Не предпринимая серьёзных реформ, чиновники винят в кризисе сократившиеся переводы от трудовых мигрантов.
Фируза стоит в очереди в головном офисе своего банка в Душанбе. 38-летняя женщина должна ежемесячно выстаивать очередь в многолюдном, шумном офисе «Агроинвестбака» в течение нескольких дней, чтобы получить зарплату своего 64-летнего отца.
«В настоящее время я безработная. Мой отец [школьный учитель] — единственный, кто зарабатывает деньги в нашей семье, — сказала Фируза. — Он давно должен был уйти на пенсию, но ему приходится работать, чтобы кормить троих моих детей».
«Агроинвестбанк» – один из нескольких таджикских банков, которые приостановили обслуживание физических лиц и международные транзакции. Обычные клиенты, такие как Фируза, могут снять лишь 500 сомони в день (около 50 долларов США) со своего счёта в головном офисе банка в Душанбе. Некоторым для этого приходится приезжать в столицу из отдалённых регионов страны.
Довольно часто к 9 часам утра людям в очереди сообщают, что деньги уже закончились и они могут прийти завтра.
Фируза поделилась, что ей повезло убедить местного продавца выдавать ей продукты в кредит, но не всем так везёт.
Четыре из 18 основных финансовых организаций Таджикистана стали жертвами того, что экономисты назвали «кризисом ликвидности».
Как и клиенты «Агроинвестбанка» – крупнейшего государственного банка страны, владельцы личных и юридических счетов в частных «Тоджиксодиротбанке», «Фононбанке» и «Таджпромбанке» также не имеют возможности снять наличные деньги со своих счетов. Эта ситуация продолжается с весны этого года.
НЕГАТИВНОЕ ВЛИЯНИЕ РОССИЙСКОГО КРИЗИСА
Переводы трудовых мигрантов долгое время составляют основную доходную часть таджикской экономики. Так, до кризиса, в 2013 году трудовые мигранты отправили домой 3,9 миллиарда долларов США, что составило 45 процентов от ВВП страны, равного 8,5 миллиардам долларов.
На то время, большая часть мигрантов – 1.1 миллионов человек – трудились в России.
Российская экономика претерпела тяжёлые потрясения, вызванные международными санкциями и последующим падением рубля в декабре 2014 года.
Это серьёзно повлияло на мигрантов из Средней Азии. Многие из них были вынуждены вернуться домой.
(Подробнее: Кризис в России продолжает сказываться на трудовых мигрантах).
Константин Бондаренко, экономист, возглавляющий аналитический Центр свободного рынка Таджикистана, заявил журналистам IWPR, что экономика Таджикистана находится в чересчур зависимом положении от своей основной статьи экспорта – трудовой силы.
За 2014 и 2015 годы денежные переводы трудовых мигрантов в Таджикистан сократились на 47 процентов.
Согласно последним данным Центробанка РФ, в первом полугодии 2016 года граждане Таджикистана отправили на родину из России 828 миллионов долларов США.
В 2016 году средний перевод трудового мигранта из России в Таджикистан равнялся 99 долларам США. В 2015 году этот показатель составлял 137 долларов США, в 2014 – 228, а в 2013 – 275 долларов.
Цены на основные продукты экспорта Таджикистана — хлопок и алюминий — также упали. Это привело к снижению роста объёма ВВП страны на 3 процента – самое значительное падение за последние 20 лет. В то же время курс сомони к доллару упал на 40% по сравнению с началом 2014 года. Банковский сектор претерпел кризис из-за того, что многие клиенты стали неплатежеспособными или обанкротились.
Специалисты Всемирного банка и МВФ считают, что российский рубль будет слабым по крайней мере до конца 2017 года.
Это говорит о том, что кризис в Таджикистане не исчезнет до середины 2018 года, считает Бахром Шарипов, эксперт в банковской сфере из Душанбе.
И Бондаренко, и Шарипов подчёркивают, что это не первый раз, когда таджикская экономика подверглась влиянию внешних факторов.
Экономика Таджикистана уже страдала от сокращения денежных переводов мигрантов. Большой кризис 2008 года в российской экономике привел к массовым сокращениям рабочих мест.
