© CABAR – Центральноазиатское бюро по аналитической журналистике
При размещении материалов на сторонних ресурсах, гиперссылка на источник обязательна.

Анар Мусабаева: Гендерное равенство в Кыргызстане: видимость успеха

«Пресловутое достижение государства в прорыве женщин на высокие должности является успехом весьма относительным, поскольку наличие определенного числа женщин в парламенте или в правительстве не отражает реальную ситуацию с гендерным неравенством в стране, в том числе, и в плане политического участия женщин», – отметила в статье, написанной специально для CABAR Анар Мусабаева, независимый аналитик (Кыргызстан, Бишкек).

На протяжении истории человечества женщины являлись социальным меньшинством в политике, и им приходилось бороться за свои политические права. И сегодня в большинстве стран мира мужчины составляют большую часть политической элиты, хотя со второй половины XXвека во всем мире наблюдается настоящий прорыв, характеризующийся приходом женщин во власть и значительным усилением роли женщин в принятии решений на различных уровнях.    
В нашем обществе дискуссии о женщинах в политике вызывают скорее негативную реакцию, чем одобрение и поддержку. Идеи гендерного равенства пока не стали частью общественного сознания и, более того, с усилением религиозного влияния, консерватизма и традиционализма в обществе эти идеи и принципы все больше  подвергаются сомнению.  В условиях деградации нравственных ценностей, упадка  образования и духовной  культуры, становится  еще легче внушить  людям, что гендерное равенство является  иностранным концептом и противоречит нашей культуре и менталитету. С подобных же позиций  обычно воспринимается участие женщин во властных структурах как нечто противоестественное и неправильное, поскольку  стереотипы предписывают «идеальной» женщине  оставаться в семье и частной сфере.  
Между тем политическая власть, обладая  значительными ресурсами влияния, в том числе монополией на принятие законов и применение силы, определяет и контролирует  жизнедеятельность всего общества. Политическая маргинализация женщин, которые составляют, по меньшей мере, половину населения  в этом смысле исключает их из принятия решений и оставляет  вне рассмотрения  многие проблемы и интересы, касающиеся не только  жизни самих женщин, но и общества в целом.
Накануне  женского праздника, тем более, принимая во внимание, что 2015  год  является годом парламентских выборов в Кыргызстане, невозможно обойти тему политического представительства женщин, участия женщин  во властных структурах и их влияния на  ситуацию с продвижением гендерного равенства в стране.
Существует ли гендерное равенство в Кыргызстане на уровне  принятия решений? Способствует ли наличие женщин на высоких государственных постах улучшению положения женщин в стране? Эти вопросы как никогда актуальны в преддверии выборов.
ГЕНДЕРНОЕ РАВЕНСТВО ИЛИ «ГЕНДЕРНАЯ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ»[1]?
Конституция Кыргызстана (статья 16, пункт 4) провозглашает равенство женщин и мужчин, означающее равенство прав и свобод, а также равенство  возможностей  для их реализации. Излюбленным аргументом наших политиков (особенно мужчин) является то, что гендерное равенство  в стране существует на продвинутом уровне,  поскольку женщины присутствуют  на высоких постах, 21 % состава парламента, 60 % судей Верховного суда, 50 %  аппарата омбудсмена,  33 % состава Центральной избирательной  комиссии и Счетной палаты составляют женщины. В действительности, за годы независимости в Кыргызстане  были приняты важные законы,  провозглашающие  гендерное равенство, были введены квоты на женское представительство в парламенте и городские представительные органы, женщины занимают высокие посты. В этом смысле, Кыргызстан выглядит не так уж плохо. Но если рассматривать проблему политического участия женщин глубже, нашей стране  похвастаться особенно нечем.
Гендерное равенство продвигается в стране пока только усилиями гражданского общества и с помощью международных организаций.  Государство разрабатывает программы и стратегии, не подкрепляя это ресурсами. Это относится, конечно, не только к гендерным стратегиям и программам, но гендерная политика выглядит особенно сиротливо, учитывая, что на выполнение национальной стратегии достижения гендерного равенства до 2020 г., принятой самим же государством, почти не выделяется  ресурсов из государственного бюджета.
Привычным способом  исполнения гендерных проектов и программ является обращение к  международным донорам и организациям, в том числе для финансирования зарубежных поездок  наших чиновников на слушания отчетов страны  по выполнению международных обязательств в области гендерного равенства. Вызывает недоумение, почему при этом чиновники  время от времени жалуются на то, что приоритеты  гендерной политики формируются под значительным влиянием международных доноров и агентств по развитию.
Сами обязательства по гендерному равенству, в целом, выполняются  государственными органами из-под палки, как  досадные повинности, которые  нужно как-то выполнять, чтобы доноры не перестали давать деньги  на многое другое. Говоря терминами международного сотрудничества, в Кыргызстане  не сложился политический принцип собственности (ownership) в отношении  национальных стратегий и программ в области гендерного равенства.  Безусловно,  международная помощь нужна,  и она должна эффективно использоваться, но до тех пор, пока  государство не воспримет всерьез свои собственные проблемы в обеспечении гендерного равенства и не начнет выделять ресурсы из бюджета, можно не писать никаких программ или стратегий.
А проблем у страны в сфере гендерного неравенства множество. Это и дискриминация на рабочем месте, ставшее пандемическим насилие в семье и в обществе, отсутствие экономических возможностей для женщин, неравенство в доступе к ресурсам и т.д. И даже  пресловутый успех Кыргызстана в прорыве женщин  на высокие должности является успехом весьма относительным, поскольку  наличие  «энного»  числа женщин в парламенте  или в правительстве не отражает  реальную ситуацию с гендерным неравенством, в том числе  и  в плане политического участия женщин.
ЖЕНЩИНЫ ВО ВЛАСТИ
За исключением  нескольких человек,  основная масса  женщин-депутатов  Жогорку Кенеша существующего созыва  не отличились  ни законодательной инициативой, ни  в поддержке законов, которые улучшали  бы положение женщин.
Иногда  были случаи инициирования со стороны женщин  далеко не прогрессивных  законопроектов, которые, подменяя понятия, вместо защиты и продвижения прав женщин, фактически лишали  женщин  правосубъектности.  Имея такую важную трибуну как парламент, многие женщины – депутаты занимались чем угодно, но  только не  улучшением положения женщин. Особой солидарности с обычными среднестатистическими женщинами не наблюдалось, за исключением  отдельных популистских моментов.
Сейчас, на фоне  приближающихся выборов в  национальный парламент, заметно активизировались политики, в том числе  и женщины. Одни стали чаще выступать по телевидению, другие затевают грандиозные  мероприятия, кто-то готовит себе почву для  участия в выборах в составе политических партий. Это стало  закономерностью в нашей стране, когда  только перед выборами политики начинают суетиться и что-то  делать , но делается это в первую очередь для себя, для наращивания политических очков, для «обработки» своего потенциального электората.
Вопрос о том, возможно ли  добиться того, чтобы большее число женщин во власти сопровождалось  улучшением положения женщин и  достижением гендерного баланса, совсем не праздный. Возникает вопрос о том, имеет ли смысл борьба женского движения за улучшение позиций женской половины  общества  в политике, если  это никоим образом не влияет на улучшение  положения большинства женщин.
Активисты  гендерного движения и гендерные эксперты  часто обращают внимание на то, что представительство  женщин в высших эшелонах власти Кыргызстана не дотягивает до 30 %, как того требуют квоты. Ссылаясь на выводы серьёзных исследований, они утверждают, что общества, в которых женщины во власти составляют хотя бы одну треть,  являются более  стабильными, а государства – социально-ориентированным. И на самом деле примеры  таких стран есть, взять  те же скандинавские страны.  
В действительности в Кыргызстане женщины  не добирают свою квоту в парламенте, а на местном уровне, вопреки мировым тенденциям увеличения представленности женщин в местных органах власти, женщин еще меньше. В местных кенешах по итогам выборов 2012 г. женщины  составляли менее 16 %. Данные факты по представительству женщин во властных структурах  требуют дальнейших усилий всех приверженцев гендерного равенства.  И к этим же фактам апеллируют женщины- политики, стараясь  привлечь на свою сторону женский электорат.
Но проблема участия женщин в политике  и воздействия их участия на улучшение  положения женщин, выравнивание   гендерных различий и продвижение гендерного равенства гораздо сложнее.
СТЕРЕОТИПЫ И ВЫЗОВЫ ГЕНДЕРНОГО БАЛАНСА ВО ВЛАСТИ
Проблема  женского  участия в принятии решений лежит не в том, что чем больше женщин-политиков, тем лучше. Это слишком  упрошенный стереотип, как и стереотипы о том, что политика, которая  делается женщинами, всегда конструктивна, что женщины обладают особой духовностью и миролюбивостью,  что они социально ориентированы и менее склонны  к коррупции.  
Как среди женщин, так и среди мужчин в политике бывают непрофессионалы и дилетанты, карьеристы и коррупционеры. Проблема заключается в отсутствии адекватных условий для прихода женщин в политику, иначе говоря, неравенство  возможностей в политике.
Хотя  в нынешнем парламенте работает  вполне приемлемое число женщин-депутатов, трудно говорить о том, что  все они  делают хорошую и качественную работу, не говоря  уже о том, что они оказывают мало влияния на уменьшение гендерного неравенства в  стране. Изъяны  нашей существующей политической системы создают возможность попадания во власть далеко  не по принципам честной политической конкуренции, не на основе заслуг перед обществом, профессиональных, лидерских, интеллектуальных и личностных качеств.  К сожалению, отсутствие  меритократического подхода в выдвижении женщин во власти (как впрочем, и мужчин) не укрепляет  позиции женщин, а напротив, дискредитирует идеи гендерного баланса в большой политике.
Электорат  имеет весьма ограниченный выбор для поддержки женщин, диктуемый  лидерами политических партий, которые, являются, как правило, мужчинами. А у партийных лидеров  зачастую свои  прагматические расчеты в отношении включения  женщин в свои партийные списки. Кроме этого, существует масса  способов «избавиться»  от женщин уже после выборов и даже после получения депутатского мандата.  
Сами возможности  попадания женщин во власть и в большую политику сопряжены со многими трудностями. В первую очередь, это ментальные проблемы традиционного общества. Это касается, стереотипов об ущербности женщин в политике  или их предрасположенности к исключительно социальным направлениям политики. Это культурные нормы, питающие сексизм в политике и  прощающие  мужчинам поведение, которое не прощается женщинам-политикам. Из-за существующих стереотипов общество предпочитает поддерживать участие мужчин, а не женщин в политике, считая женщин не способными занимать государственные должности, мыслить стратегически и объективно, решать вопросы безопасности государства и другие серьёзные проблемы.
Проблему ментальных стереотипов  можно было бы решать помимо прочего с помощью развития гендерных знаний, в первую очередь в академической среде с последующей  популяризацией для всего населения.  Но на этом пути  также много вызовов, поскольку  в стране нет критической массы  исследователей гендерной тематики, в том числе исследующих участие женщин в политическом процессе, роль  женщин-политиков и т.д. Еще более важным вызовом становится донесение до обычных женщин  сущности гендерного равенства на понятном для них языке.
Учитывая, что  большая часть гендерных экспертов делает свои исследования при поддержке  международных организаций, в условиях складывающейся  политической конъюнктуры с истерией о западных агентах, есть опасность того, что   уже имеющиеся достижения в области   общественного просвещения по гендерным вопросам могут оказаться под наступлением  усиливающихся  сторонников  консервативных традиционалистских ценностей.   
Другая важная проблема – это проблема выращивания  управленческой и политической элиты. Это, безусловно, общая проблема, и касается она  не только женских кадров, но и мужских. Огромный фактор в этом контексте – это фактор образования.
Женщины в нашем обществе, в целом более образованы, чем мужчины: и в школе, и в вузе представители женского пола лучше учатся, получают более высокие отметки, в том числе по математике, физике, химии, черчению и другим предметам, традиционно считающихся «мужскими направлениями». Но, как это ни парадоксально, весь этот потенциал в дальнейшем не реализуется или реализуется только частично.  Происходит это по многим причинам, в том числе и из-за стереотипов, культурных норм, ограничивающих карьерный рост большинства женщин.
Важными механизмами создания управленческих кадров при такой ситуации могли бы быть каналы неформального образования.  В прошлом были попытки организации различных школ женского лидерства. Но эти усилия были фрагментарными и не систематическими, поскольку их устойчивость во многом зависела от  финансовой поддержки  доноров. Другая проблемная сторона заключалась  в малой результативности таких неформальных школ в отсутствие  синхронной поддержки  со стороны государства, которое не создало  механизмов, позволяющих усилия гражданского общества  соединять с государственными программами для подготовки женских кадров.  Кроме этого, всегда есть опасность, что любая хорошая идея в нашем обществе может оказаться жертвой коррупции.
Меритократический подход, с помощью которого женщины приходили бы во власть и становились бы министрами и депутатами, мог бы служить хорошим примером для многих женщин, свидетельствуя о том, что нет ничего невозможного для участия женщин в политике. Однако, образы большинства нынешних политиков-женщин  во всех ветвях власти не настолько позитивны, поскольку существует восприятие процессов  получения ими властных позиций как необъективных, коррупционных, основанных на наличии финансовых и других ресурсов,  на родственных, региональных,  социально-сетевых  и клановых связях.
Еще одна важная проблема, связанная с попаданием женщин в политику, – это отсутствие эффективных организационных моделей в политике, позволяющих формировать женщин как активных субъектов политической деятельности. К примеру, существуют весьма ограниченные каналы рекрутирования  женских кадров через институт политических партий. Существующие политические партии в Кыргызстане  являются квази-партиями, поскольку не имеют четких программных и ценностных установок и  четкой социальной базы.  Вероятно, не будет ошибкой  утверждение о том, что более 95 % существующих (в том числе и на бумаге) политических партий возглавляется  мужчинами и мужская монополия  на высшие посты и позиции  в партиях почти непоколебима. Опыт создания женских партий в прошлом оказался  неуспешным. А в «мужские» партии женщины  привлекаются для формального  соответствия законодательству, создания имиджа современной политической партии, по  соображениям необходимости  мобилизации финансовых  и других ресурсов для поддержки избирательной кампании, для обеспечения организационной работы, с которой женщины справляются неплохо.  Другими словами, женщины используются как ресурс, но их политическая субъектность  для лидеров партии остается на последнем месте.
Некоммерческие организации, в том числе женские НПО для некоторых прошлых  и нынешних депутатов парламента  и чиновников стали школой лидерства. Но если брать в целом, то женское движение в Кыргызстане, при всех достигнутых им успехах в продвижении гендерного равенства, является фрагментированным и  тяжело движется к консолидации.  Вызывает сомнения способность  выращивания новых женщин-лидеров  изнутри женского движения. Женское движение в Кыргызстане, представленное  НПО и женскими сетями, к сожалению, «стареет»  и все больше маргинализуется.
С одной стороны, это проблема самого женского движения, которое не смогло обеспечить  большой приток в свое движение молодежи, поддерживающей идеи гендерного равенства.  Падение уровня образования молодежи, общая деградация  человеческого потенциала, играют в этом большую роль. Важно отметить и то, что  происходит усиление  роли религии в  социализации подрастающего поколения. Так, более заметными становятся женские организации и группы, выступающие под эгидой религиозных и так называемых традиционных ценностей.
С другой стороны, слабость женского движения  в определенной мере связана с политикой государства, которое  не оказывает поддержки  женским организациям, даже тем, которые выполняют  функции защиты прав женщин и оказывают социальную поддержку женщин и детей. А в последние два года усиленно формируется негативный образ НПО в общественном мнении как ангажированных идеями запада, что, безусловно негативно отражается и на женских организациях.
Еще одна проблема, препятствующая  формированию женщин-лидеров «естественным» меритократическим путем заключается  в гендерном неравенстве  в сфере экономики, в частности в доступе к материальным ресурсам.  Не секрет, что  в скандинавских странах, которые входят в число самых продвинутых стран в сфере гендерного равенства, успехи в повышении уровня политического представительства женщин  стали возможными  благодаря  динамичному развитию рыночной экономики в сочетании с государственным регулированием социальной сферы со стороны государства.
Опыт скандинавских стран свидетельствует, что  экономическое развитие страны и связанное с этим значительное улучшение социально-экономического положения женщин, появление  условий для экономической эмансипации женщин облегчили вхождение  женщин  в политику и публичное  пространство.  В Кыргызстане вопросы  улучшения экономических возможностей для женщин были главным образом нацелены на уязвимые группы и длительное время были отданы на откуп  международным организациям, которые реализовывали различные проекты по микрокредитованию, раздавали семена  и обучали женщин  различным видам доходоприносящей деятельности. О результативности и эффективности таких  проектов можно спорить. Но в данном случае, важно обратить внимание на то, что  работа с  уязвимыми  женщинами важна, но она не создает условий  для  экономической эмансипации женщин.  Для усиления политического участия женщин и вхождения женщин  в пространство политики и  принятия решений, наряду с развитием механизмов участия женщин в институциональных  политических  и неполитических структурах  (партиях, профсоюзах, муниципальных органах, федерациях  работодателей) необходимо параллельно усиливать участие женщин  на рынке   качественной занятости и развивать средний класс. Именно экономическая свобода  и экономическая эмансипация женщин в критических массах  позволит им продвигаться в политике на национальном и местном уровнях.
Все вышеуказанные проблемы являются  вызовами для прихода во власть новых женщин-лидеров. Если проанализировать текущую ситуацию, можно заметить, что в преддверии  предстоящих парламентских выборов  активизировались только те женщины, которые уже присутствуют в большой в политике или ранее занимали высокие посты в государстве.  Поэтому   с большой вероятностью можно прогнозировать, что в выборах 2015 г.  мы не увидим  большого количества  новых женских  имен.
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Обобщая, можно сказать, что проблемы женского политического участия и усиления представленности женщин в высших органах власти включают в себя различные аспекты: совершенствование законодательства, контроль за исполнением норм конституционных законов о гендерном равенстве на уровне принятия решений в первую очередь со стороны парламента и Генеральной прокуратуры – это одно из важных направлений для изменения ситуации.  Это тем более важно, что в 2014 г. в законодательстве о местном самоуправлении и статусе депутатов местных кенешей введены  изменения, касающиеся невозможности совмещения мандата депутата местного кенеша с руководящей должностью в муниципальных и государственных органах. Эти изменения  негативно скажутся  на представленности активных и талантливых женщин в принятии решений на местном уровне. На риторическом уровне поддерживая принципы гендерного равенства, государство тут же создает  различные препоны для  увеличения политического участия женщин.
Другой, не менее важный аспект, – это подготовка управленческих кадров, и  контроль за исполнением законов  о гендерном равенстве в сфере  кадровой политики. Пока не будут  созданы реально работающие механизмы для меритократического продвижения женщин в политике, трудно ожидать серьёзных изменений. Фоновыми факторами, безусловно, являются вопросы улучшения качества образования в целом,  и в том числе  подготовки управленческих кадров хотя бы  в существующих институтах подготовки государственных и муниципальных служащих.
Исполнение законов в Кыргызстане   всегда остается  ключевой проблемой, препятствующей  развитию страны. Но в деле обеспечения гендерного баланса в сфере принятия решений еще труднее решать вопросы ментальных установок  в обществе, менять сложившиеся стереотипы культурные нормы, служащие барьером для полноценного участия женской половины общества в политике.
Учитывая тенденции усиления консервативных традиционалистских взглядов, важно понимать, что идет борьба между способами и методами социализации граждан, прежде всего – молодежи. От исхода этой борьбы во многом зависит, пойдет ли Кыргызстан по продекларированному в законах демократическому пути, одним  из принципов которого является гендерное равенство, или сторонники  традиционалистских ценностей возьмут вверх. 
Анар Мусабаева, политический аналитик

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции CABAR


[1] Термин  заимствован  из названия статьи «Гендерная недостаточность», Интервью с  Айвазовой С. Источник: http://www.politjournal.ru/index.php?action=Articles&dirid=200&tek=5276&issue=149, март 2006.
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: