Помещенные на двухнедельный карантин граждане республик Центральной Азии критикуют свои власти за ненадлежащую организацию, создание условий для массового заражения COVID-19 и приобретения новых болезней.
Подпишитесь на наш канал в Telegram!
Таджикские граждане жалуются на условия карантина
Таджикские граждане, прошедшие карантин, говорят, что условия содержания не всегда соответствовали санитарным и другим требованиям.
В Таджикистане, по официальным данным, не зафиксированы факты заражения коронавирусом. Однако, всех граждан, прибывших из других стран, размещают на двухнедельный карантин.
Таджикский журналист Якуб Халимов 21 марта пересёк таджикско-кыргызскую границу и его поместили на карантин в центральную больницу Исфары. Вместе с ним в карантин попали ещё более 50 человек, которые пересекли границу в тот день.
Прибывших разместили от двух до четырех человек в зависимости от размера комнаты.
«Нас было трое человек в комнате. В первые ночи было холодно, нам не дали теплых покрывал. Но с питанием проблем не было: 3 раза в день всех обеспечивали горячей едой», – говорит Халимов.
По его словам, в больнице были всего 2-3 ванные комнаты, в которых не хватало горячей воды, в санузлах было грязно и все запущено. 23-24 марта в карантин поместили еще несколько человек, и в итоге там находилось более 100 человек. Халимов считает, что условия содержания не отвечали требованиям карантина: люди не соблюдали дистанцию, собирались вместе и играли в карты.
«Это опасная ситуация, если, не дай Бог, кто-то был инфицирован, он мог заразить десятки других людей», – говорит Халимов.
По данным Халимова, в карантине Душанбе лучше соблюдалось требование соблюдать социальную дистанцию. В одной комнате там содержали не более двух человек, вход и выход для них был ограничен.
«В нашем случае эти требования не были полностью выполнены. Например, у нас не было медицинских масок, перчаток, антисептиков, только один раз всем выдали маски, персонал их стирал и возвращал обратно. Мы боялись, что, если среди нас есть заражённый коронавирусом, другие могут также заразиться», – сказал он.
Абуали Мирали, житель района имени Шамсиддина Шохина, говорит, что он находился в карантине 21 день. Мирали вернулся из России в Таджикистан и вместе с другими мигрантами он был сразу помещен на карантин.
«Нас было 218 человек, часть отвезли на пяти микроавтобусах в город Бохтар, часть в Куляб. Скажу честно, карантин прошел плохо. В комнатах было хорошо, персонал часто убирал палаты, но было очень холодно. Из-за этого 32 человека заболели», – говорит Мирали.
По его словам, люди, попавшие в карантин, «совершенно» не соблюдали нормы гигиены.
По его словам, во время карантина также не хватало лекарств.
«У нескольких человек, заболевших гриппом, была высокая температура. Нам даже не давали простейших лекарств. Мы даже жаловались на это сотрудникам Министерства здравоохранения и нам обещали, что будут бесплатно раздавать лекарства. Но лекарств нам так и не дали, и мы были вынуждены заказывать их по высокой цене», – говорит Мирали.
Некоторые люди, которые находились на карантине, также рассказали о несоблюдении со стороны врачей требований профилактических мер. Они утверждают, что некоторые врачи не придерживались даже самых простых правил – не носили маски и перчатки.
Доктор медицинских наук, вирусолог Саидбек Сатторов говорит, что в большинстве случаев пандемии возникают внезапно и условия карантина также зависят от экономической ситуации и возможностей того периода в стране.
«Карантин не значит, что нужно держать всех в люксовых номерах. Самое главное, чтобы больной или подозреваемый в заражении находится подальше от других здоровых людей», – сказал Сатторов.
В то же время он уточнил, что люди, у которых подтвердили вирус, должны находиться в отдельных комнатах и держаться в строгом соответствии с правилами. Но если есть только подозрение на заражение, тогда людей можно размещать в комнатах по 3-4 человека.
И это несмотря на то, что в большинстве стран мира врачи, соблюдая требований по профилактике, заражаются коронавирусной инфекцией.
По словам Саидбека Сатторова, врачи во время работы с пациентами, особенно с опасными, обязаны соблюдать все требования. Коронавирус, который особенно опасен в группе заболеваний, обязывает врачей во время общения с людьми, вероятно заражёнными этим вирусом, придерживаться норм безопасности.
По данным Министерства здравоохранения и социальной защиты Республики Таджикистан, с 1 февраля по 8 апреля из заграницы в Таджикистан вернулись 7257 человек. Из них 5243 прошли через карантин и вернулись домой, 2014 человек находятся в инфекционных больницах и санаториях.