(Подробнее: Tajikistan: No Jobs for Returning Migrants и Experts Prescribe Strict Diet for Tajik Economy).
Несмотря на уменьшение объемов денежных переводов, таджикские физические и юридические лица продолжают доверять средства банкам.
Джамшед Нурмухаммадзода, глава Национального банка Таджикистана, сообщил журналистам, что по состоянию на первое декабря этого года, 9,5 миллиардов сомони (1,2 миллиарда долларов) хранились на счетах таджикских банков.
По сравнению с показателем 2015 года, вклады населения и компаний увеличились на 1,1 миллиардов сомони (140 миллионов долларов).
Бондаренко считает, что текущая проблема ликвидности представляет собой результат более широкого кризиса, порождённого неэффективным менеджментом банковской системы.
«Начиная с кризиса 2008-2009 годов, активы [таджикских] банков росли, в то время как ликвидность сокращалась. Несмотря на рост объёмов капитала, кредитования и привлечения средств, некоторые финансовые показатели банковской системы, такие как доходность активов и доходность капитала, имели тенденцию к сокращению уже несколько лет», — отметил эксперт.
Бахромов отметил, что местные банки выдавали кредиты без грамотного учёта рисков.
В течение нескольких лет таджикская строительная индустрия переживала подъём – многие люди с радостью инвестировали сбережения в строительство новых домов.
Но после того, как объём денежных переводов уменьшился в 2014 году, и клиенты потеряли возможность выплачивать взятые кредиты, банки обнаружили нехватку наличных средств. Центр города Душанбе заполнен наполовину построенными многоэтажками, которые зависят от банковских инвестиций.
Эксперты настаивают на том, что менеджмент всей банковской системы, включая регулятивную политику Национального банка, должен быть пересмотрен. Правительству необходимо снять запреты на рынок иностранной валюты и усилить надзор за банковским сектором.
Бондаренко считает, что предыдущие интервенции правительства имели только негативные последствия.
«Зачастую государство компенсирует нехватку собственных инвестиций за счёт ресурсов банков, в “добровольно-принудительном” порядке [когда банки не могут отвергнуть предложение правительства] привлечения банки в различные инвестиционные проекты», — пояснил Бондаренко.
В 2015 году, обменный курс сомони по отношению к доллару упал на 31.7%. В попытке стабилизировать курс сомони Национальный банк Таджикистана ввёл в обращение большой объём наличности.
Некоторые чиновники отмечают, что им будет трудно решать текущий финансовый кризис ввиду нехватки государственных ресурсов.
Таджикское правительство обращается за помощью к международным институтам в надежде, что они поддержат слабую экономику страны.
Так, 23 сентября прошла встреча министра экономического развития и торговли Неъматулло Хикматуллозода с представителями Азиатского банка развития.
7 декабря президент Таджикистана Эмомали Рахмон провёл встречу с Лилией Бурунчук, региональным директором Всемирного банка по Центральной Азии, и Иоханнесом Линном, руководителем Вульфенсонского центра развития (Wolfensohn Center for Development).
Но Бондаренко считает, что займы у международных доноров не эффективны в долгосрочной перспективе.
«Будут периоды относительной стабильности, но с такими внешними факторами, как российская экономика, ситуация может снова ухудшиться», — сказал Бондаренко.
Экономист отметил, что вместо этого таджикские власти должны открыть свой банковский сектор для иностранного капитала.
Бондаренко признаёт, что некоторые банки не смогут выстоять в конкуренции с зарубежными соперниками, но общественные интересы должны учитываться выше интересов отдельных коммерческих структур.
«Необходимо допустить большую конкуренцию и доступ на внутренний рынок Таджикистана иностранных банков. Они обладают значительными объемами капитала, системой эффективного управления, и, соответственно, они более устойчивы», — сказал он.
Эта статья была подготовлена в рамках двух проектов IWPR: «Расширение прав и возможностей СМИ и активистов гражданского общества для поддержки демократических реформ в Таджикистане», финансируемого Европейским союзом, и «Усиление потенциала и налаживание мостов между народами Центральной Азии», финансируемого Министерством иностранных дел Норвегии.