Насколько нехватка воды влияет на экономическую и политическую жизнь в Узбекистане? Насколько предпринимаемые меры правительства и международных организаций эффективны? Смогут ли страны Центральной Азии сообща решить водные проблемы?
Подпишитесь на нашу страницу в Facebook!
Узбекистан занял 25-е место из 164 в рейтинге стран, страдающих от водного стресса, опубликованном Институтом мировых ресурсов[1]. Для Узбекистана нехватка воды представляет собой весьма актуальную проблему, учитывая, что ее нехватка в ряде регионов Узбекистана, в частности в Каракалпакии, может привести к социальному и экологическому кризису. Уже на сегодняшний день наблюдается недостаток воды не только для аграрных целей, но и для бытовых нужд населения. В связи с этим возникают резонные вопросы о том, насколько нехватка воды влияет на экономическую и политическую жизнь в Узбекистане? Насколько предпринимаемые меры правительства и международных организаций эффективны? Смогут ли страны ЦА сообща решить водные проблемы?
Дефицит водных ресурсов и Аральское море
Гидроэнергетические ресурсы Узбекистана составляют всего 4,92% всей территории страны, общие водные ресурсы – 50–60 км3 в год, из которых только 12,2 км3формируются на территории республики, а остальной объем воды поступает извне – с гор Тянь-Шаня и Памиро-Алтая, от тающих летом снегов и ледников[2].Основная часть водных ресурсов идёт на орошение хлопковых полей.
Население республики к 2030 г. по прогнозам возрастет почти до 40 млн. человек, что вызовет сокращение располагаемых водных ресурсов на 7-8 км3. В этих условиях дефицит водных ресурсов возрастет к 2030 г. с нынешних 13-14% до 44–46%, что затормозит развитие не только сельского хозяйства, но и других отраслей.
По данным Всемирного банка, потери питьевой воды в Узбекистане в 2018 г. составили 469 млн. кубометров, или 32 % от общего объема произведенной питьевой воды. Масштабные потери воды происходят на фоне неблагоприятных прогнозов о будущей ситуации со снабжением водой региона Центральной Азии, в частности Узбекистана. К 2050 г., по прогнозам Всемирного банка, поток воды в бассейне реки Сырдарья может уменьшиться на 2-5%, а в бассейне реки Амударья – на 10-15%, что усилит дефицит воды. Это нанесет удар не только по сельскому хозяйству, но и по гидроэнергетике, поскольку продуктивность гидроэлектростанций к 2050 году в некоторых частях региона может снизиться до 20 %[3].
Проблема Аральского моря касается не только Узбекистана, но и сопредельных стран. Ежегодно в Амударью и Сырдарью сбрасывается 135-145 млн. тонн соли или порядка 17-20 тонн с 1 га орошаемых земель в год. Если до 1960 г. в Аральское море поступало около 55 км3 или 45-50% среднегодового стока рек, то уже к 1990 г. приток сократился до 6-12 км3, а в засушливые годы он приближался к нулю. В настоящее время уровень моря снижается со скоростью примерно 0,5 м в год, достигнув 37,0 м; площадь водной поверхности моря сократилась до 32,000 км2; солесодержание увеличилось до 40 и более г/л и все еще продолжает расти[4].
В конце 80-х гг. XX в. проблема Аральского моря стала обретать политический смысл: усилиями лидеров стран ЦА был создан Международный фонд спасения Арала (МФСА), который является на сегодняшний день единственным межгосударственным координирующим механизмом в Центральной Азии. Опыт показывает, что только совместные усилия всех стран Центральной Азии могут предотвратить дальнейшее высыхание Аральского моря. При этом, к сожалению, страны региона не идут дальше подписаний общих деклараций и меморандумов.
В 90-е гг. XX в. было много инициатив, но все они фактически остались на бумаге. Например, 26 марта 1993 г. в г. Кзыл-Орда лидеры ЦА подписали соглашение о совместных действиях по решению проблемы Аральского моря и Приаралья. Пункт 3 статья 1 гласил: гарантированное обеспечение подачи воды в Аральское море в объемах, позволяющих поддерживать его уменьшенную, но устойчивую акваторию на экологически приемлемом уровне и сохранении, таким образом, моря как природного объекта[5]. Основная причина неудачи в решении проблемы Аральского моря, то, что оно находится в основном на территории Казахстана и Узбекистана и является «внутренним морем» этих республик. Остальные центральноазиатские республики озабочены развитием собственной гидроэнергетики и экстенсивного сельского хозяйства. В октябре 2019 г. Узбекистан предложил мировому сообществу объявить зону Приаралья – зоной экологических инноваций и технологий. И этот вопрос будет рассматриваться на Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2020 г. Казахстан стремится сохранить биоразнообразие и озеро на севере Арала. Международные организации за последние 30 лет написали огромное количество аналитических записок и предложений, которые имели обзорный и рекомендательный характер[6]. Реализуются также программы ПРООН по проблемам экологии Приаралья[7].