Карантин в Узбекистане вызывает противоречивую реакцию
Узбекистанцы, которые провели двухнедельный карантин по приезду из-за границы, по-разному вспоминают эти дни.
Пользователь Тэя Треф из Ташкента на своей странице в Facebook рассказала о своем опыте пребывания в так называемом контейнерном карантинном центре в Ташкентской области, открывшемся в конце марта.
Мобильная карантинная зона состоит из нескольких тысяч логистических контейнеров, приспособленных для жилья. В каждом таком «номере» четыре койко-места, туалет, ванная комната с душевой. На каждые 500 человек предусмотрено 30 дежурных врачей и 20 работников обеспечения.
«Есть все – кондиционер, телевизор, телефон “узмобайл”, электрический чайник, питьевая вода в баклажках. Вода горячая-холодная, но с песком. На кроватях матрацы, постельное белье, подушки, теплые одеяла, три комплекта полотенец на человека. Резиновые шлепки, зубные щетки, мыло, шампунь, туалетная бумага, бумажные полотенца», – написала Тэя.
По ее словам, в помещении не работал кондиционер, поэтому ей приходилось греться в постели с баклажками с теплой водой. Через пять дней администрация карантинного городка выдала ей обогреватель.
Очевидно, что контейнеры оборудовали в спешке, и многое упустили. Например, заполнить многочисленные щели монтажной пеной. Но, несмотря на эти недостатки, автор осталась довольна условиями карантина.
«Кормили много, углеводно – картошка, рис, макароны, гречка, мясо. Три раза в день. Всегда сахар-рафинад, чай, большой пакет с печеньями. Персонал в большинстве своем был предельно вежлив», – отметила автор.
По ее словам, требование об изоляции соблюдалось «очень строго и очень серьезно».
«Насчет изоляции, нам не давали даже выйти из своего “номера”. Все очень строго и очень серьезно. Общались по телефонам, знакомились по телефонам, перестукивались и перекрикивались. Персонал с нами тоже не контактировал. Еду в одноразовой посуде оставляли в небольшом дворике около контейнера», – сообщила Тэя.
После двухнедельного карантина ее в составе колонны автобусов довезли до Ташкента, где… водитель оставил ее в ночи вдалеке от дома. Пришлось звонить знакомым, чтобы довезли её до дома. При этом последние рисковали, поскольку большинству жителей Ташкента запретили пользоваться личным автотранспортом.
Житель Ташкента Гришан Даниелян по прилету из Москвы 16 дней пробыл в карантинном лагере, в который ему уже «не хочется не вернуться, не ворваться».
На своей странице в фэйсбук Даниелян рассказал, что сразу в аэропорту у всех забрали телефоны и паспорта. Ему не понравилось, что в контейнерах их заселили по 4 человека (в среднем).
Также ему не понравилось, что контейнеры не были готовы к эксплуатации, где-то не было воды, где-то электричества. По его словам, если медицинские работники проявили профессионализм и участие, то ответственные за организацию карантина – профнепригодность и хамство.
«По соседству поселили семью, которую обманом привезли из больницы в карантин. Вместо обещанного дома. То есть людей, после проведенных тестов на коронавирус, обещали доставить домой, так как результаты тестов отрицательные, а привезли, видимо на всякий случай, в карантинную зону. Заперли в вагончике…» – поделился он.
Даниелян также посетовал на плохую организацию карантина в других подобных учреждениях. Так, по его словам, прибывшие из Москвы 24 марта соотечественники были помещены в изоляцию в санаторий в Назарбеке. Но, по сути, никакого карантина там не было, и спустя две недели их отправили в контейнерный лагерь на этот же срок.
Как следует из многочисленных рассказов очевидцев, прошедших карантин, условия пребывания и отношение персонала разнится в зависимости от места и даже смены. Человеческий фактор сыграл немаловажную роль при организации карантина.
Например, это показательно на примере карантина в санатории “Энергетик” в Кибрайском районе Ташкентской области. Первую партию соотечественников вместе с 20 россиянами встретил лично министр здравоохранения РУз Алишер Шадманов. За 14 дней шеф-повар санатория ни разу не повторился в выборе блюд, а в честь Международного женского дня устроил праздничный ужин. Об этом рассказывала Светлана Ким.
В этом же санатории, по данным независимого журналиста Алексея Волосевича, устроили бунт пассажиры рейса Дубай – Ташкент. Они якобы жаловались на плохие условия содержания и на тот факт, что их не выпускают после двух недель карантина несмотря на отрицательные тесты на коронавирус. Семерых человек в итоге приговорили к 15 суткам административного ареста за нарушение норм 54 статьи Кодекса об административной ответственности РУ о правилах борьбы с эпидемиями.
