что власть будет принимать во внимание предложения членов НСОД.
Первое заседание НСОД назначено на август и многие в ожидании начала его работы. Но все еще непонятны правила участия в этом Совете и какой статус будут иметь принятые на нем решения.
Толганай Умбеталиева отмечает, что президенту Касыму-Жомарту Касымову нужно создавать положительную историю отношений с обществом, учитывая высокую протестность и недовольство людей. При этом сам консультативно-совещательный орган уже не видится диалоговой площадкой между властью и обществом.
«Основная критика была направлена на формат диалога через Совет, который формируется только со стороны власти, не обсудив этот формат с другой стороной, которая является равным партнером в предполагаемом диалоге. В связи с этим, я делаю вывод, исходя из участников, что это первый шаг для формирования в будущем диалога с обществом, но это не начало самого диалога», — подчеркивает эксперт.
Главное фото: akorda.kz
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project», реализуемого при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Норвегии. Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.