Основное решение проблемы Аральского моря – создать правовую базу для определения статуса бывшего Аральского моря в ЦА, т.е. когда Арал станет субъектом международных отношений. Это можно осуществить, если страны ЦА подпишут международный договор при посредничестве ЕС, США и РФ. Не нужно забывать, что это станет возможным только в плотном взаимодействии республик ЦА в решении энергетических и экологических проблем региона.
Менеджмент водных ресурсов
Общая орошаемая площадь в Узбекистане составляет 4,3 млн. га, а сельское хозяйство является самым крупным потребителем водных ресурсов, на долю которого приходится в среднем 90-91% используемой воды. Крупным менеджером водного хозяйства считается министерство водного хозяйства. Это государственный орган, осуществляющий единую политику по управлению водными ресурсами страны, в настоящее время ответственность за водные ресурсы разделена между несколькими государственными министерствами и ведомствами, что приводит к неэффективному использованию этих ресурсов.
В Узбекистане еще с советских времен в Ташкентском институте ирригации механизации сельского хозяйства (ТИИИМСХ) готовятся кадры для управления водным хозяйством. Невзирая на выпуск многочисленных кадров, улучшение в данной отрасли происходит очень медленно. Нужно отметить, что вузы республики пытаются наладить отношения с университетами Германии и Нидерландов. Открываются совместные программы обучения студентов. Невзирая на все позитивные сдвиги, очень медленно формируется новая генерация ирригаторов-менеджеров. Устаревшие образовательные программы советского образца и нехватка квалифицированного педагогического состава тормозят выпуск квалифицированных кадров.
Научный потенциал водного хозяйства представлен такими центрами науки и высшего профильного образования как ТИИИМСХ, НИИ водных проблем и ирригации, ГП Гидроингео, НУУз, ТГТУ, ТашГАУ, УзГИП, НИИ Гидрометеорологии. Остается недостаточным уровень интеграции в системе «высшее образование-наука-производство». Учебно-лабораторные базы образовательных учреждений в моральном и физическом плане нуждаются в обновлении и модернизации. Недостаточно используются инновационные и интерактивные средства обучения. Остается низкой среднемесячная оплата труда (150 долл.) работников водохозяйственных организаций по отношению к среднемесячной заработной плате (240 долл.) в стране. Низкий уровень оплаты труда приводит к снижению социального статуса и привлекательности профессии работника водного хозяйства, не позволяет удерживать высокопрофессиональных специалистов. Молодежь с хорошим потенциалом выбирает другие более престижные специальности, а хорошие специалисты уходят в другие отрасли. Отсутствие научно-координационной системы в области научно-исследовательских, опытных и проектно-конструкторских работ, а также недостаточность финансирования научно-инновационной деятельности, разрозненность подобных специализированных учреждений не позволяют эффективно внедрять результаты целевых исследований и вести инновационную деятельность в водохозяйственной сфере[8].
Руководство страны понимает, что нужно менять политику в подготовке кадров. Существуют факультеты менеджмента и экологии в Национальном университете Узбекистана и в Ташкентском институте ирригации. Выпускники факультета менеджмента в основном работают бухгалтерами, незначительная доля выпускников факультета экологии – санпотребнадзоре. Фактически отсутствует практика повышения квалификации студентов-бакалавров в иностранных государствах. Европейские стандарты управления водой еще далеки от реализации.
Еще одна из причин отставания – медленная механизация сельского хозяйства. Т.е. на селе не хватает техники (начиная от тракторов до комбайнеров). Низкая квалификация ирригаторов приводит к неэффективному использованию водных ресурсов. В ирригации до сих пор используются наработки советского периода. Практически не используются опыт передовых стран в этой сфере.
Усилия правительства и международных организаций
Правительством Узбекистана разработана концепция комплексного развития Узбекистана до 2030 г.[9] Как утверждается в документе в среднесрочной перспективе (2019-2025 гг.) в водной сфере планируется:
-поэтапное внедрение рыночных механизмов в сфере водопотребления, а также принципов государственно-частного партнерства в эксплуатации объектов водного хозяйства Республики Узбекистан;
– развитие ирригационных систем за счет строительства и реконструкции каналов, оросительной лотковой сети, гидротехнических сооружений, напорных трубопроводов.
Также правительство планирует к 2030 году обеспечить население качественной питьевой водой на 100%.
В рамках правительственной программы «Спасём Арал», рассчитанной на 2019–2021 гг.[10], на территории бывшего Аральского моря проводится интенсивная посадка саксаула[11]. В 2020 году будет реализован агро- и экотуристский проект «My garden in the Aral Sea» («Мой сад в Аральском море»), направленный на ликвидацию последствий высыхания Аральского моря и увеличения числа туристов. Международным инновационным центром созданы опытно-экспериментальные площадки «Муйнак» и «Саманбай», также сформирован генофонд соле- и засухоустойчивых пустынных и декоративных растений, проводятся испытания внесенных в него 13 видов объектов растительного мира[12].
Не остаются в стороне и крупные международные организации. Например, деятельность ЕБРР достиг нового рекорда в Узбекистане в 2019 г., осуществив инвестиции в 13 проектов частного и государственного секторов в размере 576 миллионов долларов США (517 миллионов евро) – крупнейший объем финансирования за всю историю работы Банка в стране. Проект реконструкции системы водоотведения в Кашкадарьинской области (53,4 млн. евро) и проект реконструкции системы водоотведения в Хорезме (80,2 млн. евро)[13].
Региональный аспект водных проблем
Центральноазиатский регион по водным вопросам (и не только) взаимозависим. К сожалению, страны региона не в полной мере и эффективно используют водные ресурсы для решения экологических и экономических проблем. Водные проблемы в регионе возникают из-за того, уверены эксперты, что каждая страна делает упор на свои национальные интересы для развития своей экономики. Проблема водных ресурсов связана не только с самой водой, но и с энергетическими потребностями и сельским хозяйством[14].
Основные угрозы сегодня для гарантированного доступа к воде:
- одностороннее и несогласованное управление водными ресурсами трансграничных рек странами верховья;
- коммерциализация воды и отношение к воде как товару в отдельных странах региона, расположенных в верховьях;
- стремление стран верховья к строительству новых крупных водохранилищ ГЭС на основных трансграничных притоках Амударьи и Сырдарьи.
С приходом к власти Ш.М. Мирзиёева Узбекистан смягчил свои позиции и идет на диалог по водным и гидроэнергетическим вопросам. Узбекистан заинтересован развивать не только собственную гидроэнергетику, но и инвестировать в соседние страны. Например, в январе 2020 г. Ташкент и Душанбе начали переговоры по совместному строительству двух гидроэлектростанций в Таджикистане на 552 млн долларов. Построенные ГЭС будут вырабатывать до 1,4 млрд. кВтч энергии «исключительно для нужд Узбекистана»[15]. К сожалению, в ЦА еще не выработан общий кодекс водопользования по международным стандартам. И думается, конфликтогенность в водной сфере сохранится, и дальше будет только обостряться. Основной фактор конфликтогенности – отсутствие единого соглашения между государствами ЦА о рациональном использовании трансграничных рек, т.е. строительство гидроэлектростанций, водохранилищ для развития собственной экономики. Пока, республики ЦА не ощутят себя единым экологическим, экономическим, социальным и политическим организмом конфликтогенность будет сохраняться не только в водной, но и в других сферах.
Что делать?
Несмотря на все усилия со стороны правительства и международных организаций водная проблема в Узбекистане остаётся острой. Для решения водных проблем предлагаются следующие рекомендации:
- создать общий кодекс для ЦА по водопользованию, учитывая интересы каждой страны и будущее региона;
- увеличить число неправительственных организаций (НПО)по водным проблемам региона;
- улучшить работу СМИ, т.е. нужны журналисты-водники, адекватно освещающие водные вопросы;
- необходимо создать центральноазиатский институт для совместного исследования водных проблем региона;
- создать мобильную группу специалистов-экспертов (гуманитарии, инженеры, экологи, социологи, психологи), которые писали бы докладные записки на постоянной основе правительствам ЦА по водным вопросам;
- создавать кинопродукцию и привлекать поп-звёзд региона к решению экологических проблем ЦА.
Только комплексное решение водных проблем даст ощутимые результаты. Думаю, Узбекистан, как и другие республики региона, взаимозависимы по водной проблеме. Поэтому нужно решать проблемы сообща – консультироваться и согласовывать свои действия по решению водных вопросов в центральноазиатском регионе.
Мнения, озвученные в материале, не отражают позицию редакции или донора.
[1]https://www.gazeta.uz/ru/2019/08/08/water-stress/
[2] Гусев Л.Ю. Водно-энергетические проблемы Центральной Азии и возможные пути их разрешения//Вестник МГИМО университета. 2013. 6 (33). С. 36.
[3]Экономическое обозрение. № 10 (238). 2019. С. 21.
[4] Абдурахманова И.К., Вафоев Р. Состояние и использование земельно-водных ресурсов Узбекистана (орошаемое земледелие) // Вестник Прикаспия. №4. ноябрь 2017.
[5]http://icwc-aral.uz/statute13_ru.htm
[6]https://www.osce.org/ru/uzbekistan/75577?download=true
[7]https://nuz.uz/fotoreportazh/34743-aralskoe-more-a-sdelany-li-vyvody.html
[8] http://www.water.gov.uz/ru/posts/1545735855/396
[9]https://regulation.gov.uz/ru/document/8839
[10]http://eco.uz/ru/novosti/10891-obrashchenie-ekologicheskoj-partii-uzbekistana-k-shirokoj-obshchestvennosti-o-provendenii-ekonedeli-pomoshch-aral
[11]http://beruni.uz/ru/component/k2/item/334-vse-lideri-molodyoji-uzbekistana-%E2%80%93-k-spaseniyu-arala.html
[12]https://t.me/pravoinf/1643
[13]http://cawater-info.net/information-exchange/e-bulletin/13-17-01-2020.pdf
[14] Захарова К. Водно-энергетические проблемы в Центральной Азии на современном этапе // Проблемы постсоветского пространства. 2018. 5 (3). С. 302.
[15]https://www.gazeta.uz/ru/2020/01/28/energy/