© CABAR – Центральноазиатское бюро по аналитической журналистике
При размещении материалов на сторонних ресурсах, гиперссылка на источник обязательна.

Положение русского языка в странах Центральной Азии

«Русский язык все еще имеет значительный потенциал для использования в качестве инструмента мягкой силы в Центральной Азии, но этот потенциал неуклонно сокращается», — отмечает в своей статье, написанной специально для аналитической платформы CABAR.asia, независимый исследователь Нурбек Бекмурзаев.


Подпишитесь на наш канал в Telegram


Краткое изложение статьи:

  • Число тех, кто не говорит по-русски, превышает 50 процентов во всех странах Центральной Азии, кроме Казахстана;
  • Русский язык стал жертвой проектов по национальному строительству в регионе;
  • Местные языки недостаточно развиты, чтобы заменить русский и предоставить путь в мир высокой культуры, искусства и науки;
  • Нынешнее положение дел с русским языком в основном является наследием советского периода, и с течением времени образование на русском языке будет дальше сталкиваться с растущей конкуренцией.

К 2025 году Казахстан планирует стать третьей центральноазиатской страной, перешедшей на латиницу с кириллицы.[1] Таким образом, три из пяти стран региона — Казахстан, Туркменистан и Узбекистан — перейдут на латиницу. Эти три страны являются самыми богатыми в регионе, и их население составляет 78,8 процента (56,198,000 миллионов) от общей численности населения в регионе.[2] Решение Казахстана изменить свой алфавит вызвало большое количество споров и опасений, поскольку именно в Казахстане проживает самое большое число русских и русскоязычных граждан в центральноазиатском регионе.[3] Более того, Казахстан является единственным региональным государством, которое граничит с Россией, а также позиционирует себя в качестве стратегического партнера России. В связи с этим, решение казахстанского правительства, перейти на латиницу, вызвало неоднозначную реакцию, и было расценено некоторыми как попытка Казахстана вырваться из-под влияния России.

Несмотря на то, что русский язык имеет разный статус в пяти государствах Центральной Азии, общей темой является его уменьшающаяся роль. Фото: bgv72.narod.ru

Наиболее важные вопросы, возникшие в результате вышеупомянутых дискуссий, касаются текущего и будущего статуса и роли русского языка в Центральной Азии. В частности, они касаются уменьшающегося роли языка и возможности его использования как инструмента мягкой силы России в регионе. Вопрос о статусе русского языка в Центральной Азии часто изучается в рамках дискурса преднамеренной политики местных властей по вытеснению русского языка, который продвигается со стороны российского экспертного сообщества. Данный вопрос поднимается каждый раз, когда правительства стран Центральной Азии принимают какие-либо изменения в отношении русского языка или же других языков. Учитывая изменения, произошедшие после распада Советского Союза, можно справедливо заявить, что русский язык исчезает из общественного пространства и уменьшается его способность оказывать Российское влияние в регионе. Тренд можно наблюдать в фактах перехода на латиницу, закрытии большего количества школ и университетов с русским языком обучения, обязательных тестах для государственных служащих на знание местных языков, а также в растущей популярности китайского, турецкого и английского языков. Данная общеизвестная тенденция отмечается как экспертами, так и представителями практической сферы.[4]

Однако, что является более важным и менее понятливым так это то, почему русский язык постепенно исчезает из общественного пространства – он значительно меньше используется в образовании, теле и радио передачах, а также в общественно-политической жизни стран региона – и теряет свою способность влияния в качестве инструмента «мягкой силы». Ответы на эти вопросы помогут наметить будущие политические и социальные перспективы русского языка в отношении его потенциала и ограничений как инструмента мягкой силы России в Центральной Азии.