Ситуация в Казахстане
«Перед вылетом из Стамбула я почувствовала недомогание. У меня болело горло, был кашель и насморк. Но я посчитала, что эти симптомы из-за смены климата и перелета, думала, что в аэропорту меня сразу же заберут в больницу», — рассказывает казахстанская журналистка, которая 10 марта возвращалась из Великобритании рейсом Лондон-Стамбул-Алматы-Нур-Султан.
На выходе из самолета в Алматы пассажиров ожидал единственный тепловизор и анкета, в которую необходимо было внести личные данные и указать маршрут полетов за последние две недели. А в аэропорту Нур-Султана не было и этого.
«Я прилетела ночью домой, никакой проверки не было при перелете: ни тепловизоров, ни анкет. Мы просто приземлились и разбрелись, кто куда. Я поехала домой, легла спать, думая, что утром мне полегчает. Но улучшений не было, поэтому утром я вызвала “скорую” по номеру 103, которая приехала спустя 50 минут после моего обращения», — рассказывает девушка.
Сотрудники скорой помощи расспросили ее о самочувствии, о маршруте путешествия, измерили температуру, и после этого сказали, что увозят в больницу, где сделали тест на наличие COVID-19. Следующую неделю она провела в карантине в Городском центре фтизиопульмонологии, который находится в семи километрах от Нур-Султана.
Сначала девушку поместили в палату, рассчитанную на двоих, но спустя время вторую койку убрали. Как ей пояснили, тех людей, которые прилетели одним рейсом, селят вместе. А все остальные лежат по одному.
Все время карантина девушка находилась под наблюдением врачей, а после получения отрицательного результата на вирус ее выписали. При выписке, охранник рассказал, как пару дней назад оттуда хотел сбежать мужчина, но его поймали. Поэтому на всей территории дежурит патруль и усилена охрана.
На сегодняшний день под места для содержания людей на карантине определены отели, гостиницы и санатории, в которых ночуют и сами врачи. Жалобы на условия карантина в основном были из небольших городов страны, но недовольные были также и в столице.
22 марта 577 пассажиров рейса Дубай- Нур-Султан разместили на обсервацию в одном из выделенных под эти цели отелей. Люди были возмущены условиями содержания, а также недоумевали, куда ушли выделенные государством деньги.
Однако прилетевшие из заграницы граждане пожаловались местным СМИ на холод и антисанитарию в местах, где они были помещены на карантин и выразили опасения приобрести новые болезни.
На сегодняшний день на карантине в Казахстане находится 1821 человек, 6608 изолированы на дому и проведено более 21 тыс. тестов.
Пересмотреть приоритеты
24 марта Министерство здравоохранения Казахстана запустило в Facebook новую рубрику «Минздрав сообщает», где глава ведомства Елжан Биртанов сообщил, что совокупная мощность казахстанских лабораторий составляет четыре тысячи тестов в сутки. А позже председатель Комитета контроля качества и безопасности товаров и услуг Минздрава Людмила Бюрабекова рассказала, что кадровый резерв медиков сформирован для всех городов Казахстана
«И тот, и другой город [Нур-Султан и Алматы] вполне справляются с объемом госпитализации тех, кто поступает на карантин. А для санитарно-эпидемологической службы были прикомандированы люди с разных регионов и в город Нур-Султан, и в город Алматы для того, чтобы организовать дежурства на блокпостах в помощь расследования эпидситуации», – рассказала Бюрабекова.
По ее словам , тест-системы используются китайского производства. На днях в страну поступило 60 тысяч тест-систем и планируется завести еще 150 тысяч. При этом число зараженных ежедневно растет, основные очаги заразившихся сосредоточены в Нур-Султане и Алматы.
Казахстану не впервой бороться со смертоносными инфекциями. В 1905–1906 годах в стране бушевала эпидемия чумы. Вторая волна опасной болезни унесла жизни сотен людей в 1923–1924 годах, а затем после окончания Великой Отечественной войны.
В 1914 году в Уральске создали центральную противочумную лабораторию. Власти страны начали масштабную борьбу с грызунами, которые распространяли чуму, и постепенно болезнь пошла на убыль.
По словам аналитика в сфере здравоохранения Марата Мамаева, в стране наблюдалась стабильность эпидситуации по опасным инфекционным заболеваниям и это сыграло не на руку при распространении коронавируса.
«По сегодняшний день благодаря системе сдерживания и профилактики особо опасных инфекции наблюдается стабильность эпидситуации по данным заболеваниям. Это и усыпило бдительность. Как и к закономерностям рынка, так и к закономерностям заболеваний нельзя относиться пренебрежительно», – заявляет Мамаев.
Эксперт в сфере здравоохранения Али Нургожаев также отмечает, что в нынешней ситуации ЧС правительству необходимо сохранить бесперебойный доступ к процедурам гемодиализа, обеспечить допуск сотрудников на фармпроизводства, транспортировку лабораторного биоматериала и т.д.
«Запас ресурсов на случай интенсивной эпидемии не предусмотрен. В результате есть риск смертей из-за нехватки аппаратов ИВЛ, дефицит базовых средств защиты врачей. Необходимо дооснащать, защищать медработников, обеспечивать качественное повышение квалификации врачей по инфекционным вопросам. Приоритеты должны быть пересмотрены», – говорит Нургожаев.
Схожего мнения придерживается и Мамаев. Он отмечает, что заблаговременно не были выработаны регуляторные инструменты для реализации их при ЧП, в связи с чем должны быть теперь разработаны с учетом международного опыта, с участием международных организаций и местных аналитиков.
Кыргызстан: привычные к катаклизмам
Ойбек Айтбаев прибыл в Кыргызстан из Германии 16 марта и его сразу же отправили на двухнедельный карантин в бывшую американскую военную базу «Ганси» на территории аэропорта «Манас».
«Условия нормальные. Есть кровать, душ, горячая вода, туалеты, стиральная машина, холодильник, диспенсер с чистой водой, кондиционер в номере. Размещают по 2-3 человека. Кормят три раза в день», – поделился он.
Фото из личного архива О. Айтбаева
Между тем, в социальных сетях и СМИ Кыргызстана было много жалоб на условия содержания в обсервации. Одна кыргызстанка написала в Facebook, что в палатах в той же «Ганси» туалеты только на улице, но ночью выходить нельзя, поэтому ей выдали ведро.
19 марта в одно из информагентств обратился молодой человек, который написал, что его маму, вернувшуюся из Москвы, поместили в карантин с плохими условиями. Место обсервации – та же «Ганси».
Помимо бывшей авиабазы в карантин размещают также в территориальную больницу Беловодска — в 43 километрах от Бишкека. По словам бишкекчанки Камилы Кожокматовой, ее поместили в палату с восемью другими людьми.
«Было две палаты с женщинами по восемь человек и один туалет на всех. У меня системная красная волчанка, я уже 15 лет этим страдаю. Мне нельзя в общей палате находится со всеми — я могу любой вирус подхватить, не только коронавирус, а все что угодно. И это для меня может очень плачевно закончится», — рассказывает Кожокматова (цитата по Kloop.kg).
По словам замминистра здравоохранения Кыргызстана Төлө Исакова, сейчас по всей стране открываются лаборатории для проверки на коронавирус.
«Все вирусологи и лаборанты подготовлены. Имеются в достаточном количестве тест-системы, расходные материалы. Все службы МЧС и МВД готовы ко всякому развитию событий. На сегодня развернуто 2290 койко-мест для обсервации», – сказал он.
Однако медиаэксперт по вопросам здоровья и бывшая сотрудница Министерства здравоохранения Елена Баялинова отмечает, что в Кыргызстане инфраструктура устарела вплоть до того, что уже заведомо не располагает возможностями бороться с инфекцией.
«Я видела эти больницы в Сузаке и Ноокате (районы, где были выявлены первые случаи заражения коронавирусом – прим. авт.). Это старые больницы, которые были построены, в лучшем случае, в Советское время», – говорит она.
Она отмечает, что несмотря на проделанную организационную работу, медики сталкиваются с отсутствием необходимых средств – врачи вынуждены заходить к пациентам без масок.
При этом эксперт доказательной медицины Бермет Барыктабасова считает, что Кыргызстан может справиться с коронавирусом, несмотря на ограниченные ресурсы, как уже не раз справлялся с бедой в чрезвычайных ситуациях.
«У нас население отзывчивое и привычное к катаклизмам. Такие непредвиденные суровые времена и дефициты ресурсов уже были. К примеру, революция и июньские события 2010 года, когда массово поступали раненные и больные. Дача-СУ, когда самолёт упал на село. Каждый раз есть примеры как общество мобилизовалось, самоорганизовывалось и выживало», – говорит она.
При этом, она отмечает, что со стороны властей есть проблемы в управлении, принятии скоординированных решений и системных мер, недостатки с коммуникациями и связью с общественностью, трансляции и пропаганде необходимой правильной информации.
Не было произведено расчетов потребностей на средства индивидуальной защиты, изделий медназначений, не была налажена служба колл-центра, отвечающая на звонки и информирующая население. Машин скорой помощи тоже не хватает.
Она отмечает, что упор нужен на правильную масштабную информационную кампанию, продуманные ограничительные меры, личную гигиену, самоизоляцию и ответственность за себя и ближних. И прежде всего необходима поддержка медработников страны.
Данный материал подготовлен в рамках проекта IWPR «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project».