Создание полностью лояльного парламента снижает возможность выражения народного недовольства через легитимные каналы.
www.iwpr.net Мехрангез Турсунзода
После проведения парламентских выборов в Таджикистане, на которых оппозиция была лишена своей горстки кресел в парламенте, законодательный орган страны перестал быть местом, где могли обсуждаться народные проблемы.
Центральная комиссия по выборам и референдумам Таджикистана (ЦКВР) объявила предварительные результаты выборов 2 марта – через день после голосования. Согласно избирательной комиссии, Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) и Коммунистическая партия Таджикистана, каждая из которых получила по 2 места в парламенте после выборов 2010 года, не смогли преодолеть необходимый пятипроцентный барьер. Представители ЦКВР заявили, что эти партии получили 2,3% и 1,5% голосов.
Как и ожидалось, Народно-демократическая партия, возглавляемая президентом страны Э. Рахмоном, получила более 65% голосов. Оставшиеся из 22 двух мест в нижней палате парламента, занимаемых по спискам политических партий по единому общереспубликанскому избирательному округу (41 место распределяется по одномандатным округам), будут поделены между проправительственными партиями: Аграрной партией (занявшей второе место на выборах и получившей 11,8% голосов), Партией экономических реформ (7,6% голосов) и Социалистической партией (5,5%). Перечисленные партии не проявляли себя во время избирательной кампании, но получили довольно большую долю голосов избирателей. (см. Tajikistan’s Lacklustre Election Campaign)
Миссия по наблюдению за выборами БДИПЧ/ОБСЕ оценила прошедшие выборы как «проведённые в условиях ограниченного политического пространства и неравных условиях для кандидатов». В своём заявлении, они указали на полученные сообщения о притеснениях и воспрепятствовании оппозиционным партиям в их участии в выборах, неравномерном освещении избирательной кампании государственными СМИ (в частности, о негативном освещении деятельности ПИВТ), отсутствии политических дебатов и о случаях оказания давления на избирателей.
Во время пресс-конференции, состоявшейся 2 марта, глава миссии Миклош Харасти сказал, что прошедшие выборы проводились хуже, чем прошлогодние.
И ПИВТ, и Коммунистическая партия уверяют, что при честном голосовании они получили бы большее количество голосов. Однако, эти партии не собираются оспаривать результаты выборов в суде – обе партии ощущают усталость от проведённых выборов. Две другие оппозиционные партии – Демократическая партия и Социал-демократическая партия – также не смогли преодолеть пятипроцентный барьер.
Партия Исламского Возрождения была одной из ведущих сил в войне против администрации президента Рахмонова в 1992-1997 годах. Война закончилась подписанием мирного договора, согласно которому оппозиция обязалась разоружиться, а лидеры оппозиции получили места в правительстве. В настоящий момент членство в ПИВТ имеют около 40 тыс. человек, 40% из которых – женщины.
Прошедшие выборы ознаменовали завершение долгого процесса отстранения членов ПИВТ от руководства страной. В последние месяцы члены партии заявляли о возрастании оказываемого на них давления и клеветы. (см. Tajikistan’s Islamic Opposition Under Pressure)
Представители ПИВТ описали прошедшие выборы как «непрозрачные и несвободные». Они также указали на отсутствие законных способов выражения альтернативных точек зрения, что может привести к увеличению поддержки подпольных экстремистских сил.
«Проводившие данные выборы должны нести полную ответственность за разочарование молодёжи в состоянии демократических институтов, верховенстве закона, политической и социальной справедливости. Это может натолкнуть их на поддержку экстремизма», – уточняется в заявлении партии.
После распада Советского Союза, большинство коммунистов примкнули к Народно-демократической партии, отличающейся своими идеями, но имеющей ту же властную хватку. Современная Коммунистическая партия не имеет значительной власти, однако всегда была представлена в парламенте.
Лидер Коммунистической партии Шоди Шабдолов назвал прошедшие выборы «фарсом», назначением законодателей, а не их выборами. «Я не знаю, кто дает такие советы президенту, но это ошибочно и будет иметь свой негативный результат», – заявил он.
По результатам прошедших выборов, коммунисты могли получить два места, выбираемых по одномандатным округам. Однако, Шабдолов отказался признавать кандидатов на место в парламенте членами партии. Он заявил, что один из них был исключён из партии в прошлом году, а другой был членом партии лишь номинально.
Политический аналитик в Душанбе, пожелавший остаться анонимным, сообщил журналистам IWPR, что создание полностью лояльного парламента может быть первым шагом на пути к изменению конституции, которое позволит Рахмону (находящемуся во власти с 1992 г.) президентствовать ещё один срок. Согласно текущему законодательству, нынешний срок президентства Рахмона должен быть последним.
«Исходя из практики постсоветских стран, не исключено, что кое- кто намерен изменить Основной закон для того, чтобы изменить порядок выборов и деятельности системы главы государства», – заявил аналитик. «Хотя в законодательстве и прописано, что изменение Основного закона возможно исключительно путем общенационального референдума, но в этом вопросе власти “по чаянию народа” могут пойти и другим путем. Поэтому и нужен подконтрольный парламент».
«Что касается самих партий, то за последние годы из-за постоянных давлений они уже привыкли к неожиданным решениям властей, и потеря парламентской трибуны их может волновать в меньшей степени. Но, тем не менее, это существенный удар по их имиджу».
Алексей Малашенко, эксперт по Центральной Азии Московского Центра Карнеги, считает, что президент Рахмон копирует модель соседних Узбекистана и Казахстана, чьи лидеры смогли сконцентрировать всю власть в своих руках. В интервью российской «Независимой Газете», он подчеркнул, что гражданская война в Таджикистане привела к фрагментации страны, что означает, что данный метод может не сработать.
«Это ошибка президента. У него единственный выход – и дальше закручивать гайки. А мы знаем, чем заканчивается закручивание гаек в таких государствах», – заключил Малашенко.
Малашенко заявил, что лишение ПИВТ возможности участвовать в принятии решений представляет собой особую ошибку. Он также указал, что лидер ПИВТ Мухиддин Кабири может быть не суметь предотвратить переход членов партии к более радикальным позициям.
Мехрангез Турсунзода – журналист из Таджикистана.