Уголовное преследование за хранение экстремистских материалов – часть общей репрессивной политики, которая проводится в Кыргызстане и других государствах Центральной Азии под лозунгами борьбы с исламским экстремизмом, отмечается в докладе международной правозащитной организации «Хьюман Райтс Вотч».
В основу документа по КР вошли 70 интервью с обвиняемыми и осужденными по делам о хранении экстремистских материалов, их родственниками, местными правозащитниками, адвокатами и должностными лицами.
«Власти Кыргызстана должны возбуждать дела в связи с совершением или планированием актов насилия, но не в связи с наличием у людей видеороликов, которые они смотрят, или книг, которые они читают, — призывает старший исследователь организации Лета Тэйлер в пресс-релизе по случаю публикации этого доклада. – Существование уголовной статьи за одно лишь хранение материалов при размытых критериях признания их экстремистскими открывает широкие возможности для несправедливого преследования политических оппонентов, активистов, журналистов, адвокатов и обычных граждан». Речь идет о статье 299-2 УК КР, по которой выносятся сотни обвинительных приговоров по делам о хранении видео, брошюр и книг с признаками экстремизма. Наказание – от 3 до 10 лет лишения свободы даже в случае, если не было никакого распространения или использования для подстрекательства к насилию. В докладе подсчитано, что с 2010 года по этой статье осуждено 258 человек. Еще несколько сотен человек на момент публикации доклада ожидали суда. Их число ежегодно растет. «Несколько респондентов утверждали, что сотрудники милиции и госбезопасности подбрасывали им материалы во время обыска, а позднее требовали деньги за прекращение расследования. Еще часть заявляла о пытках для принуждения к признанию», — сообщает «Хьюман Райтс Вотч» в своем докладе под названием «Мы живем в постоянном страхе». Хранение экстремистских материалов в Кыргызстане. Вопросы к экспертизе Организация подчеркнула важный момент, с которым согласно большинство юристов и экспертов. «Вопрос об отнесении материала к экстремистскому решается экспертами Госкомиссии по делам религий (ГКДР), к компетентности и беспристрастности которой у правозащитников есть серьезные вопросы. Правительством принято решение о передаче экспертизы материалов пр экстремизму в Государственную судебно-экспертную службу, и это необходимо сделать как можно скорее», — призывают в докладе. Подвижки уже есть, уверяет религиовед Индира Асланова. Она является одной из разработчиков методического руководства для религиоведческой экспертизы.«Экспертиза – главная оскомина для всех. Она, безусловно, должна носить комплексный характер. Например, устанавливать, есть ли в материале пропаганда и призывы к насилию, – компетенция лингвистов. У них есть четкие методы высчитывания. К интерпретации терминов и религиозных текстов должны подключаться религиоведы. Разбирать аудио и видео должны психологи. Если есть подозрение о призывах к межнациональной вражде, можно подключать даже социологов и политологов. То есть экспертиза должна быть психолого-лингвистической с религиоведческим компонентом, если речь идет о религиозном тексте», — Индира Асланова.
Качество проведения экспертизы сотрудниками Госкомрелигии вызывает огромные вопросы. Нередко ее могут провести совершенно формально.
Член Ассоциации юристов Кыргызстана Жанабиль Давлетбаев проанализировал все дела по статье 299-2 УК КР за прошлый год и пришел к выводу: чаще всего при вынесении решений суды опираются на экспертизу.
«Это главное доказательство, на основе которого и выносится приговор. Но качество проведения экспертизы сотрудниками Госкомрелигии вызывает огромные вопросы. Нередко ее могут провести совершенно формально», — уверяет респондент.
Давлетбаев выступал экспертом проекта по мониторингу судебных дел, связанных с обвинением в экстремизме и возбуждении межрелигиозной розни. Как пример самых странных обвинений он привел эпизоды, произошедшие за последние два года.
Мужчина оказался осужден за экстремизм, когда в приложение WhatsApp ему прислали голосовое сообщение, которое он прослушал. Его задержали, изъяли телефон, выявили в хранилище файлов эту запись и возбудили уголовное дело.
«Нонсенс состоял в том, что следствие даже не стало интересоваться, кто отправил сомнительный файл. В деле было записано, что отправитель не известен», — сообщил юрист.
Над всеми нами висит угроза каждый раз, когда мы читаем специализированную литературу, участвуем в обсуждениях в соцсетях, пишем комментарии
В другом случае мужчину осудили за то, что у него в тетрадке через запятую были выписаны несколько слов на арабском языке. Вместе они не составляли никакого завершенного смысла или призыва – это были просто существительные. Но экспертиза дала заключение, что такие слова зачастую используют запрещенные организации экстремистского толка.
«Вы понимаете, что Госкомиссия по делам религий не выявляет язык вражды и не вникает в контекст? Если любое отдельное взятое слово можно интерпретировать как участие в экстремизме и получить за это уголовный срок еще и «с целью распространения», то под ударом каждый из нас. Над всеми нами висит угроза каждый раз, когда мы читаем специализированную литературу, участвуем в обсуждениях в соцсетях, пишем комментарии», — предупреждает Давлетбаев.