Статус-кво русского языка в Центральной Азии

Нынешняя ситуация с русским языком в регионе сильно отличается от той, которая была до распада Советского Союза. По данным переписи населения СССР 1989 года, 80 процентов жителей Советского Союза говорили по-русски.[5] Данный успех был результатом долгосрочной политики советских властей по национальному строительству посредством языка, начавшейся в 1938 году, когда изучение русского языка стало обязательным во всех школах.[6] Во времена Советского Союза русский язык использовался в делопроизводстве, в армейских и правоохранительных структурах, книги и газеты публиковались на русском языке, а также русский язык служил важным ресурсом для социального продвижения.

В 2019 году позиции русского языка уже не столь незыблемы, как это было до развала СССР. Количество жителей Центральной Азии, говорящих по-русски, значительно сократилось. Число тех, кто не говорит по-русски, превышает 50 процентов во всех странах Центральной Азии, кроме Казахстана.[7] Несмотря на общую тенденцию уменьшения роли русского языка в Центрально-Азиатском регионе, существуют значительные различия в статусе русского языка в пяти странах региона.

  • Туркменистан
Читайте также: Туркменский парадокс: русского языка де-юре нет, де-факто он необходим

Самая сложная ситуация в отношении русского языка сложилась в Туркменистане. Туркменистан предпринял все возможное, чтобы отдалиться от влияния России, включая введение ограничений в отношении русского языка. Первым шагом стал переход на латинский алфавит в 1991 году.[8] Согласно результатам исследования 2013 года, 82 процента населения не говорят по-русски.[9] Остальные 18 процентов является старшим поколением, которое выросло в Советском Союзе. Обучение на русском языке, как в системе среднего, так и высшего образования, практически отсутствует.

Единственным средством массовой информации на русском языке является официальная газета «Нейтральный Туркменистан».[10] Отсутствуют радио и телепередачи на русском языке, то же самое относится ко всем другим печатным материалам.[11] Таким образом, в Туркменистане выросло целое новое поколение граждан, которые не знают русского языка. Дополнительными барьерами для российского влияния стали визовый режим с Россией и отсутствие трудовой миграции в Россию.[12]

  • Узбекистан
Читайте также: «Узбекистан: почему узбекский не стал языком политики и науки?»

Узбекистан занимает второе место в регионе в отношении попыток, направленных на ограничение влияния России путем уменьшения роли русского языка. Правительство Узбекистана исключило упоминание русского языка из конституции еще в середине 1990х годов.[13] Этот ход властей подготовил правовую базу для дальнейшей деруссификации общества. Все делопроизводство в государственных структурах производиться строго на узбекском языке, а затем дублируется на русский.[14] В 1993 году в стране был принят закон «О введении узбекского алфавита на основе латинского алфавита».[15] Социальные, финансовые и культурные проблемы, связанные с введением и завершением реформы, продолжают продлевать конечную дату завершения введения латиницы в стране. 59 процентов населения не говорит по-русски в Узбекистане, что является результатом ограничения образовательных возможностей, доступных на русском языке.[16]

К 2016 году количество школ, обучающих учеников на русском языке, сократилось на 1,177 школ (436,000 учеников).[17] В школах русский язык преподают максимум два часа в неделю. Факультеты, которые предоставляют высшее образование полностью на русском языке, остаются только в Ферганском государственном университете.[18] Государство приняло законы, требующие показ минимум 70 процентов всех теле- и радиопередач на узбекском языке.[19] В отличие от Туркменистана, газеты на русском языке более доступны в Узбекистане.

Трудовая миграция в Россию является важным фактором в решении правительства и народа Узбекистана оставаться приверженными изучению русского языка. Страна занимает первое место по объему трудовых мигрантов в России. В 2018 году более 1,5 миллиона узбекских граждан посетили Россию в поисках работы.[20] Узбекские трудовые мигранты также способствуют экономическому развитию на родине. В 2017 денежные переводы, отправленные из России в Узбекистан, составили 3,9 млрд. долларов США.[21]

  • Таджикистан
Читайте также: Насколько русский язык востребован в Таджикистане?

