В 2019 году мировой объем электронного мусора составил почти 54 миллиона тонн. Это выяснила ООН и это – рекордный показатель.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
Этот вид – самый быстрорастущий поток отходов в мире. Потому последние несколько лет многие страны экстренно решают проблемы экологии и принимают соответствующие меры. Но в законодательстве Кыргызстана определения «электронные и электрические отходы» до сих пор нет. Процедура передачи опасной техники в утиль нигде не прописана, поэтому она отправляется на свалку, чтобы отравлять воздух и людей.
Неэкологичное государство
Еще три года назад независимые экологи инициировали проведение круглого стола по указанной теме, куда пригласили парламентариев. Депутаты признали: проблему нужно срочно решать. И пообещали, что изучат международный опыт, поручат ведомствам проработать вопрос и даже постараются просчитать экономическую выгоду. Однако до сих пор никаких норм нет.
На данный момент монополистом по сбору и захоронению ТБО в Бишкеке является муниципальное предприятие «Тазалык». В городе действует лишь одна санкционированная свалка – все остальные давно превысили проектную мощность, не отвечают санитарным нормам и требованиям экобезопасности.
Глава «Тазалык» Рыспек Сарпашев в разговоре с CABAR.asia рассказал, что отработанную технику люди просто выбрасывают в баки – ее каждый день находят при вывозе мусора.
Около трех лет назад в Бишкеке в жилом микрорайоне «Джал» на несколько месяцев установили контейнеры для раздельного сбора мусора. Этот эксперимент чиновник вспоминает с ужасом.
«Это был самый настоящий бомжатник и беспредел. Мы создали большую проблему самим себе – ежедневно там были драки между толпами бездомных, которые не могли поделить эти отходы. Поэтому сначала нужно решить проблему с ними. А после начинать информировать население. Даже если потребуется год, все равно надо проводить агитационные кампании, рассказывать о правильном уничтожении разных видов отходов», – предлагает Сарпашев.
Опасные лампы и онкология
С другого ракурса на проблему предлагает посмотреть Алексей Кравцов, специалист-эпидемиолог Республиканского научно-практического центра инфекционного контроля при научно-производственном объединении «Профилактическая медицина».
Стремительно растет число пациентов с онкологией, особенно в пригороде и деревнях, где климат и экология на первый взгляд кажутся благоприятными.
Кравцов обращает внимание и на то, что все медучреждения пользуются термометрами, люминесцентными и ультрафиолетовыми лампами с большим содержанием ртути. Они представляют повышенную опасность, ведь ртуть – это металл, который никуда не девается. Даже если она испарится, то все равно где-то выпадет в осадке в неизменном виде.
«Современный мир отказался от добычи ртути, потому что ее запасов достаточно, и нужно просто переходить к ее переработке и вторичному использованию. А она, как известно, содержится во многих радиоэлектронных изделиях», – подчеркнул специалист.
Где умирают компьютеры?
Отжившие свой срок персональный компьютер или копировальный аппарат – техника коварная. Их невозможно утилизировать полностью. В устройстве «живут» алюминий, медь, железо, пластмасса и радиоэлементы, в которых содержатся драгоценные металлы.
В Бишкеке отслужившие свой срок компьютеры и ноутбуки часто разбирают на запчасти. Мастер по ремонту компьютеров Дмитрий Аржаный говорит, что одной из ценных деталей в устаревшем компьютере считается материнская плата.
«Ее скупают, переплавляют и получают золото, которое после сдают ювелирам в качестве лома. Сейчас переплавкой занимаются частные лица», – уточнил собеседник.
Согласно данным международных экспертов, в тонне радиоэлементов может содержаться до 40 граммов золота, платины или серебра. А это немало. Но пока и такой факт не побуждает государство или частников к занятию переработкой.
И все же, даже если извлечь все полезные элементы, остается крайне тугоплавкий пластик, переработка которого – процесс длительный и затратный. Как результат – корпусные части компьютеров и ноутбуков заполняют свалку.
Маленькие убийцы
В Кыргызстане до сих пор нет культуры сдачи батареек в пункты приема. А ведь всего одна пальчиковая батарейка может отравить тяжелыми металлами сразу 20 квадратных метров земли или целых 400 литров воды. Губительный эффект человек заметит не сразу, поскольку тяжелые металлы начинают свое воздействие лишь достигая определенной концентрации. Так, кадмий поражает почки, печень, поджелудочную железу, блокирует работу важных для жизнедеятельности организма ферментов.
Например, пять никель-кадмиевых батарей от мобильных телефонов могут привести в негодность около 50 тысяч литров воды, а выброшенный на свалку телевизор – 80 тысяч.
Эксперт по вопросам экологии Жылдыз Узакбаева напоминает, что пока техника эксплуатируется – угрозы для здоровья людей и окружающей среды нет. Но когда она попадает на свалку, подключаются погодные факторы, которые освобождают опасные химические элементы, и мы вдыхаем их через загрязненный воздух.
«На свалке происходит горение и тление, в результате чего токсичность сильно увеличивается. Помимо прочего выделяется метан, который в 25 раз сильнее разрушает озоновый слой, нежели углекислый газ», – говорит эксперт.
Итак, вред окружающей среде от электронных отходов на 90% больше, чем от обычного мусора.
Один в поле не воин
На весь миллионный Бишкек лицензию на утилизацию опасных отходов имеет лишь одна компания – «Экокомплекс». В ОсОО есть пиролизная печь, при сжигании в которой не выделяются токсины или ядовитые вещества.
Директор организации Нурлан Джумалиев рассказал, что может утилизировать 600 наименований опасных отходов. Например, медицинские и углеродсодержащие отходы, пластмассы, отработанные аккумуляторы, электрооборудование и оргтехнику.
В «Экокомплекс» можно обратиться разово или заключить договор от организации. Приедут и всё заберут, но придется заплатить. А еще каждый может сам отнести туда батарейки, лампочки, старые шины, швейные отходы.
«Плата взимается, потому что мы платим налоги. Также принимаем батарейки, но пока только на хранение, ведь завода по переработке батареек у нас нет, самый ближайший находится в России. Может, в ближайшем будущем придем к тому, что будем перерабатывать их сами», – надеется Джумалиев.
Яд в руках
Официально сортировкой мусора в Бишкеке не занимается никто. Частичное разделение начинается еще с мусорных баков у жилых домов: за пластиком, картоном и стеклом приходят бездомные, затем это сами уборщики, и уже после – люди, бродящие по свалке в поисках материалов для вторсырья. Куда они его сдают?
В 2017 году представители ОО «Таза табигат» выявили на территории Чуйской области Кыргызстана китайские кустарные предприятия, перерабатывающие черный металлолом. Их исследование показало, что там же жидкие реагенты из отработанного электронного оборудования выливаются прямо на землю, а местные жители жалуются, как из-за этого ухудшается их здоровье.
Экологическая проверка определила: при производственной деятельности на этих предприятиях выделяются оксиды углерода, азота и марганца, сварочный аэрозоль, фтористый водород. Это провоцирует у населения кожный зуд, кашель, удушье и слезотечение.
Когда члены объединения посетили эти предприятия, то зафиксировали грубые нарушения техники безопасности трудящихся.
«Рабочие – преимущественно жители расположенных в округе сел. За 700 сомов в месяц работают с расплавленным металлом, вдыхают вредные испарения. При этом у них нет даже сапог, чтобы защитить босые ноги, нет респираторов. Никакие отчисления в Социальный фонд не осуществляются», – говорится в исследовании “Предварительная и краткая первоначальная оценка электронных отходов для Центральной Азии с фокусом на Кыргызстан и Таджикистан”.
В декабре 2015 года консультанты одного из проектов Европейского банка реконструкции и развития выяснили, что на бишкекской свалке работает больше полутысячи «неформальных сборщиков» мусора. Все они живут за чертой бедности.
«Мусор сортируют 328 мужчин и 184 женщины. Среди работников есть дети и пенсионеры» – выяснило исследование.
Электронная реальность
В 2017 году ОО «Независимая экологическая экспертиза» при поддержке Евросоюза провело исследование по обращению с электронными отходами. Уже тогда на 30 домохозяйств Бишкека приходилось 43 холодильника, 11 кондиционеров, 37 стиральных машин, 32 электрических или газовых плит. Практически везде был телевизор, утюг, электрический чайник, микроволновая печь, пылесос, лампочки, кабели и удлинители, ноутбук или персональный компьютер. И в каждой семье имелись от 1 до 6 мобильных телефонов. Почти все опрошенные знали об опасных свойствах электронных отходов, и почти все они выбрасывали технику вместе с другими отходами. Что важно: анкетируемые заверили, что отдали бы свои электронные отходы бесплатно, если бы кто-то их забирал.
Еще опросили 17 государственных, коммерческих и частных организаций. 97% сотрудников имеют компьютер/ноутбук. Везде есть копировальные аппараты, сканеры, принтеры, множество кондиционеров и даже холодильники, телевизоры и видеопроекторы.
Респондентов спросили, какие они видят препятствия для переработки, и они ответили, что это отсутствие инфраструктуры и соответствующих законов.
Никому не нужное решение
Несколько лет назад международные доноры запустили в Бишкеке проект, в котором кыргызстанские специалисты сами отработали механизм утилизации ртутьсодержащих электронных отходов из медучреждений. Построили хранилище на базе ЦСМ, где безопасно содержали люминесцентные лампы, после чего транспортировали их на Кадамжайский ртутный комбинат. Там их утилизировали. Как уточнил эпидемиолог Алексей Кравцов, параллельно аналитики подсчитали рентабельность такого предприятия. Но рекомендации не взяты в работу.
«Мы встречались со многими переработчиками отходов. И как стало понятно из диалога, государство их никак не поддерживает. А работать в одиночку нерентабельно – рынок маленький, и, соответственно, объемы тоже небольшие. Без господдержки никак», – заключил Кравцов.
Эксперт по экологии Жылдыз Узакбаева тоже призывает: Кыргызстану пора принять законопроект «О расширенной ответственности производителя» по примеру норм стран Евросоюза. Он подразумевает, что производитель или импортер обязуется платить налог за загрязнение окружающей среды.
«То есть по сути это «утилизационный» налог как в России, Беларуси и Европе. На эти средства и можно содержать предприятие, которое будет утилизировать электронные отходы», – предлагает специалист.
Да, это привело бы к небольшому удорожанию продукции, зато она бы не «оседала» в стране как опасный мусор.
Но пока правительство и депутаты не спешат сохранять экологию в родной стране, за время пандемии COVID-19 в разы увеличился объем медицинских отходов. К отходам на переполненной свалке добавились тонны масок и средства химзащиты, которые представляют собой ни что иное, как полиэтилен. Разлагается он, как известно, около тысячи лет. Или никогда…
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project»