Его совет такой: в нынешних реалиях каждый обязательно должен изучить закон, включать режим «самокритика» и четко фильтровать свои тексты и действия, если это касается таких щепетильных тем, как религия, религиозные течения и особенно – запрещенные организации. В особой зоне риска находятся люди верующие.
С тем, что гражданам необходимо серьезное просвещение, согласны и в Центре исследования религиозной ситуации при ГКДР.
«Кыргызстану нужны грамотные и образованные религиозные деятели, которые бы объясняли верующим людям традиционный ислам. Конечно, истинная религия не имеет никакого отношения к экстремизму, но расчетливые манипуляторы давно смешали эти понятия и играют на чувствах доверчивых людей. Поэтому сейчас имамов обучают, и они проходят аттестацию», — комментируют там.
В Центре также отметили, что ситуацию могло бы улучшить создание некой идеологии, ведь в ее отсутствии этот вакуум многие, возможно, и заполняют теми самыми сомнительными брошюрами.
«Волчий билет»
В Кыргызстане не вынесено ни одного (!) оправдательного приговора по статье «Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды». Если материал поступил — вас обязательно осудят.
Огромное количество претензий озвучивается к судам. Узнать о них IWPR решил у Валерьяна Вахитова – самого известного адвоката на юге страны. Вместе с правозащитной организацией «Бир Дуйно» он участвовал почти в сотне уголовных дел по статье 299-2. И служитель Фемиды заявляет: если в Кыргызстане вас задержали по этой статье – вы точно получите уголовный срок.
«Просто вслушайтесь: в Кыргызстане не вынесено ни одного (!) оправдательного приговора по статье «Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды». Если материал поступил — вас обязательно осудят. За «лайк», за брошюру, которую вам даст имам и вы даже не успеете ее открыть, – нашим правоохранителям все равно. И это «волчий билет» на всю жизнь – к таким осужденным не применяется ни амнистия, ни условно-досрочное освобождение, вы вряд ли устроитесь потом на хорошую работу», — констатирует Вахитов.
Он также уверяет: суды выносят обвинительные приговоры только на основании экспертизы Госкомиссии по делам религии.
«Вы думаете, в итогах экспертиз есть какое-то обоснование? За время моей практики я видел ровно два варианта: «не соответствует закону» и «не соответствует Конституции». Я обратился с официальным письмом к главе Госкомрелигии Эргешову, чтобы тот рассказал, по какой методике в Кыргызстане проводится экспертиза. Чиновник отписался, что все механизмы указаны в положении – документе для внутреннего пользования госкомиссии. То есть людей судят, выносят решение и даже не трудятся обосновать, на каком основании», — возмущен собеседник.
В основе таких обвинений должно быть главное – умысел.
«С таким же успехом можно дать срок правоохранителям и судьям, которые держат в своих кабинетах изъятую литературу. Поэтому в основе таких обвинений должно быть главное – умысел. Ведь хранение может быть случайным (кто-то попросил оставить на время), для профессионального изучения, написания статьи, в научных целях. Зачем лицо хранит такой материал и что планирует с ним делать – вот что должно интересовать суды», — говорит Валерьян Вахитов.
И добавляет, что само по себе хранение литературы или дисков не может быть преступлением. За это ни в одной стране мира не привлекают к уголовной ответственности.
И, действительно, одна из главных рекомендаций от «Хьюман Райтс Вотч»: власти Кыргызстана должны пересмотреть статью 299-2 и избыточно широкое законодательное определение экстремизма.
«Необходим скорейший пересмотр всех приговоров по делам, в которых фигурирует только хранение экстремистских материалов», — указано в докладе.
Госкомрелигии не проводит судебную экспертизу
«Закон обратной силы не имеет, — прокомментировал IWPR эту инициативу замглавы Госкомиссии по делам религий Закир Чотаев. – Некоторые международные организации часто выдвигают нереализуемые требования, в которых заинтересованы. В целом вопрос борьбы с экстремизмом – внутреннее дело страны. Если в законодательство Кыргызстана внесут изменения, то будет проведена соответствующая работа».
Он отметил, что данный вопрос – не компетенция ГКДР. Но, по его информации, в МВД уже ведут работу по усовершенствованию указанного закона. Респондент особо подчеркнул: Госкомрелигии не проводит судебную экспертизу. «Мы делаем только государственную религиоведческую экспертизу специалиста, которую может провести любой эксперт, имеющий соответствующие знания. Даем определение, относятся ли те или иные материалы к запрещенным течениям и организациям. Заключение наших экспертов не является судебным. Его выдают по запросу госорганов. А дальше – это ответственность судов. Только суд принимает решение, учитывать нашу экспертизу как одно из доказательств или нет», — пояснил Чотаев. При этом, уверяет чиновник, примерно в половине запросов эксперты ГКДР не находили материалы запрещенных в КР религиозных течений.«Большинство материалов оказываются «чисты». Знаете, ни один наш сотрудник не возьмет на себя такую ответственность — приписать то, чего нет. Они понимают, что подписывают эти документы своим именем», — заместитель директора Госкомрелигии Закир Чотаев.