Ситуация с русским языком в Таджикистане сложилась намного лучше чем в Туркменистане. Таджикистан по-прежнему использует кириллицу. Учитывая плачевное состояние экономики страны и огромные затраты на переход на латиницу, в ближайшее время переход на латиницу не предвидится. Конституция страны упоминает русский язык как «язык межнационального общения».[22] На фоне похолодания отношений между Россией и Таджикистана, данный статус был отобран в 2009 году, но был восстановлен в 2011 году.[23] Правительство приняло ряд мер по исключению русского языка из политической и культурной жизни. Начиная с 2011 года, все государственные чиновники обязаны сдавать экзамен по таджикскому языку.[24] В 2007 году в стране произошла волна национализации фамилий и топонимики; именно тогда президент Рахмонов убрал окончание «-ов» из своей фамилии и укоротил имя на Эмомали Рахмон.[25]

Однако русский язык по-прежнему имеет большое значение в образовательной и развлекательной сферах. 91 процент населения хотя бы иногда смотрят телевизор с русскоязычными передачами и фильмами, а 80 процентов посещают русскоязычные сайты в интернете.[26] Несмотря на то, что только 2,4 процента школьников получают образование на русском языке, 20-25 процентов студентов университетов выбирают обучение на русском языке.[27] Это стало возможно благодаря наличию Российско-Таджикского славянского университета в Душанбе. Более дружественный подход Таджикистана к русскому языку также обусловлен экономической зависимостью Таджикистана от России. По крайней мере, 12,2 процента населения находятся в России в качестве трудовых мигрантов.[28] Денежные переводы, отправляемые таджикскими мигрантами на родину, составляют 27 процентов ВВП страны.[29]

  • Кыргызстан

Кыргызстан принял более дружелюбную позицию в отношении русского языка. В 2000 году изменения, внесенные в конституцию, предоставили русскому статус официального языка, что открыло путь для его использования в делопроизводстве.[30] Русский является важным языком в государственных структурах. Он популярен не только в правительстве. В отличие от других стран региона, за последние 28 лет, в Кыргызстане увеличилось количество школ, предлагающих обучение на русском языке.[31] 20 процентов всех школьников получают образование на русском языке.[32] Большая часть университетов предлагает образование на русском языке, а Кыргызско-Российский славянский университет является одним из лидеров на рынке предоставления образования.[33] В данном университете обучается 11,303 студента, что составляет около 11% всех студентов вузов, получающих образование на русском языке.[34] 78 процентов населения хотя бы иногда смотрят телепередачи на русском языке, а тиражи газет и журналов на русском языке имеют более высокий тираж, чем на кыргызском.[35]

Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров во время выступления в Кыргызско-Российском Славянском университете имени Б. Ельцина в Бишкеке. 4 февраля 2019. Фото: ria.ru

Но не все так гладко, как кажется. Государственные чиновники обязаны сдавать экзамены по кыргызскому языку, а число людей, говорящих по-русски, неуклонно сокращается.[36] Иногда политики страны предлагают лишить русский официального статуса и закрыть школы, обучающие на русском языке.[37] Кыргызстан тоже экономически зависит от России. В России работает не менее 10 процентов населения, а денежные переводы составляют 30 процентов ВВП Кыргызстана.[38] В результате более дружелюбной политики в отношении русского языка и его более обширному использованию, трудовые мигранты из Кыргызстана лучше знают русский язык по сравнению с таджикскими и узбекскими трудовыми мигрантами и им легче найти работу в России.

  • Казахстан
В Астане в ходе XVIII съезда партии Nur Otan принят новый логотип, на котором название партии на латинице написано Председателем партии Nur Otan, Президентом РК Нурсултаном Назарбаевым. Фото: nurotan.kz.

