В Кыргызстане нет отдельных законов, которые бы защищали жертв насилия в случае самообороны. Эксперты говорят, что женщин судят и почти всегда выносят обвинительный приговор.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
20% женщин в Кыргызстане в 2014 году были осуждены за убийство или непредумышленное убийство члена семьи мужского пола и еще 12% – за убийство лица, не являвшегося членом семьи мужского пола. И эксперты говорят, что за пять лет эти цифры практически не потеряли актуальность.
Асель (имя изменено) спала у себя дома, а когда проснулась, обнаружила, что родственник лежит на ней и пытается раздеть. После нескольких попыток вырваться из рук насильника, в руки женщины попался кухонный нож.
Она нанесла несколько ударов ножом, после чего мужчина упал, а через несколько минут скончался от кровопотери. Женщина сама вызвала сотрудников правоохранительных органов и ее арестовали.
Экспертиза выявила, что на теле женщины тоже имеются повреждения, однако ни первое, ни второе обстоятельно суд первой инстанции и прокуратура не приняли во внимание. Ее действия квалифицировали как убийство и посчитали, что у нее был умысел и намерение убить человека.
Доводы адвокатов о том, что у спящего человека не может возникнуть умысла и это была самозащита, повлияли на судей. Статью переквалифицировали на «убийство при превышении пределов необходимой обороны» с наказанием до 5 лет лишения свободы.
Однако адвокаты Асель опасаются апелляции со стороны обвинителей, которые наверняка будут добиваться более жесткого приговора. В Кыргызстане доказать, что это была самооборона очень сложно. Тот факт, что жертва сама вызвала милицию и скорую, конечно, ей на руку, однако это не значит, что ее не осудят.
«Почти всегда выносят обвинительный приговор»
В 2014 году Международная тюремная реформа (PRI) провела исследование «Женщины-заключенные — кто они?». Оно охватило две республики – Казахстан и Кыргызстан. Анализ выявил, что «обе страны имеют высокий уровень обвинительных приговоров за убийство или непредумышленное убийство».
В Казахстане 12% женщин были осуждены за убийство или непредумышленное убийство члена семьи мужского пола и 9% за убийство или непредумышленное убийство иного лица. В Кыргызстане эти цифры выше – 20% и 12% соответственно.
По словам регионального директора PRI в Центральной Азии Азамата Шамбилова, несмотря на очень маленькую выборку из 27 женщин, есть большая вероятность, что по крайней мере половина кыргызстанок, совершивших убийство члена семьи мужского пола, ранее пострадали от насилия со стороны своего партнера или супруга.
«В ходе опроса женщины рассказали, что пошли на убийство, поскольку опасались за жизнь других членов семьи – пожилых родителей или детей. Практически все опрошенные признались, что долгие годы подвергались насилию, буллингу и издевательствам со стороны партнеров. Их нужно рассматривать не как убийц, а как жертв. Но реальная картина такова, что женщин судят и почти всегда выносят обвинительный приговор», – говорит Шамбилов.
Не умереть, но сесть
6 сентября 2018 года в городе Ош 40-летняя женщина с грудным ребенком выбросилась из окна четвертого этажа. Сразу после выписки из больницы ее решением суда отправили в СИЗО Джалал-Абадской области.
На допросе женщина призналась, что пошла на отчаянный шаг после того, как ее с ребенком выгнал на улицу супруг.
10 октября ей предъявили обвинение в попытке убийства ребенка. Последнего поместили в детский дом, а женщину приговорили к 12 годам заключения с конфискацией имущества.
Как отмечает правозащитница из Оша Мухайё Абдураупова, суд не учел того факта, что практически все тело женщины было изрезано, а сама жертва находилась в отчаянии. Соответствующих экспертиз практически не проводилось. Врач, проводивший судмедэкспертизу, «не увидела» порезы на руках и ногах женщины.
По словам Абдурауповой, в Кыргызстане слишком мягкие законы в отношении тех, кто совершает насилие – отделаться можно штрафом, а при встречном заявлении вовсе прекращают уголовное дело:
По словам знакомых пострадавшей женщины, она несколько раз обращалась в милицию по поводу избиений, но супруга каждый раз отпускали. Говорят, что он оплачивал штрафы и вновь выходил на свободу, а за заявления в правоохранительные органы избивал жену сильнее обычного.
И это продолжалось долгие годы.
Что у соседей?
В 2017 году Казахстане вслед за Россией декриминализировали бытовое насилие. И это ухудшило положение женщин в республике – статистика домашнего насилия резко увеличилась, говорит правозащитница и представительница движения против сексуального насилия «#НеМолчиKZ» Йоханна Акбергенова.
«Декриминализация бытового насилия сделала женщин уязвимыми не только перед мужьями или любовниками-абьюзерами, но и перед лицом закона, потому что домашнее насилие больше не считается преступлением. Привычный уклад женщины нарушен, жертвам насилия приходится убегать, часто с детьми, в кризисные центры или шелтеры и жить так годами», – отмечает Акбергенова.
По ее словам, в Казахстане есть только неофициальные данные о том, сколько женщин осуждены за самооборону. Эту информацию могут предоставить госслужащие, но ее не публикуют на сайтах прокуратуры или правоохранительных органов.
«Согласно этой неофициальной статистике, в Казахстане под Шымкентом есть тюрьма для женщин-рецидивисток. Около 80% в первый раз оказались в этой тюрьме за убийство мужа либо партнера. То есть убийства происходили именно в тот момент, когда жертва оборонялась от абьюза. Это очень большие цифры. Зачастую, такие женщины получают довольно большие сроки», – говорит правозащитница.
Эксперты отмечают, что ситуация в той или иной степени схожа по всей Центральной Азии. Во всех странах региона нет отдельных законов, которые бы защищали жертв домашнего либо сексуального насилия, применивших самооборону в отношении партнеров либо мужей.
В новой редакции Уголовного кодекса Кыргызстана, по словам юристов «Эдвокаси центра по правам человека», предусмотрен такой пункт как превышение самообороны. Однако нет четких критериев, которые могли бы отличить самооборону от умышленного причинения вреда.
«Отдельного закона о самообороне, насколько нам известно, в Кыргызстане нет. Из-за этого доказать сам факт самообороны жертвы не могут», – отмечает юрист Залина Абдулхакова.
«У нас было немало таких случаев, но единственный раз нам все же удалось доказать, что была попытка применения насилия. Это произошло года четыре назад. Мужчина попытался изнасиловать малолетнюю девочку. Увидев это, женщина бросилась на своего сожителя и убила его. Все, чего нам удалось добиться – сокращения срока – женщине грозило 15 лет, но ей дали 4 года и освободили по УДО», – говорит Абдулхакова.
С января 2019 года уголовное законодательство Кыргызстана претерпело изменения, и казалось, в сторону гуманизации, но это не совсем так, считают юристы.
«Мы хотим реализовать проект, где будет четко отражено, насколько справедливо правосудие в отношении женщин-потерпевших, оказавшихся в конфликте с законом вследствие многолетнего насилия. В действительности, наше законодательство даже не принимает во внимание момент, связанный с беременностью женщины, которая оказалась в местах лишения свободы», – говорит Абдулхакова.
Главное фото: RFE/RL. Фото с выставки «Не молчи, и не бойся»
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project», реализуемого при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Норвегии. Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.