«Кыргызстану, чтобы поднять авторитет власти как воздух нужны управленцы-реформаторы, умеющие ставить цели и добиваться их, жестко защищающие национальные интересы, обладающие экспертным мышлением. Смена элит должна состояться не по критериям возраста, а по критериям – деловых качеств и личных заслуг. Речь идет не о десятках и сотнях, а тысячах новых руководителей Кыргызстана всех уровней, могущие принципиально и по-новому решать любые задачи. Это значительно повысит доверие населения к власти», – отметил в статье, написанной специально для CABAR.asia Зайнидин Курманов, профессор, доктор исторических наук (Кыргызстан, Бишкек).
При проведении социологических исследований службой «Эл Пикир» была замечена следующая особенность. Опрошенные респонденты на вопрос «кому они доверяют больше», как правило, отвечали следующим образом. На первые позиции выходили религиозные организации и СМИ. Президент находился чуть выше середины списка, где социологи включили около 20-ти органов и институтов, в т.ч. партии, НКО и т.д. Затем через несколько позиций шло правительство и еще ниже стоял парламент Кыргызстана. Замыкали список правоохранительные органы и суды. И, несмотря на то, что весь этот опросник всего лишь абстракция, а доверие можно определить только к конкретным людям и институтам, есть над чем поразмыслить.
Уровень доверия к институту президента стоял выше уровня доверия правительства и парламента, но гораздо ниже уровня доверия к религиозным организациям и средствам массовой информации, что вполне объяснимо. Президент выступает как наиболее стабильная политическая фигура, которая способна осуществить реальные перемены. В правительстве тоже собраны достаточно компетентные кадры. Низкий уровень доверия к парламенту и его аппарату связан с наличием большого количества в нем случайных людей, родственников и друзей. И эта ситуация во власти сохраняется и поныне с переходом к парламентской форме правления, который опять-таки не состоялся по причине низкой политической культуры и квалификации политиков.
В постсоветском Кыргызстане все еще высоко доверие людей к печатному слову, сохранившееся с советских времен. Активная деатеизация страны является свидетельством духовного кризиса общества, падением коммунистической идеологии и поиском новых ценностей. В этих условиях вполне понятно обращение населения к религии как древнейшему, самому могучему, авторитетному и устойчивому институту влияния. Тем более в стране нет развитых политических партий, которые могут сформулировать объединяющие идеи и программы, а также харизматических политиков, сильных общественных организаций и профсоюзов, могущих конкурировать с религиозными организациями. Правда, рейтинги НКО в опросе стояли гораздо выше, чем рейтинги политических партий, т.к. они работают в самой гуще людей, конкретно и повседневно помогают им, а не только в периоды предвыборной агитации.
Сегодня, после двух переворотов, можно отметить определенное разочарование населения неисполненными обещаниями новой власти, бесконечными скандалами и разоблачениями внутри ее, рейдерством и захватом чужой собственности, коррупцией, бандитизмом, провалами в политике реформ, кадровой политике, неэффективностью принятых решений и методов управления и т.д. Снижение доверия населения к власти – состояние, впрочем, обычное. Власть редко бывает талантливой, а в свободной стране у нее всегда много критиков.
С самого начала в Кыргызстане развернулась ожесточенная дискуссия – что произошло в апреле 2010 году? Новая власть и ее адепты утверждали, что произошла очередная и даже великая революция, давшая началу целому циклу арабских цветных революций. Более зрелые люди в оценках были более консервативны – государственный переворот и даже бунт, т.к. он происходит спонтанно без подготовки. Революцию же все-таки готовят, у нее есть политические цели и задачи. Революция – это изменение системы, ценностей, приоритетов, это системные преобразования. Лидеры стран ОДКБ официально объявили апрельскую революцию государственным переворотом. Вот таким образом новая власть, не ведая об этом, задала обществу дискурс на более высокие революционные ожидания, а значит системные преобразования. Тем более погибло большое количество людей сначала на столичной площади, затем в ходе межнационального конфликта на юге страны. А победа восстания и изгнание непопулярного президента была обусловлена участием в ней населения. Оппозиция же, по данным СМИ, после своего освобождения скрылась от восставших. Казалось бы, вот, наконец, к власти пришли настоящие демократы, настоящие поборники справедливости и свободы. Но тут же началось невероятное в виде слива спецслужбами компромата, разрушившего этот героический образ.
Еще не остыли тела погибших и произнесенные клятвы на могиле героев апрельской революции, как в СМИ стали публиковаться информация о распиле денег, похищенных из комбанков, рейдерстве, больших взятках при назначении на высокие должности и т.д. Не стало больше ни справедливости, ни законности, ни безопасности и порядка.
Вчерашние герои оказались в роли обычных уголовников. В общественном сознании произошла чудовищная десакрализация идей революции.Уважение к революционной власти упало до критического уровня. Ее уже не просто критиковали, а избивали, брали в заложники, чего не было даже в самые лихие годы. Поэтому эксперты дружно считают, что первоочередная проблема республики – это необходимость восстановления авторитета власти и авторитетного управления. А для этого нужны другие кадры, свободные от трайбализма и коррупции. Кадры, подготовленные профессионально и исповедующие демократические ценности. Кадры, которые выполняют обещания. Государство в силу своей общей слабости, ставшей следствием двукратных восстаний и послереволюционной анархией, установления неэффективного бюрократического управления, где правящим классом выступала коррумпированная бюрократия, не может применять такие инструменты управления, как насилие или принуждение. Применение их может снова привести к бунту и перевороту, т.к. по мнению экспертов в республике сохраняется перманентная революционная ситуация, вследствие нерешенности системных целей и задач. Поэтому нужен диалог, консенсус с политическими силами, чтобы сохранить баланс и стабильность.
Негативно сказывается на имидже власти назначение на высокие должности случайных людей, не обладающих знаниями и умеющих руководить переменами. Людей оказавшихся на должности выше уровня своей компетентности, не представляющих всех трудностей, с которыми связано управление страной и не отдающих себе отчета в том, что им это грозит. Правда, в правительстве Дж. Оторбаева наконец-то стали понемногу появляться молодые специалисты с западным образованием и говорящие на иностранных языках. Но их критическая масса еще невелика и не может привести к системным преобразованиям.
В республике в достатке креативных лидеров и «мессий», воинствующих провинциалов, делающих множество глупостей, что приводит их к частой потере власти. Отсюда онтологические корни хронической нестабильности на властных вершинах. Все время нескончаемо идет передел власти и собственности между представителями различных родовых и партийных кланов. Эти кадры могут делать восстания, поднимать бунты, отбирать и делить имущество, плести интриги, но не умеют планировать, программировать, масштабно мыслить, работать на опережение, руководить проектами, принимать взвешенные и верные решения…
Толковые и принципиальные администраторы в КР ныне повержены и изгнаны из госуправления. Остались только те, кто постоянно переходил на сторону очередного победителя, чтобы изменить и ему, как только он попадет в беду. Поэтому в республике не угасают требования проведения люстрации кадров.
Другая серьезная проблема – отсутствие политической стабильности. За 24 года независимости в Кыргызстане сменилось 26 правительств, 18 спикеров парламента, четыре президента, два из которых сбежали, а один был назначен временно. Число смененных министров, глав ведомств, ректоров, количество проводимых реорганизаций, сокращений, слияний властных структур тоже переваливает здравый смысл.
Из шести созывов национального парламента, три были распущены досрочно. 10 раз проводился референдум, из них 8 раз по внесению изменений и дополнений в конституцию. Сейчас cнова звучат предложения по новому изменению конституции, в т.ч. и из уст высших руководителей страны.
Трижды менялась форма правления, 6 раз избирательная система. Предпринимается попытка в седьмой раз изменить избирательную систему, перейти к преференциальным выборам.
За 4 года послеапрельского революционного периода уже сменилось два президента, 5 премьер-министров, распались 5 коалиций большинства в Жогорку Кенеше. Эксперты считают, что до конца своего срока нынешний состав парламента может дожить, если страна без потрясений пройдет резкий рост тарифов на электричество, цен на товары и продукты питания, что население рассматривает как плату республики за вхождение в Евразийский экономический союз. Премьер-министр Дж. Оторбаев обещает Кыргызстану три трудных года. Хватит ли терпения у населения страны, озабоченного самовыживанием, ждать столь длительное время?
В целом же слабость позиций власти эксперты связывают с отсутствием системных перемен. Достижения за 5 лет после революции достаточно скромные[1]. По сравнению с 2010 г. сократился уровень занятости на 0,6%, безработица – на 0,1%, выросли доходы населения почти в полтора раза, но девальвация сома съела этот рост, растут цены на продовольствие и товары первой необходимости. Сократилось число промышленных объектов и численность занятых рабочих. Немного вырос объем иностранных инвестиций. Сократилась преступность, но остается все равно высокой на уровне 2009 г. А какие были высокие обещания? Но все это осталось пожеланиями. Будь выборы в какой-то демократической стране, избиратели бы отдали голоса другим партиям. Но в Кыргызстане партии находятся в сильной зависимости от государства. И те, кто проявляют излишнюю вольность имеют маленькие шансы. Сейчас партии готовятся к новым выборам. Снова процветает партийный бюрократизм, партийная коррупция, места в парламент продаются как товар. Следовательно, очередные 5 лет власть опять будет неграмотной и безответственной.
За 24 года независимости соседи Кыргызстана по региону преодолели «этап становления» и перешли к «этапу развития». Кыргызстан же все еще находится на этапе становления, чему свидетельством является продолжающаяся дискуссия о конституции, символике, гербе, гимне, формах правления, государственного устройства и т.д. И это не удивительно. Ведь в управлении страной нет преемственности. А необученные и неопытные управленцы всегда топчутся на месте, заняты «изобретением велосипеда», не знают, что делать и куда идти? Отсюда постоянное ощущение дежавю. Проблемы не решаются, меняются только персоны. Поэтому у населения нет уверенности, что власть, сформированная из таких кадров, способна вытащить страну из кризиса и обуздать коррупцию. Этим отчасти, а также непрозрачной полузакрытой политической системой, которая глуха к чаяниям общества, внешним и внутренним импульсам, но открыта и доброжелательна к интересам правящих групп, объясняется захватившая Кыргызстан послереволюционная митинговщина, которая с трудом и исключительно от наступившей усталости населения, а не эффективности управления, пошла в этом году на медленную убыль. Отчасти это связано и с началом подготовки к парламентским выборам 2015 г., которые обещают быть жаркими.
Кыргызстану, чтобы поднять авторитет власти как воздух нужны управленцы-реформаторы, умеющие ставить цели и добиваться их, жестко защищающие национальные интересы, обладающие экспертным мышлением. Нужны современные харизматические руководители, менеджеры, обладающие необходимым человеческим потенциалом и способностями, чтобы создать успешную страну. Смена элит должна состояться не по критериям возраста, а по критериям – деловых качеств и личных заслуг. Речь идет не о десятках и сотнях, а тысячах новых руководителей Кыргызстана всех уровней, могущие принципиально и по-новому решать любые задачи. Это значительно повысит доверие населения к власти.
Население Кыргызстана пугает резкое подорожание цен на товары и продукты, которое началось до вступления страны в ТС и ЕЭС (после вступления цены должны повыситься еще на 20-25%), падение курса рубля и национальной денежной единицы – сома по отношению к американскому доллару, политика санкций и возможность ее распространения на страну, продолжающаяся коррупция, клановость, политический фаворитизм, провалы в политике реформ (например, судебной), которое люди связывают с некомпетентностью управленцев, резкое повышение тарифов и цен на энергообеспечение[2] и т.д. Эти и другие трудности станут серьезным испытанием для существующей власти.
У Кыргызстана нет ясных и впечатляющих планов, стратегий, которые бы вдохновляли людей, объединили народ с правительством. Это вызывает у людей ропот и раздражение, недовольство потерей суверенитета из-за ощущения, что страна стала жить по чужим планам.
Правящим элитам Кыргызстана важно понять, что надо закончить эпоху личного обогащения и беспечного существования. В условиях стремительного развития глобализации и конкуренции, необходимо вывернуться наизнанку, разработать и реализовать стратегию «обгоняющего развития», делать ставку на инновационные подходы, на развитие человеческих ресурсов, т.к. традиционные подходы и решения не позволят стране выйти из периферийного состояния.
Зайнидин Курманов, профессор, доктор исторических наук
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции CABAR
[1] См.: Постреволюционный Кыргызстан: что изменилось и что осталось прежним //http://www.vb.kg/doc/309223_postrevolucionnyy_kyrgyzstan:_chto_izmenilos_i_chto_ostalos_prejnim.html
[2] Одним из детонаторов апрельских события 2010 г. в Кыргызстане считается резкое повышение тарифов с 0,7 сомов до 1,5 сом за кВт/ч. Сейчас из-за маловодья и отсутствия воды в р. Нарын электроэнергия будет закупаться в Казахстане по цене около 5 сомов и продаваться населению, если они превысят разрешенный лимит в 700 кВт, отпускаемый по 0,7 сом за 1 кВт/ч., по цене 2, 05 сом. Таким образом, правительство страны обещает не допустить веерных отключений электроэнергии, хотя они продолжаются под предлогом проведения ремонтных работ.