Казахстан выделяется больше остальных с точки зрения использования русского языка в качестве распространенной альтернативы языку титульной нации. Как и в Кыргызстане, русский имеет официальный статус, упомянутый в конституции.[39] Он широко используется в делопроизводстве, хотя правительство приняло «дорожную карту», согласно которой вся документация в будущем будет выполняться на казахском языке.[40] Президент Назарбаев издал указ, согласно которому все обсуждения в парламенте и правительстве должны проводиться на казахском языке, хотя предлагается переводом на русский.[41] Несмотря на то, что Казахстан является лидером по количеству учащихся, получающих образование на русском языке (800,000), это число сократилось на 1,4 миллиона за последние 25 лет из-за закрытия 5,861 школы с русским языком обучения.[42]

Кроме того, правительство приняло образовательную программу, которая обещает ввести систему образования на трех языках: казахском, английском и русском.[43] В феврале 2018 года Назарбаев подписал указ о переходе на латиницу — с планами завершить его к 2025 году.[44] Хотя русский язык все еще широко используется в политической и общественной жизни, нет сомнений в том, какой язык будет приоритетным в будущем. Назарбаев заявил: «Молодежь должна знать, что без знания государственного языка [казахского] невозможно будет работать в государственных структурах, правоохранительных органах, сфере услуг и в судебной системе».[45]

Факторы уменьшения роли русского языка

Несмотря на то, что русский язык имеет разный статус в пяти государствах Центральной Азии, общей темой является его уменьшающаяся роль. Будь то полное и раннее удаление языка из общественного пространства, как в Туркменистане, или постепенное и осторожное вытеснение, как в Казахстане, русский язык теряет способность влияния в регионе. Самый важный элемент российского инструментария мягкой силы испытывает постепенное понижение своей роли, и этому есть три основные причины.

Во-первых, русский язык стал жертвой проектов по национальному строительству в регионе. Языки титульных наций в пяти государствах сыграли ключевую роль в переосмыслении прошлого и будущего государств Центральной Азии.[46] Они заложили основы для новых независимых стран для формирования своей идентичности. Страны региона углубились в свою историю, перепрыгнув советский период, в древнее и славное прошлое, когда они говорили на своих языках и практиковали политическую автономию. Кыргызстан использовал эпос Манас для этих целей, Узбекистан принялся за Амира Тимура и его империю Тимуридов, а Таджикистан нашел Империю Саманидов, чтобы использовать их в качестве важнейших элементов в своих проектах национального строительства. В этих политических проектах русскому языку просто не нашлось места.

Политика языкового национализма выталкивает русский язык из публичного пространства.
В контексте пропаганды всего этнического и досоветского, общепринятым правилом стало то, что настоящие казахи должны говорить на казахском, настоящие узбеки на узбекском и так далее.[47] Таким образом, политика языкового национализма выталкивает русский язык из публичного пространства, подрывая его потенциал для использования Россией для оказания влияния в регионе. Кроме того, растущее негативное восприятие советского прошлого и колониальной политики Российской империи в Центральной Азии представляет русский язык как язык угнетателей. Организуются все больше мероприятий в память о трагических событиях, таких как Великий джут в Казахстане в 1932-33 гг. и Үркүн в Кыргызстане в 1916 году.[48] Эти события унесли жизни нескольких сотен тысяч человек и произошли под властью советских и царских властей. Таким образом, продвижение русского языка в таких условиях стало особенно непопулярным и сложным. Это не означает, что государства Центральной Азии пытаются полностью исключить русский язык из своих стран, но подчеркивает, как дискурсы по национальному строительству затруднили принятие политики в поддержку расширения образования на русском языке и его более широкого использования.

Во-вторых, вина частично лежит на самой России за то, что она полагается на советское наследие и не отдает должный приоритет культурному и социальному сотрудничеству с регионом. У российского правительства нет долгосрочного плана по укреплению социального и культурного сотрудничества с Центральной Азией таким образом, чтобы это приносило пользу и вовлекало людей за пределами столиц и других регионов, население которых не дружелюбно по отношению к России.[49]
Основными бенефициарами образовательных возможностей, предоставляемых российскими проектами мягкой силы, такими как школы и университеты, предоставляющие обучение на русском языке, являются люди в столицах и регионах, таких как северные районы Казахстана, где традиционно укреплен русский язык и влияние. Например, все образовательные учреждения, спонсируемые Россией и направленные на продвижение русского языка и культуры в Кыргызстане, находятся в Бишкеке.[50] То же самое относится и к Таджикско-Российскому славянскому университету и Российскому центру науки и культуры, которые находятся в Душанбе.
Федеральное агентство России по делам СНГ, соотечественникам, проживающих за рубежом, и международному гуманитарному сотрудничеству, созданное в 2008 году, является единственным соответствующим государственным органом, призванным распространять русский язык и культуру в Центральной Азии.[51] В рамках деятельности этого агентства были созданы Российские центры науки и культуры в Бишкеке, Душанбе и Ташкенте, опять же в трех столицах. Число кыргызских (21), таджикских (364) и узбекских (695) граждан, изучавших русский язык в этих центрах, едва достигает отметки 1000 человек за год.[52] Количество книг по русскому языку и литературе, предоставляемых этим агентством, также остается небольшим и значительно меньшим, чем реальные потребности стран Центральной Азии.[53]

Наследие Советского Союза до сих пор позволяет России властвовать в Центральной Азии, поскольку русский язык является главным мостом между странами региона и мировым информационным пространством.[54] Местные языки недостаточно развиты, чтобы заменить русский и предоставить путь в мир высокой культуры, искусства и науки. Число жителей Центральной Азии, говорящих по-английски, по-китайски или по-турецки, слишком мало, чтобы полностью отказаться от русского языка.[55] Он необходим для нормального функционирования и развития государств региона. Самая важная сфера, в которой русский язык сохранил за собой престиж и популярность, является образовательная, особенно в сфере обучения техническим, медицинским и военным профессиям.

Отсутствие учебных материалов и низкое качество обучения на местных языках привели к высокой потребности обучения на русском языке.
Низкое качество телевизионных и радиопередач на местных языках все еще позволяет русскому пользоваться популярностью, но все это временное явление. Проблема заключается в том, что нынешнее положение дел с русским языком в основном является наследием советского периода, и с течением времени образование на русском языке будет дальше сталкиваться с растущей конкуренцией.[56] У России отсутствует системная политика и четкое понимание ее приоритетных целей в этом направлении. Также, Российская политика не ориентирована на долгосрочные результаты.[57]

В-третьих, усиливается конкуренция со стороны английского, турецкого и китайского языков. Эта конкуренция является отражением более широкой геополитической конкуренции в Центральной Азии. «Дни безраздельного господства России в Центральной Азии прошли навсегда».[58] После распада Советского Союза Центральная Азия стала предметом интереса со стороны США, Турции, Китая, Ирана, арабских и европейских государств.[59] Все эти страны стремились закрепиться в регионе, в том числе посредством своих проектов мягкой силы и популяризацией своих языков. Таким образом, Казахстан и Таджикистан приняли национальные программы по внедрению системы образования на трех языках, добавив английский. Турция построила сеть элитных школ и университетов в регионе, где она планирует вырастить новое поколение национальных элит с дружественным отношением к Турции; общие культурные и религиозные аспекты со странами региона дают Турции преимущество.[60] Китай и США используют свои значительные экономические ресурсы, чтобы склонить жителей Центральной Азии в свою пользу.[61]

Университеты с американским/западным стилем образования, где обучение предоставляется на английском языке, присутствуют в Казахстане, Узбекистане и Кыргызстане, и пользуются огромной популярностью. Обучение на английском языке больше привлекает жителей Центральной Азии, чем на русском. Например, значительно больше казахстанских студентов, которые учились за рубежом по программе «Болашак», посещали университеты в Великобритании (3031) и США (2287), чем в России (741).[62] Китайский стал третьим по популярности языком в Таджикистане после русского и английского.[63] В этой конкурентной среде, если Россия не пересмотрит свою стратегию гуманитарного сотрудничества со странами Центральной Азии, образование на русском языке продолжит терять свои позиции. И с этим Россия потеряет свой инструмент влияния в регионе.

Выводы и рекомендации

Русский язык все еще имеет значительный потенциал для использования в качестве инструмента мягкой силы в Центральной Азии, но этот потенциал неуклонно сокращается. Россия сильно зависит от наследия советского периода и не имеет четкого и долгосрочного плана по обучению русскому языку нового поколения жителей Центральной Азии. Региональные государства все еще не разработали свои собственные языки до соответствующего уровня или не нашли альтернативу, чтобы заменить русский язык в качестве проводника в мир высокой культуры, искусства и науки. Тем не менее, они продолжают продвигать свои языки за счет русского в проектах по национальному строительству и пытаются защитить свое население от влияния России.

Государства Центральной Азии должны быть осторожны с точки зрения того, насколько они пытаются вытеснить русский язык из общественного пространства. Во-первых, это может привести к ухудшению отношений с Россией и привести к серьезным политическим и экономическим последствиям. Это особенно важно для Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана, которые отправляют большое количество своих граждан в качестве трудовых мигрантов в Россию. Денежные переводы, отправленные таджикскими и кыргызскими трудовыми мигрантами на родину, составляют большой вклад в ВВП этих стран.

Во-вторых, для таких стран, как Казахстан, которые имеют общую границу с Россией и имеют большое этническое русское население, такая политика может быть истолкована как нарушение прав этнических русских и привести к внутреннему расколу в стране. Хотя эти попытки крайне маловероятны, они могут быть названы нарушением прав этнических русских и использованы Россией в качестве предлога для проведения операций, нарушающих суверенитет и территориальную целостность страны. Отношения между исторически близкими и братскими народами могут очень быстро измениться, о чем свидетельствует продолжающийся конфликт между Россией и Украиной.

В-третьих, Центральной Азии по-прежнему нужен русский язык для доступа к мировому информационному пространству, а также для подготовки способных кадров, особенно в технической и научной областях. Процесс замены русского языка на местные или другие языки должен быть постепенным и идти параллельно с разработкой литературы на местных языках и заполнением пробела, оставленного русским, другими языками, способными обеспечить доступ в мир высокой культуры, искусства и науки. Только тогда Центральная Азия сможет вырасти из-под влияния России устойчивым и успешным способом.

 

[1] Андрей Николаев, “Русский язык ищет в Центральной Азии “пятый угол”?”, Росбалт, 12 марта 2018, http://www.rosbalt.ru/world/2018/03/12/1687165.html

[2] Александр Шабалин, “Сколько людей будет жить в Центральной Азии через 30 лет. Инфографика”, КакТакТо,  18 мая 2018, https://kaktakto.com/naglyadno/skolko-lyudej-budet-zhit-v-centralnoj-azii-cherez-30-let-infografika/

[3] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[4] Такие выводы были сделаны в следующих работах: Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii, Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii, Алена Польских, «Русский язык в Центральной Азии лучше всего знают в Казахстане», Русский Мир, 11 декабря 2013, https://russkiymir.ru/news/48713/  

[5] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[6] Ibid.

[7] Алена Польских, «Русский язык в Центральной Азии лучше всего знают в Казахстане», Русский Мир, 11 декабря 2013, https://russkiymir.ru/news/48713/

[8] Валерий Синько, «Русский язык в Азии стал камнем преткновения», Центр Льва Гумилева, 26 сентября 2018, http://www.gumilev-center.ru/russkijj-yazyk-v-azii-stal-kamnem-pretknoveniya/

[9] Алена Польских, «Русский язык в Центральной Азии лучше всего знают в Казахстане», Русский Мир, 11 декабря 2013, https://russkiymir.ru/news/48713/

[10] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[11] Ibid.

[12] Валерий Синько, «Русский язык в Азии стал камнем преткновения», Центр Льва Гумилева, 26 сентября 2018, http://www.gumilev-center.ru/russkijj-yazyk-v-azii-stal-kamnem-pretknoveniya/

[13] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[14] Закон Республики Узбекистан о Государственном языке Республики Узбекистан, http://www.lex.uz/docs/108915  

[15] Farkhod Tolipov, “Revere or Reverse? Central Asia Between Latin and Cyrillic Alphabets”, the Central Asia-Caucasus Analyst, 5 June, 2017, https://www.cacianalyst.org/publications/analytical-articles/item/13447-revere-or-reverse?-central-asia-between-cyrillic-and-latin-alphabets.html 

[16] Алена Польских, «Русский язык в Центральной Азии лучше всего знают в Казахстане», Русский Мир, 11 декабря 2013, https://russkiymir.ru/news/48713/

[17] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[18] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[19] Ibid.

[20] Trend, “Uzbekistan – first in number of labor migrants in Russia”, AzerNews, 14 November 2018, https://www.azernews.az/region/140880.html

[21] EurasiaNet, “Remittances to Central Asia Surge But Fall Short of Historic Highs”, EurasiaNet, 22 March 2018, https://eurasianet.org/remittances-to-central-asia-surge-but-fall-short-of-historic-highs

[22] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[23] Ibid.

[24] Ibid.

[25] Ibid.

[26] Ibid.

[27] Ibid.

[28] Валерий Синько, «Русский язык в Азии стал камнем преткновения», Центр Льва Гумилева, 26 сентября 2018, http://www.gumilev-center.ru/russkijj-yazyk-v-azii-stal-kamnem-pretknoveniya/

[29] Drew Desilver, “Remittances from abroad are major economic assets for some developing countries”, Pew Research Center, 29 January 2018, http://www.pewresearch.org/fact-tank/2018/01/29/remittances-from-abroad-are-major-economic-assets-for-some-developing-countries/

[30] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[31] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[32] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[33] Ibid.

[34] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[35] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[36] Андрей Николаев, “Русский язык ищет в Центральной Азии “пятый угол”?”, Росбалт, 12 марта 2018, http://www.rosbalt.ru/world/2018/03/12/1687165.html

[37] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[38] Drew Desilver, “Remittances from abroad are major economic assets for some developing countries”, Pew Research Center, 29 January 2018, http://www.pewresearch.org/fact-tank/2018/01/29/remittances-from-abroad-are-major-economic-assets-for-some-developing-countries/

[39] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[40] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[41] Андрей Николаев, “Русский язык ищет в Центральной Азии “пятый угол”?”, Росбалт, 12 марта 2018, http://www.rosbalt.ru/world/2018/03/12/1687165.html

[42] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[43] Ibid.

[44] Андрей Николаев, “Русский язык ищет в Центральной Азии “пятый угол”?”, Росбалт, 12 марта 2018, http://www.rosbalt.ru/world/2018/03/12/1687165.html

[45] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[46] Ibid.

[47] Ibid.

[48] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[49] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[50] Вечерний Бишкек, «В Бишкеке открылась школа имени русского писателя Антона Чехова», Вечерний Бишкек, 1 сентября 2016, https://www.vb.kg/doc/346166_v_bishkeke_otkrylas_shkola_imeni_rysskogo_pisatelia_antona_chehova.html

[51] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[52] Ibid.

[53] Ibid.

[54] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[55] Ibid.

[56] Ibid.

[57] Олег Молодов, «Русский язык как инструмент использования «мягкой силы» в странах Центральной Азии», Дискурс Пи, https://cyberleninka.ru/article/n/russkiy-yazyk-kak-instrument-ispolzovaniya-myagkoy-sily-v-stranah-tsentralnoy-azii

[58] Д.Э. Летняков, “Роль русского языка в постсоветской Центральной Азии”, Полития 4 (79): 2015, https://cyberleninka.ru/article/n/rol-russkogo-yazyka-v-postsovetskoy-tsentralnoy-azii

[59] Ibid.

[60] Ibid.

[61] Ibid.

[62] Ibid. 

[63] Ibid.


Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project», реализуемого при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Норвегии. Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: